Комоса склонился над ямой. Сломанные плиты торчали из булыжников, как ребра неведомого животного.
— А что с этими? Думаешь, у них был шанс спастись?
София нахмурилась:
— Очень надеюсь, что они не выжили. Но даже если они целы и если им удастся вернуться по лабиринту… Они сгинут в пустыне без еды, воды и снаряжения.
Комоса кивнул и удалился. София постояла, глядя на кратер.
— Прощай, Эдди, — произнесла она, прежде чем последовать за нигерийцем.
Глава 25
Чейз открыл глаза — и не увидел ничего, кроме тьмы.
Хотя он знал, что не умер. Слишком уж болели раны на ноге.
В ушах звенело. В воздухе было полно пыли. Чейз закашлялся, закрывая рукой нос и рот.
Когда глаза привыкли к темноте, стал заметен слабый луч света, пробивающийся сквозь насыпи песка и камня, заблокировавшие арку. В лучике плавала пыль.
Вот и нет гробницы Геркулеса, пришла на ум мысль. Все внутри ее расплющено тоннами породы. Нина расстроится…
— Нина!
Имя слетело с уст, окончательно возвращая в реальность. Нина бежала рядом. Где она сейчас?
Чейз принялся вслепую ощупывать камни вокруг. Слабого света не хватало даже на то, чтобы разглядеть собственные пальцы.
В душе рос холодный ужас. Раньше такое с ним уже бывало: иногда в бою появлялась растущая уверенность, что кому-то из отряда назад не вернуться.
Но то в бою. А Нина больше чем товарищ по оружию…
— Нина!
Ответа не последовало.
Руки Чейза начали лихорадочно отбрасывать камни в поисках тела.
Пальцы наткнулись на ткань. Рубашка Нины.
Под каменной глыбой.
— Черт! — Чейз налег на плиту, сдвигая ее в сторону.
Он по-прежнему ничего не видел, однако на ощупь определил, что Нина лежит на спине. Неподвижно.
— Сволочи! — выругался Чейз, проверяя пульс на шее. — Ну давай, давай же!
Ничего…
— Ну же!
Биение под кончиками пальцев. Слабое, но определенно есть.
Чейза окатила волна облегчения.
— Слава Богу! — воскликнул он, смахивая с Нины камни помельче. — Нина, очнись!
Чейз быстро проверил, нет ли крови или выступающих под кожей переломанных костей. Не найдя ни того ни другого, наклонился к лицу Нины, чтобы уловить дыхание.
Не дышит.
Нужно срочно делать искусственное дыхание. Упершись ладонями в грудь Нины, Чейз сделал несколько резких толчков. Тридцать нажатий. Затем откинуть голову назад зажать пальцами нос и два выдоха в рот…
Безрезультатно.
Вернулся страх. Чейз начал реанимацию по второму кругу, стараясь делать толчки равномерно. Десять. Двадцать. Тридцать. Снова запрокинуть голову, два выдоха, беспокойное ожидание признаков жизни…
По телу Нины пробежала дрожь.
— Нина! Ты меня слышишь? Как ты?
Она несколько раз глубоко, со свистом вдохнула. Чейз почувствовал, что пульс на шее стал более четким.
— Эдди… — раздался слабый шепот.
— Как ты себя чувствуешь?
— Знаешь?.. — прошептала Нина.
— Что?
— Мы поцеловались впервые за несколько месяцев.
Хотя лица Нины видно не было, Чейз понял, что она улыбается.
— Тогда вот тебе еще раз. — Он нашел ее губы.
— А ты как? — спросила Нина, когда поцелуй закончился.
— Лучше не бывает. Держись, я встаю. Сможешь подняться?
Нина осторожно пошевелила конечностями.
— Думаю, да.
Чейз встал на ноги. Пыль немного улеглась, но светлее от этого не стало. Он подал руку Нине.
— Готова?
И потянул ее вверх.
— Ой! — жалобно запищала Нина. — Опять лодыжка. Вот не везет!
— Обопрись на меня, — сказал Чейз, обнимая ее за талию.
— Спасибо, — поблагодарила Нина. — Я еще надеру задницу этой сучке. — Она повертела головой, однако ничего не увидела, кроме лучика света в кромешной темноте. — Где мы? Это солнечный свет?
— Да, — подтвердил Чейз. — Но до него несколько сотен тонн камней. Мы в комнате со статуей собаки.
— Обрушилась только гробница, не весь лабиринт? — В голосе Нины послышалось возбуждение. — Значит, мы сможем выбраться! Нужно вернуться по лабиринту!
— Если бы мы хоть что-нибудь видели, то раз плюнуть. У тебя в трусиках, случайно, не припрятаны очки ночного видения?
Она шутливо ударила его по груди.
— Не начинай. Главное, добраться до комнаты Ипполиты, там осталось кое-какое снаряжение, в том числе фонарь. А когда у нас будет свет, мы вернемся тем же путем, что пришли сюда.
Теперь уже в голосе Чейза послышалось возбуждение.
— Рация там была?
— Наверное. Но у нее малый радиус действия. Или ты хочешь попросить о помощи Софию?
— Там посмотрим. Ты вспомни, как идти назад по лабиринту. Не хочу, пережив весь этот ужас, свернуть не туда и сдохнуть в дурацкой яме.
К облегчению Чейза, Нина прекрасно ориентировалась.
К тому времени, когда они выбрались из гробницы, солнце опускалось к горизонту за холмом. Температура тем не менее не спадала. Над барханами мерцал горячий воздух.
Нина осталась в тени каменного прохода, а Чейз осторожно вышел из укрытия с винтовкой «Ф2000» на случай, если люди Софии устроили засаду. Кроме мелькающих насекомых, других признаков жизни не было.
— Что теперь будем делать? — спросила Нина. — До ближайшего населенного пункта далеко, а этого, — она похлопала по поллитровой фляжке с водой, позаимствованной у погибшего от копья подручного Софии, — не хватит и на треть пути. Может быть, ты знаешь какие-нибудь суперприемчики выживания в пустыне?
— Я знаю кое-что получше, — хитро усмехнулся Чейз, включая рацию и настраиваясь на определенную частоту. Поглядывая в небо, он ввел код и стал произносить слова, которые привели Нину в замешательство: — Браво, Ромео, Дельта, Сьерра, Виски, Ромео, Дельта. Вызывают волынки. Повторяю… — Он повторил странное сообщение еще дважды.
Нина вскинула брови в крайнем удивлении:
— Что за белиберда?
— Это, — объяснил Чейз, — эвакуационный код Мака для МИ-6. У каждого шпиона есть своего рода последняя соломинка, сообщение типа «Я по уши в дерьме, вытащите меня отсюда!» Люди из МИ-6 сделают все возможное, чтобы забрать того, кто его послал. А поскольку мы в стране с достаточно открытыми границами, будем надеяться, у них не возникнет сложностей.
