– В Африке найдено много останков так называемого человека умелого – Homo habilis. Но, повидимому, это было довольно примитивное существо, хотя объем его мозга и был в полтора раза больше австралопитека. Умелый, конечно, мог изготавливать себе орудия и даже готовил пищу на огне, но в то же время он не обладал еще физическими характеристиками, позволяющими двигать прогресс человечества вперед. Долгое время человека умелого считали прямым предком современного человека, но все изменилось, когда в Центральной Африке, на озере Рудольфа, были найдены останки другого вида человекообразного существа. Этот человек, названный рудольфским, имел мозг объемом на четверть больше, чем умелый, приблизительно в два раза меньше современного мозга, например, Алексея Санаева.
– И в полтора раза больше мозга докладчика, – вставил я с улыбкой.
– Человек рудольфский – вполне подходящая стадия развития для того типа цивилизации, которую создали теллемы. Человек умелый на самом деле умел слишком мало по сравнению с теллемами, а неандерталец, или Homo erectus, человек прямоходящий, никак не стыкуется с теллемами по своему физическому строению. Остается один вывод: именно загадочный Homo rudolfensis уникальным образом сохранился до наших дней на изолированном плато догонов в самом центре Африки.
– Так... Получается, это их отпечатки рук мы видели среди наскальных рисунков возле деревни Сонго? – догадался я.
– Совершенно верно: тех самых рук, одну из которых ты заметил в кустах в момент трагедии с Брезе. И эти отпечатки навели Жана-Мари на верное предположение.
– А птицу Балако догонские жрецы придумали для того, чтобы как-то объяснить своим соплеменникам ночные крики?
– Конечно. И запретили под страхом смерти выходить из дома после полуночи, ведь именно в это время теллемы начинают свою ночную жизнь на плато.
– А кто убивал всех европейских путешественников, пытавшихся попасть в пещеры теллемов?
– Теллемы всего лишь выполняют приказы жрецов. Они вряд ли способны понять, кто из белых людей турист, кто охотник за головами, а кто знаменитый антрополог. А уж способов таинственной смерти они, как тебе известно, знают предостаточно. Они хитры и изобретательны, как люди, и умеют передвигаться тихо и быстро, как звери.
– Но ведь некоторым ученым все-таки удавалось попасть внутрь...
– Да, – кивнула Амани. – Жрецы догонов специально устраивают подчас такие «экскурсии», чтобы на Западе успокоились и поверили в то, что теллемов не существует. Именно поэтому нельзя было допустить, чтобы вождь деревни Номбори откровенничал с тобой о реальности теллемов.
– Но откуда же ты тогда узнала, что теллемы – это именно человек рудольфский?
– Это лишь мое предположение. И я бы хотела, чтобы оно так и оставалось предположением, потому что стремиться доказать его было бы безрассудством и грозило бы смертью мне и моей матери, которая до конца жизни будет жить среди догонов.
– Интересно, – согласился я. – А я бы все-таки хотел это научно доказать...
– Опять ты за свое! – блеснула очками Амани. – Нет, конечно! Для того, чтобы научно доказать происхождение теллемов, нужно сначала доказать их существование, а о нем известно только одному белому человеку – тебе! И если этот человек не будет держать язык за зубами, – она коснулась пальцем моих губ, – то его не спасет даже шестнадцатый этаж московского небоскреба! И вообще, Алексей, не нужно считать, что всякую вещь можно доказать научно. Это заблуждение.
– Да вовсе это не заблуждение. Я практически распутал этот клубок. Осталось, быть может, сделать один-единственный шаг. И если бы не обещание хранить тайну...
– Ты ничего не распутал, Алексей... Тебе только так кажется.
– Да ведь все понятно, Амани! – запальчиво возразил я. – Легенды догонов врут. Ты ведь сама говоришь, что они придуманы жрецами.
– Нет. Почему же?
– Потому что питона Лебе нет в природе!
– Ты не можешь так говорить, ведь ты просто не видел его. Но и трех Сириусов ты тоже не видел, а ведь теллемам они известны.
– И Уругуру – просто голодная лисица!
– Ну да, только ты почему-то не осмелился остаться на ночь и проверить это...
– И ядовитой ящерицы не существует?
– А кто же тогда укусил Брезе? Разве ты нашел более толковое объяснение?
– И священные тропинки заколдованы только в их воображении, и никто не умирает, ступив на них!
– Да как раз и умирает, пойди и проверь. – Она улыбалась все шире, только глаза оставались серьезными.
– И никакого тайного Знания не существует в природе!
Амани грустно покачала головой:
– Ты так ничего и не понял.
Передо мной вдруг будто разверзлась пропасть. Еще десять минут я был триумфатором! Я вернулся в Москву живой, разгадав одну из самых фантастических тайн загадочного Черного континента. Для меня вся эта история стала очередным доказательством торжества научных методов, но теперь в голосе Амани Коро слышалась какая-то насмешливая, непоколебимая уверенность в том, что никакой разгадки и не было на самом деле и что меня, как и многих моих предшественников, догоны смогли просто обмануть.
Я нашел в себе силы задать только один вопрос. Вопрос, который разрешил бы все мои сомнения.
– Но ведь догоны, какое бы там Знание они ни получили от теллемов, не умеют летать! – воскликнул я, с ужасом смотря ей прямо в глаза.
– Ты в этом уверен? – сказала она очень-очень тихо и вдруг плавно поднялась с кресла.
И прежде чем я успел вымолвить хоть слово, прежде чем я успел остановить ее, она сбросила с себя верблюжий плед и, как была, в домашней пижаме, широко распахнула окно, улыбнулась мне своей кроткой улыбкой и легко шагнула наружу.
Только не вниз, а вверх.
