— Придумал, Сергей Борисович. Я поеду в тот самый городок Кромы, а вернее, в его окрестности, где восемьдесят лет назад началась вся эта эпопея. У вас я прошу сделать так, чтобы в фирме пошел об этом слушок. Пусть будет известен мой маршрут. Поеду завтра на поезде Москва-Орел, а там на автобусе до Кром. Те, кому надо, получат сигнал к действию. Иначе так и будем блуждать в потемках и могут появиться новые трупы.
— Сколько тебе нужно на это дней? — продолжил Позднеев.
— Точно не скажу, но не больше недели, как мне кажется.
— Алексея с Петром отправить с тобой?
— Нет, ни в коем случае. Три до зубов вооруженных стрелка спугнут кого угодно, к тому же сегодня они оба окончательно засветились и могут мне только помешать. Еще один козырь. Все думают, что после истории с сыном я больше не ваш фаворит и, значит, я беззащитен. Это самый лучший момент сыграть на самоуверенности противника.
— Добро. Не забудь получить суточные и на дополнительные расходы.
Дома Никита объявил о своем отъезде, когда Даша села работать над своим романом.
— Я завтра уезжаю. Эта поездка — единственный способ разгадать весь этот смертельно-исторический ребус. Если я туда не поеду, то тогда каждый день, когда я буду утром уходить на так называемую работу, ты будешь знать о том, что я могу не вернуться совсем.
Все время, пока он говорил, Даша продолжала печатать и не оборачивалась. Видно было только, как вздрагивают ее плечи. Когда Никита закончил свою непростую речь, она повернулась и сказала очень спокойно:
— Дай мне слово, что, когда ты вернешься, мы будем жить с тобой нормальной обывательской жизнью.
— Я даю тебе это слово. Помоги мне в одной вещи, может быть, она защитит меня. — Никита приложил ладони к щекам и похлопал по ним.
Затем карикатурно сымитировал подводку губ и крашение ресниц.
— Помоги мне загримироваться, хотя бы частично. Нужно, чтобы враг не сразу меня обнаружил, а только тогда, когда мне это будет надо.
Даша прикусила нижнюю губу от удивления:
— Загримироваться?! А что, это мысль. Только как я тебя загримирую? Переодену в женщину и сделаю полный макияж?! Но тогда тебе все рано нужно как минимум неделю, чтобы хоть как-то научиться ходить на каблуках.
— Женщина — это чересчур круто, — отмахнулся Никита, — У тебя парик есть?
— Парик есть — длинноволосая блондинка. Ты думаешь, тебе пойдет? Вообще-то мысль неплохая, — прикинула Даша, — серьгу в ухо, волосы собрать на затылке.
— Ага, — продолжил Никита, — Останется только грудь побрить и сделать глубокое декольте.
— Я серьезно, — Даша хлопнула Никиту по руке. Удар получился чувствительным.
— И я серьезно. — Никита потер ушибленную руку, — У меня мысль получше. Ты сможешь подстричь этот парик на мне, сделать обычную мужскую модельную стрижку?
— Слушай, Корнилов, я за этот парик двести пятьдесят долларов заплатила и ношу его только по праздникам, — и ты хочешь, чтобы я его испортила раз и навсегда?! — Даша возмущенно встала и, заложив руки за спину, стала мерить комнату шагами. Прямо настоящая писательница в поисках вдохновения.
— А если не испортить парик, тогда могут испортить меня, — резонно заметил Никита. — И потом, если дело выгорит, я куплю тебе десять новых париков на любой вкус.
— Хорошо, ты меня убедил. — Даша пошла в спальню и долго гремела выдвижными ящиками. Наконец, вернулась в роскошном белокуром парике с золотистым отливом, волосы ниже плеч. В руках — ножницы. Она приняла позу манекенщицы, сделала томный взгляд, подняла глаза к потолку, закинула руку за голову и спросила:
— Ну, как я тебе?
— Полный отпад. Но, честно говоря, я больше люблю коротко стриженных брюнеток. — признался Никита.
— Вот я всегда считала, Корнилов, что ты — нетипичный представитель мужского пола. Мужчины любят полногрудых длинноволосых блондинок, это аксиома, — сказала Даша, снимая парик и натягивая его на голову Никиты. Она выставила перед его лицом большое зеркало:
— Не ценишь блондинок, тогда оцени себя.
На Никиту из зеркала смотрело существо, чем-то похожее на американского рок-н-рольщика шестидесятых годов. Не хватает только пацифистского знака на груди или в ухе. Никита с отвращением отвернулся.
— Да, ты был прав, надо стричь. Длинные волосы тебе не идут. Ну что ж, возьми табуретку, постели перед зеркалом в коридоре газеты, садись и жди меня. А я намочу парик — как это принято делать в парикмахерских. — Она не смогла удер — жаться, и прыснула своим задорным, почти детским смехом, который так любил Никита. Он рассмеялся вместе с ней.
Даша пошла в ванную, а Никита отправился исполнять ее приказание. Он сидел перед зеркалом, рассматривая себя, уже целых пять минут, когда Даша вышла из ванной с влажным париком:
— Извини, что долго, я все думала, какую стрижку тебе сделать. Сам ты пострижен очень коротко, стричь мой парик под твою стрижку не имеет смысла — мне проще покрасить тебя в другой цвет. Я предлагаю тебе на выбор — блондин Аль Пачино, хорошенько обросший Бред Питт или Мел Гибсон в «Смертельном оружии».
— Ну не знаю. Они все парни крутые, — растерянно протянул Никита.
— А я из них люблю только Бреда Питта. Вот под него и буду стричь, — заключила Даша и деловито защелкала ножницами.
Через тридцать минут на голове у Никиты действительно образовалось что-то вроде прически Бреда Питта в «Интервью с вампиром» или «Собственности дьявола». Даша удовлетворенно щелкнула языком:
— Эх, какой талант пропадает. Когда станешь богатым, дашь мне денег, и я открою свою парикмахерскую.
Никите тоже понравилось то, что сделала Даша. Он примерил темные очки и стал абсолютно неузнаваемым. Врагов ждет неприятный сюрприз. Настроение немного повысилось.
Даша повертела его голову вправо, влево, наклонила вперед.
— А парик-то я после тебя не выкину. Такая прическа и мне пойдет, главное, правильно уложить. А завтра я пойду в издательство в другом парике и тоже в темных очках. Кто их знает, может быть, бандиты уже знают меня в лицо. Короче говоря, мы их с тобой завтра на пару надуем.
Еще недавнее понимание грозящей им обоим опасности отступило. Ничто так не помогает женщине прийти в себя, как дамские штучки. Даша с интересом посмотрела на косметический набор, который она принесла с собой, — видимо, прикидывая, что еще можно сделать и с Никитиным лицом. Она вошла во вкус. Но Никита предупреждающим жестом остановил ее визажистский порыв. Сняв парик, он встал и закрыл Дашины губы поцелуем, пока она не успела предложить новые варианты изменения его внешности.
— Все, закончили, отличная работа, завтра еще побреюсь и буду совершенно неузнаваем. Спасибо, любимая, ты мой настоящий ангел-хранитель.
Похвала успокоила Дашу, она решила не продолжать свои эксперименты, но заметила, что небритость Никите очень идет. Так что перед тем, как бриться, пусть он лучше хорошенько подумает. Потом они стали обсуждать, что Никита возьмет себе в дорогу. Странно, но подумать об этом ему до того даже не приходило в голову. Вот что значит практический женский ум.
