Книга Вечный порт с именем Юность, страница 94. Автор книги Владимир Казаков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Вечный порт с именем Юность»

Cтраница 94

– С ружьем побродить люблю.

– Так знайте, росомаха – ценный приз. Ее трудно добыть. Умный и осторожный хищник. Финны зовут ее «ахма», то есть «жадная», «ненасытная». Она невесомо бегает через болото, в котором утонет всякий преследователь, даже по тонкому льду движется поразительно уверенно. Живет в одиночку. Если судить по силе – медведь! А ведь относится к злобному семейству куниц! Ожников выпросил её у меня…

– И выкормил такое страшилище?

– Из соски. Я бы не отдал, но от него запах пакостный. Мех плотный. Вы заметили, как от Григорыча разит одеколоном? Только этим и спасается.

– Хоть и приручена, но…

– В характере любого домашнего животного что-то остается от его дикого предка, – задумчиво произнес Комаров и, заложив руки за спину, ссутулясь, ускорил шаги.

* * *

Ожников растолкал Галыгу, приподнял за борт куртки й посадил. Тот пучил заспанные глаза, растирал на подбородке слюну, но не мог понять, кто перед ним, зачем разбудил.

– Опять нализался, Степан! Ну, сколько можно? Чучело из себя делаешь! Иди домой, Степан, иди. На вот, выпей водички.

Только сейчас Галыга уразумел, кто перед ним. Он прижал к груди скрюченные пальцы, потряс ими, выбив из рук Ожникова кружку с водой, закричал с тоской в голосе:

– Отстань, Григорыч! Последний раз тебе говорю, не мучь, отстань! Сволочь я! Отстань, прошу по-хорошему! – Пальцы, прижатые к груди, крупно тряслись.

– Успокойся, Степан. Зачем истерика?

– Покоя нет, Григорыч! Знаю я… и про командира.

– Замолчи! – Длинный нос Ожникова мгновенно покрылся багровыми пятнами. – Сейчас же домой и спать! Марш! А завтра поговорим… Ну!

Галыга хлюпнул носом, медленно присел на корточки, взял скулившего щенка, прижал к себе. Поднялся с трудом, неверным движением открыл дверь и побрел через аэродром к городку, уткнувшись лицом в мягкую шерсть кутенка.

Отвязав от дверной скобы поводок росомахи, Ожников пошел за ним.

Росомаха ковыляла ровно, не металась в стороны, не дергалась. Галыга покорно брел впереди, и мысли Ожникова потекли спокойнее. «Сдвиг на почве алкоголя. Белая горячка. Лезут к нему черти изо всех углов».

Повелительно взмахнув рукой, Ожников остановил «газик», мчавшийся к стоянке вертолетов.

– Ты куда, Павел? – спросил он шофера.

– Где отец?

– Они с замполитом пошли лесом. Подвези до дома больного.

– Я таких больных каждый день возле чайной вижу!

– У него что-то тут не в порядке, – приставил палец ко лбу Ожников. – Эй, Степан, садись в машину.

Дома Ожников раздел Галыгу, умыл под краном, уложил в постель. Галыга, крестом сложив руки на голой груди, смотрел осмысленно. Мутные глаза прояснялись.

– Ты сегодня ел что-нибудь, Степа?.. Э, брат, да у тебя в доме ни крошки. Позвоню жене…

– Не надо!

– Надо, Степан, надо! Пить бросать надо, семью возвращать в дом надо, жизнь налаживать надо. Не тут, конечно. Тут ты себя опозорил начисто. Я устрою тебе перевод. В хорошее место устрою. Хорошая работа будет. Хорошо заживете… Попробуй заснуть. Я харчи пришлю. Завтра не выходи на службу, отлежись. Не беспокойся, все будет в порядке. – Ожников говорил тихо, монотонно, усыпляюще. – А про командира ты зря мне намекнул. Не посадишь же ты в лужу заслуженного, достойного человека. Не простят тебе за него люди. Не простят, Степа! Найдут даже там, куда я тебя спрячу. Засни, Степан. Кутька твоего я подкормлю. Спи! И забудь про все. Нет между нами счетов, Степан! Нет! Живи и радуйся!

V

На следующее утро в номер к Донскову зашел Комаров. Принес банку растворимого кофе.

– Берите. Для гостиничных постояльцев удобный продукт, в магазине не найдете. Вчерашнюю тренировку сорвал Галыга, сегодня не могу, жду гостей из управления. Не обидитесь, если с вами полетает командир звена Батурин?

– Конечно, нет.

– Постарайтесь хорошо слетать.

– Я понимаю, Михаил Михайлович. Зачем важные гости приезжают?

– Батурин – внештатный пилот-инструктор управления и все, как надо, запишет в летную книжку. Он вам понравится. Идите прямо к летчикам и спросите Николая Петровича. Кстати, через десять минут у них начнется разбор вчерашних полетов, послушайте. А с начальством из города я вас познакомлю, не беспокойтесь. Да и не ахти какое начальство – инспектора по безопасности полетов. – Комаров подошел к зеркалу, попушил расческой бороду и, со вздохом помассажировав пальцем мешочки под глазами, направился к двери. – Вечного двигателя из меня не получается, дорогой, замполит. Скоро в обоз… Поехал я!

* * *

Длинный барак, где располагаются летная комната и учебные классы эскадрильи, стоял рядом с церковью. Поэтому Донсков думал, что не потребуется много времени на переход. И все же на разбор полетов опоздал. А время здесь, видно, ценили. Он это понял потому, как его встретил командир звена Батурин: привстав из-за стола, пожал руку, предложив сесть на свободный стул, продолжил разговор с пилотами, не обращая вынимания на замполита.

– Накоротке последний вопрос… К нам прибыла новый пилот Луговая Наталья Владимировна!

В самом уголке, из-за дюжих спин, поднялась Наташа и привычным движением поправила пышные русые волосы. Все пилоты повернули головы в ее сторону.

– Экипажи у нас укомплектованы, так что ей придется полетать немного дублером. Кто выражает желание взять ее в экипаж?

Наташа улыбнулась. Обворожительно. Она ждала предложений со всех сторон. Ну, хотя бы вон тот, долговязый, восхищенно вытаращивший глаза, непременно выставит свою кандидатуру в ее наставники. Но долговязый посмотрел и потупился. Отвернулись и другие. Молчали. «Эх, Наташа, – подумал Донсков, – в морской авиации действует закон моря: баба на боевом корабле – беда! И здесь, наверное, также. Да и свяжешь ты экипаж по рукам и ногам. Не выругайся при тебе, комнатку на точке тебе отдельную, тяжело будет – запищишь…»

– Нет желающих? – спросил Батурин.

– Мороки с ней, – прогудели из заднего ряда.

– Это с кем морока? – вскинулась Наташа и покраснела. – Я что, не летала? Это за вами глаз да глаз нужен, мальчики! По утрам не умываетесь на точках. Не возражай ты, непричесанный, – махнула рукой на Богунца. – Сядь! Сядь! Не умываетесь, потому что времени не хватает, спите долго. Карты, шахматы и девчата рано ложиться вам не дают. А я это устраню. В грязных рубахах ходите, Аэрофлот позорите. Научу стирать! Едите всухомятку…

– Стоп, Наталья Владимировна! – досадливо прервал ее Батурин. – Помалу назад! Еще два-три слова, и я не ручаюсь за ваше место в любом экипаже. Будем считать, что вы рассказали про других мальчиков, не про наших. Наши хорошие. Ну, – еще раз осмотрел пилотов, – хватит торговаться, приглашайте в свой экипаж… Не желаете? Боитесь, бороды она вам обреет? Тогда, Наталья Владимировна, выбирайте сами.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация