— Двадцать восьмого числа могут произойти очень необычные вещи. Будет лучше, если вы останетесь в неведении об их природе; а если не удастся, то держитесь от них подальше.
— Если нечто подобное произойдет еще раз… — запротестовал Винклер.
— Амброз, давайте поговорим через три недели. Настаивать бесполезно.
Лейтенант повернулся, чтобы уйти, потом остановился в дверях:
— Райли, еще один момент. Один из моих сержантов упомянул, что на месте того убийства в порту видел в глазевшей толпе девчонку со шрамами на лице.
Стин кивнул и не смог удержаться от улыбки. Как он и думай, девчонку тянет туда, где действует чакмооль.
— Она-то какое имеет к этому отношение? — Винклер все еще выглядел разочарованным, однако в голосе зазвучали заговорщицкие нотки.
— Задержите ее, если получится. В противном случае увидимся через три недели. С Новым годом, Амброз! — Стин закрыл дверь.
Он стоял возле окна в кабинете, пока Винклер не перешел на противоположную сторону Хадсон-стрит, где его ожидала карета. Пора строить планы. Если чакмооль будет придерживаться своего расписания, то двадцать восьмое января станет для Стина возможностью поймать его и исправить допущенные ошибки. К сожалению, по ацтекскому календарю двадцать восьмое попадает на второе число и день Кролика — самый неудачный знак. Попытки сделать что-то в день 2-Кролика как минимум вызовут раздражение, а в худшем случае, если выходки Точтли станут злокозненными, дело может закончиться полной катастрофой. Пожалуй, стоит дождаться более благоприятного знамения свыше.
Винклер был из тех, кто вечно все портит. Если ему удастся поймать девчонку — что весьма сомнительно, — то, с одной стороны, задача значительно упростится, а с другой — лейтенант будет пугаться под ногами. Стин вовсе не был уверен, что за первое стоит заплатить вторым, однако следовало разработать план действий, учитывающий все возможные варианты. Как учит история, планирование — основа успеха. Импровизаторы появлялись ненадолго на страницах истории, но длительный успех основан на тщательном планировании.
«Черт бы побрал эти облака», — подумал Стин. В пасмурные дни Зеркало слепло, а сегодня его видения пригодились бы как никогда. Хотя, учитывая все обстоятельства, ситуация была далеко не безнадежна. Он знал, когда чакмооль в следующий раз пробудится к активности, и интуиция подсказывала, что в этот момент Джейн Прескотт окажется поблизости.
Тоцоцтонтли, 2-Кролик — 28 января 1842 г.
Этим субботним вечером кабачок Белинды был под завязку набит работниками, дружно упивающимися вдрызг. От влажного теплого воздуха единственное окно справа от двери запотело, а Арчи обливался потом. Он присел немного отдохнуть от выкатывания бочонков со склада. За три цента в кабачке можно было получить трубку, воткнутую в бочонок, и пить сколько влезет. Во время наплыва посетителей резиновые трубки переходили из рук в руки, словно трубка мира, а бочонки пустели с такой скоростью, что Арчи едва успевал выкатывать новые.
Уже наступила полночь, но банджо и скрипка все еще наяривали в полную силу. С девяти часов вечера, когда музыканты расчистили для себя уголок и начали играть, они уже шесть раз повторили весь свой репертуар из шести мелодий, не забывая устраивать длительные перерывы, во время которых вовсю хлебали бесплатное пиво — единственную компенсацию за услуги. Подкрепленные жидким вознаграждением, они готовы были продолжать без конца — как и клиенты Белинды, а также две потаскушки, по совместительству работавшие подавальщицами.
Один только Арчи выбился из сил. Он никогда не годился для тяжелой физической работы — должность наборщика в «Геральд» должна была послужить лишь ступенькой к недостигнутой цели, — а Белинда не давала ему ни минуты покоя, заставляя таскать бочки с пивом, виски со склада и ящики с устрицами на льду из погреба. Взамен Арчи позволялось спать в погребе и есть устриц, а также все остальное, что Белинда готовила на «кухне» — маленьком очаге за стойкой бара, где висел чайник с постоянно кипящей говяжьей похлебкой. Еда и работа пошли ему на пользу, и тело Арчи стало отходить от пережитых за прошлый месяц испытаний. Он немного поправился, плечи и спина кое-где налились мускулами. Нога почти совсем зажила, хотя по утрам, когда Арчи вставал с соломенной постели в холодном подвале, она затекала и болела.
Белинда пронзительно свистнула у входа в кабачок. Арчи поднял глаза и увидел, как она машет ему дебелой рукой, забирая пустой стакан у ирландца с квадратной челюстью. Ирландец выскользнул обратно на улицу, предварительно хорошенько оглядевшись по сторонам. Белинда снова засвистела, и Арчи помахал в ответ рукой. Голос Белинды терялся в гомоне, зато свист и мертвого поднял бы. Арчи усмехнулся про себя.
— Присмотри часок за задней дверью, — закричала Белинда ему в ухо, когда Арчи добрался до нее. — Приходил мой ручной полицейский, говорит, что в участке суматоха и всю ночь будут ходить патрули. Небось облаву устраивают, а я не собираюсь пускать фараонов, чтобы они разгромили мне заведение и влили мою выпивку в свои ненасытные глотки. Сегодня закрываемся рано.
— А за чем присматривать? — спросил Арчи.
— Следи, чтобы через заднюю дверь вышли только эти двое черномазых, — сказала Белинда, кивнув в сторону музыкантов. — Если белый попытается выйти через заднюю дверь, то, как пить дать, он либо навел фараонов, либо драпает от них. А если налетит полиция и какой-нибудь бандюга сделает от них ноги через задний ход, то пиши пропало, можно закрывать заведение. Не хватало еще, чтоб фараоны подумали, что у меня здесь притон для воров и убийц.
Белинда повернулась к переполненному залу и свистнула так, что у Арчи в ушах зазвенело. Она помахала музыкантам, показывая, что пора прекращать игру. Скрипач заметил и прижал струны напарника тыльной стороной ладони.
— Сегодня закрываемся рано! — взревела Белинда.
Поднялся невнятный шум дружных протестов, и возле входной двери разбили стакан. Белинда и ухом не повела.
— Даю вам полчаса, чтобы допить-доесть то, что стоит на столах, а потом расходитесь. Вы двое, — показала она на музыкантов, — сыграйте еще разок на прощание.
Белинда подтолкнула Арчи к двери в переулочек позади кабачка.
— Иди, да не забывай, что я тебе велела.
В следующие полчаса только двое негров прошли мимо Арчи на его посту возле задней двери. Они кивнули, по очереди отхлебывая из бутылки, и шагнули в ночную стужу. Денек выдался теплее обычного, однако оттепель шла на убыль, и Арчи спрятал подбородок в вязаный шарф, который дала ему Белинда, когда он начал у нее работать. Шарф потерял кто-то из клиентов потаскушек — как и всю остальную одежду, которая была на Арчи: в углу подвала набрался целый гардероб.
Над головой заскрипели ступеньки: одна из девушек, Кейт или Лидия, повела клиента наверх, в комнаты на втором этаже. Выпить бы сейчас. Он был уже достаточно взрослым, чтобы знать разницу между сексом и любовью, но каждый раз скрип лестницы под ногами заставлял его тонуть в воспоминаниях о Хелен. Сколько раз под ногами поскрипывал пол спальни на Ориндж-стрит, когда Арчи вел Хелен к скрипучей кровати и терял голову, занимаясь любовью под скрип пружин?
