– Сейчас, при свете, это кажется не столько страшным, сколько диким и странным, – Козетта задумчиво склонила голову набок. – Но вчера я чуть не умерла от страха. И это не преувеличение.
У меня по спине пробежал холодок. Если уж бесстрашная Козетта испугалась…
– Ты видела призрака, да? – плаксивым шёпотом спросил Ли.
Но Козетта не ответила. Она хмурилась и покусывала губы, что-то обдумывая.
– Надо собрать остальных, и ты всё нам расскажешь, хорошо? – я слегка коснулся её руки, надеясь, что мой жест не будет сочтён слишком наглым. Но Козетта ничего не заметила.
– А кого остальных? – хмуро спросила она. – Сора так и сидит у себя в комнате. Куница и… эта девчонка пропали. Их нет.
– То есть мы остались втроём? – ахнул Ли.
– Вчетвером. Ты что, совсем считать не умеешь? – Козетта посмотрела сперва на Ли, потом на меня. – Я осмотрела комнаты на втором этаже, они пусты. Все, кроме той, где находится Сора. Знаете, что? Я приведу её сюда. Всё, бойкот окончен.
– Ни в коем случае! – возмутился я. – Она убийца!
– А малолетняя девчонка, с которой ты чуть ли не целовался, оказалась длинноруким монстром! – рявкнула Козетта. Я и не знал, что у неё может быть такой голос.
– О чём это ты говоришь?
– Я говорю о том, – до этих пор Козетта едва сдерживалась, а теперь губы у неё прыгали и она шипела, как змея, – что наша маленькая зеленоглазая молчунья – на самом деле какой-то гибрид человека и пожарного багра!
– А? – глупо переспросил Ли.
– Бэ! У меня в комнате на полу валяется её рука, а я не знаю, что с этим делать!
Тут уж даже Ли не нашёлся, что сказать. У меня и вовсе язык прилип к нёбу.
– Завтракать, молодые господа! Завтракать! – провозгласила Доротея, заходя в комнату с неизменным подносом.
Я молчал: обсуждать наши дела при Доротее всё-таки не следовало. Она, казалось, не обратила никакого внимания, что нас сегодня меньше, чем обычно.
– Доротея, – вдруг громко заговорила Козетта, – вы, случайно, не знаете, где наши друзья? Такой черноволосый молодой человек с тёмной кожей и маленькая девочка с зелёными глазами. Мы ждём их к завтраку.
– Ох, – всплеснула руками Доротея, не забыв аккуратно поставить поднос на стол, – такое несчастье, молодая госпожа! Маленькая госпожа поранила руку, сильно поранила руку. А молодой господин далеко отсюда.
– Где именно? – упрямо допытывалась девушка.
– Должно быть, он гуляет среди деревьев и камней, – со всей возможной предупредительностью сообщила экономка. – Госпожа желает чего-то ещё?
– Госпожа желает кофе! Мне надоел чай, – Козетта сверкнула глазами и скрестила руки на груди.
– Конечно, госпожа, – вежливо прошелестела Доротея.
Когда она ушла, Козетта обернулась к нам с Ли. Мы по-прежнему стояли в полном молчании, не пытаясь вмешаться в разговор.
– Онемели, что ли? – Козетта устало скользнула по нам взглядом. – Помощи от вас никакой, а ещё мужчины… Ладно, я схожу за Сорой. И заодно принесу вам полюбоваться свой трофей. Не ешьте пока, а то ещё стошнит.
Сказав это, Козетта круто повернулась на каблуках и вышла вслед за Доротеей.
– Удивительная девушка, – пропищал Ли.
Странно, но я думал о том же самом. Теперь, когда Куница куда-то исчез, лидерство без споров перешло к Козетте. Оказывается, всё это время в нашей компании существовала чётко выстроенная иерархия, а я и не догадывался об этом. Интересно, кто же из нас омега? Я?
Мы сами налили себе чай, и каждый уткнулся в свою чашку. Ли потянулся было к бисквиту, но передумал. Испугался предостережения Козетты?
Наконец, обе девушки вернулись в гостиную. Козетта шла впереди, Сора, прижимая к груди куклу, вошла следом. Лицо у неё было такое же, как обычно – лишённое всякого выражения. Глупо было даже предполагать, что эта девица в чём-то раскаивается.
Появление Соры мы с Ли встретили единодушным и многозначительным молчанием. Она села на диван, прямая, как изваяние, и потянулась к молочнику. Никто из нас не поднялся с места, чтобы ей помочь.
– Так вот, – сказала Козетта, как бы продолжая прерванную беседу, – сегодня ночью произошли некоторые странные события. Большую часть этих событий один из вас проспал, а другой пролежал в обмороке, – она недобро сощурилась. – А я в это время прогулялась по параллельному миру и встретила нашу чудную малышку, которая на поверку оказалась таким же монстром, как Доротея. Но Доротея хотя бы не пыталась меня убить.
– А малышка пыталась? – недоверчиво спросил я. Всё это не желало укладываться в голове.
– И много в том преуспела. Я чуть не умерла от страха, как уже было сказано. К счастью, мне удалось скрыться в спальне, а потом я… – тут Козетта как-то замялась. – Ну, в общем… я отрубила ей руку.
– Ч-чем? – от потрясения у меня сама собой отвисла челюсть. Раньше я думал, что такое случается только с невоспитанными и грубыми людьми, а вот поди ж ты.
– Дверью. – угрюмо объяснила девушка.
– Круто ты, – Ли посмотрел на Козетту с уважением и страхом, а заодно на всякий случай отодвинулся от неё подальше.
Я заметил, что Сора улыбнулась, не поднимая головы. Наверняка ей нравится слушать про членовредительство.
– Вот, кстати, и рука… – тут Козетта полезла в карман и вынула оттуда что-то, тщательно завёрнутое в носовой платок. – Кто рискнёт развернуть?
Мы с ужасом уставились на этот предмет.
– Только не я! – Ли торопливо встал и отошёл от стола.
Пока я собирался с духом, меня опередила Сора. Она отогнула край платка, стараясь не прикасаться к содержимому, и внимательно осмотрела что-то маленькое, с половинку чайного блюдца, желтовато-розовое и неподвижное.
– Это рука! – взвизгнул сын миллионера Моргана.
– Это рука, – подтвердила японка, – но она ненастоящая.
Я сглотнул. Детская рука выглядела совершенно реальной, если бы не щепки и обрывки ниток, торчащие из запястья.
– Стыдно, мальчики! – Козетта с презрением посмотрела на нас с Ли. – Вы трясётесь от страха куда больше девчонок.
И тут она тоже была права. Но разве я виноват, что кровь, смерть, телесные увечья и прочие подобные вещи вызывают у меня отторжение и брезгливый трепет? Возможно, всё дело в том, что природа наделила меня слишком буйным воображением, я всегда предполагаю самое страшное и отвратительное. Я стараюсь не быть трусом, но моя душевная организация сложнее и тоньше, чем у этих девушек, по-видимому лишённых фантазии. Но как объяснить это Козетте, чтобы не оказаться в жалком положении оправдывающегося?
– Она тоже была куклой, – подвела итог моя белокурая возлюбленная, – как и Доротея.
– Но мы видели, как она ест! – слабо возразил Ли.
