Все взгляды устремились на дисплей «Атрагона», на котором одноцветье системы LIDAR сменилось красочной видеокартинкой, как только «Могучий Джек» покинул свою клетку и направился к храму. У маленького робота не было лазерной видеосистемы, но стереокамеры все же были. Когда он вплыл внутрь, теснота коридора создала эффект головокружительной скорости.
На полу все еще громоздились кучи донных пород, но аппарат двигался свободно. Пока не наткнулся на стену.
— Нет! — разочаровано выдохнула Нина. — Это тупик!
Аппарат повернулся налево, затем направо, его фонари не обнаружили ничего, кроме сплошной стены.
— Что мне сделать? — спросил Байар.
Нина уже хотела сказать, чтобы он возвращал робота, но Чейз перебил, склонившись к ее плечу, чтобы говорить в микрофон.
— Джим, это Эдди. Эта штуковина может идти строго вверх?
— Да, конечно. Но…
— Выполняй.
После секундного колебания аппарат начал осторожно подниматься к потолку.
И не останавливался.
— Ух ты! — воскликнул Байар, вращая «Могучего Джека» вокруг оси и осматривая боковые стены. — Откуда вы узнали, что нужно пустить его вверх?
— Интуиция, — сказал Чейз, улыбнувшись Нине. — Однако будьте внимательны — на пути могут встретиться ловушки.
Она мягко оттолкнула его от микрофона.
— Эдди, я почему-то сомневаюсь, что кто-нибудь обслуживал этот храм в последние одиннадцать тысяч лет.
— Не знаю, не знаю; эти русалки такие коварные сучки…
Нина улыбнулась и снова сосредоточилась на экране.
— Я что-то вижу, — объявил Байар. На стене шахты быстро проявлялась темная линия.
Картинка вдруг сдвинулась и вернулась в горизонтальное положение. Экран заняла каменная стена.
— Джим! — позвала Нина. — Что случилось? Ты во что-то врезался!
— Секундочку… — Робот медленно повернулся, картинка по-прежнему подрагивала. Ничего, кроме стен, не было видно. — Полагаю, что дальше «Могучий Джек» пройти не может.
— Что вы имеете в виду? — спросила Кари. — Он на чем-то застрял?
Байар чуть не расхохотался.
— Вовсе нет. Просто… ну, «Могучий Джек» сконструирован так, что может работать только в воде. Поэтому, начиная с этого места, нужен другой способ обследования.
— Почему? — спросила Нина.
— Потому что мы вылезли из воды. «Могучий Джек» плавает на поверхности. Внутри храма есть воздух.
Глава 20
Подводные аппараты вернулись. «Шаркдозер» был подцеплен и поднят на борт «Ивенора», а «Атрагон» остался на воде — к нему подключили кабель для подзарядки батарей.
Шла подготовка ко второму погружению. На этот раз к обследованию храма подключались члены экспедиции.
— Хотелось бы и мне отправиться вместе с вами, — сказала Нина. Кари, Чейз и Кастилль натягивали костюмы для спуска под воду.
— Спорю, вы жалеете, что не захватили с собой водолазный сертификат? — пошутил Чейз, когда один из матросов помогал ему надеть шлем.
На ныряльщиках были глубоководные костюмы новой конструкции — что-то среднее между традиционным снаряжением аквалангиста и похожим на доспех, почти роботовидным тяжелым водолазным костюмом, предназначенным для глубокого и долгого погружения. Твердые скафандры, соединенные с резиновыми кольцами вокруг бедер и плеч, предохраняли от неожиданностей.
На глубине восемьсот футов, близкой к предельной для ныряния с аквалангом, давление на тело человека составляет более двадцати пяти атмосфер, что требует, чтобы кислород поступал под таким же давлением. Но дыхание смесью не проходит бесследно: попавший в кровь сжатый газ начинает расширяться, когда ныряльщик всплывает и давление вокруг него уменьшается. Пузырьки азота в кровеносных сосудах разбухают, вызывая дикую боль, разрушение тканей и даже смерть.
Болезнь декомпрессии. Ломка.
Глубоководные костюмы защищают тело твердой оболочкой, способной противостоять внешнему давлению; ныряльщики дышат воздухом всего при одной атмосфере, а их руки и ноги под водой более подвижны, чем в тяжелой, неуклюжей водолазной амуниции.
— Ты же сможешь наблюдать за нами по видео, — пообещала Кари.
— Это не то же самое. При таких открытиях нужно самому присутствовать.
— Не беспокойтесь, — сказал Кастилль, — мы притащим вам золотую нереиду.
— Нет-нет! Прошу вас, оставьте все, что найдете, на месте! И еще вот что… — Она повернулась к Чейзу. — Вам действительно необходимо брать с собой взрывчатку?
— Если наверху коридор окажется заблокированным, она нам может понадобиться, чтобы расчистить проход. Не беспокойтесь, я не собираюсь взрывать там все! Я знаю, что делаю.
— Надеюсь. — Она постучала по шлему. — Как там внутри?
— Тесно. Хорошо, что я не страдаю клаустрофобией.
— Счастливчик, — вздохнул Кастилль. Он посмотрел на желтый панцирь, покрывавший его тело. — У меня такое ощущение, что я замурован в громадном куске мыла.
— Или затянут в корсет, — добавила Кари, положив руку на талию. Если у Чейза и Кастилля костюмы были безразмерными, величина регулировалась передвижением изолирующих колец на конечностях, то у нее он был сделан на заказ, точно по размерам, и демонстрировал под сталью и поликарбонатом женственность фигуры. — Должно быть, викторианские дамы чувствовали себя точно так же!
— Ага, когда падали с «Титаника», — пошутил Чейз.
— Те были эдвардианские, а не викторианские, — поправила его Нина.
— Этот историк готов завалить все мои шутки. — Он посмотрел на своих спутников — матросы проверяли последние застежки на их костюмах. — Прекрасно. Готовы?
— Абсолютно, — твердо сказала Кари.
— Готовы опять идти навстречу опасности? — спросил Кастилль. У него не было уверенности Кари. — Ну, если я должен…
— Ладно тебе, Хьюго, ты их обожаешь, — усмехнулся Чейз. — И, кстати, там, внизу, тебе не нужно будет опасаться вертолетов.
— А что такое спускаемый аппарат? Подводный вертолет!
Чейз хлопнул рукой по шлему Кастилля:
— А теперь прекращай стонать и засовывай под воду свой бельгийский зад!
«Атрагон» и ныряльщики скрылись в пучине океана.
Нина наблюдала за погружением, а затем поспешила в командную рубку. На правом плече Чейза была видеокамера, которая передавала изображение по оптико-волоконному кабелю на «Атрагон», а аппарат через свою антенну транслировал его на судно.
— Эй, Кари, я тебя вижу, — сказала она, надев наушники. Фигурка на экране помахала свободной рукой.
— Ныряльщики, можем проверить связь? — спросил Трулли, сидевший у соседнего монитора. — Эдди?
