Писчие принадлежности нашлись у Бена. Козетта разорвала четвертинку листа бумаги на пять маленьких кусочков и на каждом написала имя.
– Вот! Теперь по очереди тянем бумажки. Каждый из нас имеет право задать самый каверзный и неприличный вопрос тому человеку, имя которого написано на листочке. А тот в свою очередь обязуется честно ответить, без экивоков и увиливаний. Чудесная игра! Попробуем?
– Можно попробовать, – Куница первый потянулся к «фантам» и вытянул первый из них, – у меня Ли.
После того, как Куница согласился, возражения выглядели бы неуместно. Без особого энтузиазма ребята разобрали бумажки с именами. Ничего, сейчас будет жарко. Козетта по опыту знала, к каким восхитительным разоблачениям приводит порой эта невинная игра.
Она снова оглядела присутствующих, чтобы понять, у кого из них самое недовольное и унылое лицо. Самое недовольное и унылое лицо было у Бена, в этом он превзошёл даже вечно квёлую азиатку.
– Бен, начинай! – крикнула ему Козетта. – Кто у тебя?
– Куница, – вздохнул Бен.
Вот, уже интересно. Бен так буравил глазами своего визави, будто надеялся, что тот задымится и сгорит.
– Мой вопрос, – отчеканил Бен, – будет таким: как звучит твоё настоящее имя?
Куница слегка недовольно повёл плечами.
– У меня нет имени. Есть только прозвище.
– Врёшь! У каждого человека есть имя! – Бен даже вскочил.
Козетта с удовольствием понаблюдала бы за их дракой, в которой на Бена она не поставила бы ни монетки, но драка должна состояться в конце игры, а не в начале. Этак можно пропустить всё интересное.
– Бен, сядь! – прикрикнула она. – По правилам отвечать на вопросы нужно честно. И если Куница говорит, что у него нет имени, – значит, его нет.
– Но это же не может быть правдой! – отчаянно возразил Бен.
– Куница, твоя очередь, – не смилостивилась Козетта, – ты говорил, у тебя Ли?
– Да, – черноволосый юноша повертел бумажку с именем в тонких пальцах. – Ли, ответь-ка мне… какие отношения связывают тебя с Бодлером?
– Чего, – поперхнулся Ли, – какие ещё отношения? Ты так говоришь, будто у нас могут быть какие-то особые отношения, хе-хе… Да я его едва знаю, отец приставил его ко мне меньше месяца назад! Он мой слуга и телохранитель. Что за вопрос такой дурацкий?
– Ничего, спасибо, что ответил.
Козетту этот вопрос тоже интересовал, а ответ показался притянутым за уши. Было непонятно, удовлетворён ли Куница таким ответом, но надо было двигаться дальше.
– Спрашивай, Ли. Кто у тебя?
– Сора, – Ли смотрел на японку так, будто понятия не имел, о чём её можно спросить. И правда, о чём?
– Скажи мне, Сора… м-м-м… а чего ты всё время таскаешь с собой свою куклу, а?
– А что, нельзя? – тихо отозвалась азиатка, не поднимая глаз.
– Это не ответ! – вмешалась Козетта. – Отвечать вопросом на вопрос запрещено!
– Ну хорошо, – после секундной задержки сказала Сора, – я повсюду ношу с собой свою куклу, потому что я её люблю.
– Это в каком же смысле, хе-хе? – не отставал Ли.
– В тривиальном. А ты дурак. – так же спокойно, не повышая голоса, отозвалась Сора.
Ли разинул рот. Вот и оскорбления начались, замечательно! Козетта хищно улыбнулась.
– Сора, давай, ты следующая!
– Козетта, – тем же монотонным голосом проговорила Сора, даже не повернув головы, – ответь мне на вопрос. Ты когда-нибудь совершала убийство?
Все ахнули.
– Ты что! – снова подскочил Бен. – Нельзя такое спрашивать! Ты с ума сошла?
– Тихо! – махнула рукой Козетта. – Я отвечу. Да, я совершала убийство. И не одно.
Выждав вкусную паузу, во время которой все пялились на неё, вытаращив глаза, Козетта договорила:
– Да, я убивала мух, комаров, пауков… даже крыс пару раз! Что, съели? Ха-ха-ха!
– Нечестно, – пожала плечами Сора.
– Всё честно, – отрезала Козетта. – Хочешь получить конкретный ответ – чётче формулируй вопрос. Если ты имела в виду убийство человека, надо было так и спрашивать.
– А ты когда-нибудь убивала человека? – фирменным насморочным голосом осведомилась Сора.
– Всё, поздно. Мы договаривались на один вопрос. Мне достался Бен. Хм, что бы спросить? – Козетта лукаво улыбнулась и скосила глаза на напрягшегося в ожидании Бена. – Пожалуй, вот что… Бен, расскажи нам тайну, которую никто из нас не знает!
Бен сперва побледнел, потом покраснел. Козетта была почти уверена, что сейчас он либо признается ей в любви, либо скажет, что в детстве воровал яблоки в соседском саду или что-нибудь в этом роде.
– А-а-а… м-м-м… – протянул отчаянно краснеющий Бен. Потом его, видимо, осенило, и он с облегчением выдохнул: – а я знаю, что наша малышка вовсе не немая!
– Малышка? – удивилась Козетта. – При чём тут малышка?
– Ну, все вы считаете её немой. А она не немая. Она со мной разговаривала! – лицо у Бена стало нормального цвета и он улыбался.
Козетта не знала, как реагировать на эту новость. С одной стороны, тайна получилась так себе. С другой стороны, всё-таки новые сведения.
– А с чего вы вообще решили, что она немая? – спросил Бен.
– Ну-у-у… она всё время молчит? – предположил Ли.
– Нет, это я сказал, что она немая, – вмешался в разговор Куница, – но она действительно немая. Можете мне поверить.
– Ах, ты опять? – Бен, едва успокоившись, снова начал закипать. – Ты ничего не знаешь! Она со мной разговаривала! Я сам слышал?
– Я не знаю, что ты там слышал… – начал Куница, но Бен его перебил:
– Малышка! Где малышка? Кстати, её зовут Картинка, она сама мне сказала.
– Картинка? Что-то не похоже на имя. – пробормотал Ли.
Девочка обнаружилась за спинкой дивана. Долго ли она там пряталась, никто не знал. Малышка обладала дивной способностью исчезать в никуда и появляться из неоткуда, причём совершенно незаметно для окружающих.
Бен взял девочку за плечи и пытливо заглянул ей в лицо.
– Картинка! Ты ведь меня помнишь? Поговори со мной, пожалуйста! Давай поговорим!
Девочка испуганно таращилась на него огромными зелёными глазами и молчала.
– Ну Картинка! – в голосе Бена появились нотки отчаяния.
– Хватит! Не мучай ребёнка, – Куница встал за спиной малышки и стряхнул с её плеч руки Бена. – Я же сказал, что она немая.
– Да откуда тебе знать?! – выкрикнул Бен.
Вместо ответа Куница обратился к малышке.
– Солнышко, открой, пожалуйста, рот, – ласково попросил он.
