— Я так сразу и не отвечу, — признался Ильин. — Можно звонок другу?
Володин сердито отмахнулся. Ильин спустился из рубки на корму и увидел Ольгу за столиком. Она сидела, скрестив ноги по-турецки, и самозабвенно тыкала кнопки клавиатуры своего ноутбука, что-то ища.
— Ты знал, что Капос переводится с греческого как просто «мыс»? — подала она голос. — Вот тебе и вся романтика. А звучит-то как красиво — Капос!
Ильин пожал плечами:
— Спагетти тоже красиво звучит, но это все равно просто макаронные изделия.
Он сел на деревянные балки рядом с Ольгой и кашлянул.
— Ольга, привет.
— Угу.
— Привет, Ольга.
Она подняла на Ильина настороженно-удивленный взгляд.
— Это какая-то игра или ты пытаешься о чем-то со мной поговорить?
— Даже не знаю. Слушай, как ты оказалась в Симферополе? Раз ты отсюда, из Калифейки? Ты же отсюда?
— Чего это ты вдруг?
— У нас с тобой вроде… что-то происходит, — промямлил Ильин, стараясь тщательно подбирать слова, — И я подумал, что почти ничего про тебя не знаю. Может, ты вообще замужем и с тремя детьми?
Ольга улыбнулась.
— Это вряд ли.
— Тот дом на Кипарисовой, он твой? А родители где? Тоже переехали в Симферополь, как и ты?
— Ну вроде того. Там вообще-то долгая история…
Ильин прищурился, поймав Ольгу на вранье, и решил идти в наступление.
— Конечно, долгая. Учитывая, что ты никогда не жила в Калифейке, здесь тебя никто не знает, а этот дом ты снимаешь! Ничего не хочешь мне рассказать, Оля?
Она растерялась.
— Саш, мы с тобой на одной стороне.
— Легко сказать. Оля, кто ты? Если это, конечно, твое настоящее имя?
Ольга помедлила. Ильин буравил ее подозрительным взглядом, всем видом демонстрируя, что просто так не отстанет. Ольга закрыла ноутбук и отложила его в сторону.
— Конечно, настоящее. Все. Что я говорила, правда. Ну, почти все.
— Ага! — злорадно возликовал Ильин, тыкая в нее пальцем. Кажется, он начал перенимать какие-то привычки у Володина. — Почти все! Это большая разница, не так ли?
Ольга глубоко вдохнула.
— Я журналистка. Из Симферополя. Сюда я приехала… На самом деле здесь я на задании. Мы решили копнуть ту историю с проклятием дайверов. Я сняла домик, чтобы совместить приятное с полезным: и отдохнуть, и попробовать поговорить с кем-то из местных, попробовать разузнать у них про эти вещи с проклятьем, смертями ныряльщиков и так далее. А тут вы. Так получилось, что всем нам нужно одно — узнать правду, что здесь творится на самом деле. Саш, верь мне, мы в одной лодке.
— Правильно говорить: на одной лодке, — огрызнулся Ильин. — Точнее, на одном катере.
— Ты понял, что я имела в виду. Саш, ты ведь сам знаешь, что я ни к кому не набивалась! Ты на меня наткнулся на улице, сам, я тебя не преследовала и…!
Ильин нахмурился.
— Погоди. Погоди-ка. Сейчас я вот подумал, вспомнил все как следует… Ты могла подстроить то, что мы вот так вот взяли и столкнулись. Это несложно. Город маленький, спуск на набережную и вовсе один.
— Как с тобой сложно, — обреченно протянула Ольга. — Ты думаешь, я заодно с этими уродами, которые хотели тебя убить? Ты сам говорил, что они пытались узнать у тебя про меня, кто я и где живу!
«А вдруг они специально это спрашивали, чтобы я не заподозрил Ольгу», — подумал Ильин. Он уже открыл рот, но Ольга опередила его:
— Ты думаешь, что они могли специально это спросить, чтобы ты меня не заподозрил?
«Черт!», — испуганно подумал Ильин. А девушка всплеснула руками:
— И зачем бы они тогда выгораживали меня перед тобой? Раз все равно собирались тебя убить?!
Ильин не нашелся, что ответить. Он пораскинул мозгами, но в голову лезли все более глупые, параноидальные или вовсе безумные версии. И Ильин сдался:
— Ладно. Значит, у тебя журналистское задание?
— Ты мне веришь?
— Я уже и не знаю, во что верить, — покачал головой Ильин. — Башка кругом. Столько всего произошло за последнее время… Трупы, скелеты, бандиты, поджоги…
— Бедный мой. Иди сюда.
Ольга обняла его. В этот момент на корме, обогнув рубку вдоль левого борта, показался Рябко. Увидев обнимающуюся пару, он всплеснул руками:
— Господи, да сколько можно, в самом деле!
— Чего?
— Как насчет обсудить наши планы, бро?
Вдвоем с Рябко они поднялись в рубку. Володин, прищурившись, смотрел вдаль. «Талас», тихо урча, медленно подбирался к Капосу — с каждой минутой громадина мыса справа все увеличивалась в размерах.
— Смотрите, — прорычал Володин, взял с панели приборов бинокль и передал его Ильину.
Наведя оптику на вершину мыса и сфокусировав картинку, Ильин заметил силуэт человека.
— Черт. Там кто-то есть.
— Он нас не видит? — забеспокоился Рябко, на всякий случай съежившись.
— Не дрейфить, — Володин смерил его презрительным взглядом. — Мы с солнечной стороны, плюс тонировка. Он не видит ничего, что творится у нас в рубке.
Ильин продолжал наблюдать в бинокль за неизвестным на мысе. Тот также был вооружен оптикой и в это же самое время созерцал приближавшийся к мысу «Талас». А когда опустил бинокль, Ильин с изумлением для себя узнал в человеке знакомого жилистого парня.
— Ягер! — выпалил Ильин. — Сукин сын!
— Кто?
— Ягер! Так его называли. Один из тех упырей, которые хотели перерезать мне глотку!
— Хм, — задумался Володин. — Ягер. Странное имя. Ягер, Ягер, Ягер… Черт побери. Как я раньше не догадался. Это же не имя. Это кликуха. На немецком.
Ильин удивленно вытаращил на него глаза.
— Вы знаете немецкий?
— Я не всю жизнь подносил пиво туристам, парень. Jäger — это охотник на немецком. Как остальных звали, помнишь?
Ильин напряг память и защелкал пальцами, чтобы процесс пошел быстрее.
— Погоди, погоди… Та тварь, которая спалила мою лодку… Как же его… Вехтэ, во. Они называли его Вехтэ.
— Wächter, — подумав, кивнул Володин. — Тоже немецкий. Переводится как «охранник». Любопытно, твою мать… Вместо имен у них кликухи на немецком, которые больше похожи на должности. А их главный, Варт — это, получается, Wart. В переводе с немецкого — хранитель.
Хранитель, мысленно повторил Ильин. А потом его глаза загорелись.
— Хранитель! Вы понимаете? Хранитель! Они все тут хранители. Вот, чем они занимаются! Канистры с химическим оружием, золото, а может быть, что-то еще — они охраняют все это от таких, как мы.
