Жаль, что эти слова я слышу не от самого Роберта, хотя Мейдлин вселила в меня уверенность.
– Ну, все, успокаивайся, умойся холодной водой и спускайся вниз.
Мейдлин мне улыбнулась и нежно обняла меня.
– Спасибо вам! Вы замечательная… мама, – сказала я с грустью.
– Ничего, ничего, ты станешь такой же! – подмигнула она мне.
О том, чтобы стать мамой, еще рано думать, но веселость и оптимизм Мейдлин внушали доверие и успокоили меня. Она вышла из комнаты, а я направилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Холодная вода постепенно приводила меня в чувство, но справиться с противоречием слов Роберта и Мейдлин я не могла. Миссис Эванс права: только Роберт сможет прояснить ситуацию, а мне придется набраться храбрости, чтобы вывести его на разговор. Все, пора идти вниз. Надеюсь, расспросов Ноэль мне удастся избежать, хотя я прекрасно понимала ее желание участвовать в моей судьбе.
Я спустилась вниз. Ноэль все еще старательно готовила обед. С улицы доносились глухие удары по мячу, сопровождающиеся веселыми возгласами девушек и Мейдлин.
– Ноэль, сколько времени?
– Два часа. Ты куда-то спешишь? – cпросила она, изогнув бровь. Ответ ей и не требовался. Я поняла, что это был намек на то, что она и так все знает. Больше вопросов она мне не задавала, что меня очень обрадовало.
Я решила выйти к берегу и, уединившись, провела целый мучительный час в ожидании, истоптав песок вдоль и поперек. И вот появились лодки, с которых доносились едва уловимые звуки песни. Радость в предвкушении увидеть Роберта стояла на одной чаше весов и уступала противоречивому чувству на другой чаше из-за предстоящего разговора с ним.
Подружки и Мейдлин прервали игру в волейбол, а Ноэль выбежала из дома.
– О, бог ты мой! Надеюсь, они не пьяны? – Ноэль сложила руки на груди. – Я задам Ричарду трепку, если он напился! – она почесала затылок, посмотрев на небо. – Хотя я не помню, когда я его видела пьяным.
Мейдлин засмеялась над словами Ноэль.
– Сейчас увидим, что у них происходит.
Я отбивала барабанную дробь пяткой и нервно кусала губы. Казалось, что несколько минут длились для меня еще большую вечность перед тем, как лодки причалили к берегу.
Мужчины пьяны не были. Они просто пребывали в отличном настроении. Лодки приближались к берегу, и я разглядела Роберта, который смотрел мне в глаза. Как только лодка причалила, он выскочил из нее, подбежал ко мне и, обняв, чмокнул в нос.
– Что я тебе говорил? Что все будет хорошо! А ты не верила! – он взъерошил мои волосы.
Я осталась стоять неподвижно, не проявив ни единого намека, похожего на радость от встречи, хотя в груди мое сердце колотилось с бешеной скоростью.
– Что случилось, Алекса? – Роберт оторопел.
– Нам надо поговорить, – сказала я как можно спокойней.
– Хорошо, – он опустил руки.
Убедившись, что на нас никто не смотрит, я открыла портал и, оглянувшись вокруг, нашла подходящее место для разговора и пошла по тропинке, ведущей вверх по холму, сквозь лес. Роберт следовал за мной. Каждая клеточка моего тела ощущала его присутствие, а от трепета внутри я боялась обернуться, чтобы посмотреть ему в глаза. Мы спустились по каменистой извилистой дорожке. Нашему взору открылся песчаный берег озера. Ступив на песок, я запнулась о коряку и чуть было не упала. Роберт тут же подхватил меня и поставил на ноги. Как только я пришла в равновесие, немедля отдернула руку и отвернулась.
– Зачем ты делаешь это, Роберт? – я продвинулась вперед на несколько шагов, установив между нами приличную дистанцию, но чтобы он мог слышать меня.
– Что именно?
– Твои жесты, прикосновения, то, как ты на меня смотришь, помогаешь, поддерживаешь, говорят о том, что ты неравнодушен ко мне и при этом оставляешь между нами преграду. – Роберт молча слушал и ничего не говорил. Его едва различимое дыхание бросало меня в дрожь. Я выждала паузу и продолжила, прикрыв глаза, боясь реакции Роберта и, возможно, ответа, который мне не понравится. – Ты словно собака на сене: держишь при себе без надобности, но отпускать не хочешь.
– Хочешь, чтобы я тебя отпустил?
– Да. – Мы стояли молча, а затем, не выдержав, спросила его прямо. – Какая она?
– Кто?
– Твоя девушка.
Я услышала, как Роберт стал подходить ко мне ближе, отчего перехватывало мое дыхание.
– Необыкновенная. – Его ответ резанул острым ножом по сердцу.
– Она из нашего общества? – я старалась сохранить спокойствие.
– Да.
Он так коротко отвечал, что мне приходилось вытаскивать его слова клещами. Я решилась на более смелый вопрос, чтобы расставить все точки над «и».
– Ты ее любишь?
Он подошел ко мне сзади и сжал со всей силы мои плечи. Мои ноги подкосились, а голова закружилась то ли от чистого лесного воздуха, то ли от чувств, которые я испытывала к нему.
– Люблю! – громко ответил он.
– Так почему же ты меня не отпустишь? – я почти сорвалась на крик, пытаясь вырваться из его хватки.
– Я не в силах отпустить того… кого люблю!
Руки Роберта обхватили меня и крепко стиснули. Он лицом зарылся в мои волосы, обжигая горячим дыханием. Он говорил обо мне. От его признания мои ноги превратились в вату. Роберт медленно меня повернул, провел ладонями по моим щекам, а затем запустил пальцы в волосы. Еще несколько минут мы смотрели друг другу в глаза, а затем он нежно положил мою голову на грудь, и, обнявшись, мы простояли еще долго, не выпуская друг друга из объятий. Наше молчание нарушал шум воды в озере и плеск рыбы. Легкий ветерок прохаживался нежно по нашим волосам, играя ими.
Наконец, будто копируя друг друга, мы опустились на песок, не расцепляя рук.
– Прости меня! – на лице Роберта появилась вымученная болью гримаса.
– За что?
– За то, что люблю тебя! – Роберт взял мою руку и стал потирать тыльную сторону моей ладони большим пальцем. От любого его прикосновения становилось тепло, спокойно и в тоже время кидало в дрожь. А его последняя фраза вновь резанула мое сердце.
– Разве за это просят прощения?
– Я прошу.
Я смотрела на Роберта в недоумении.
– Я не хотел говорить тебе о своих чувствах.
– Почему?
– Боялся потерять тебя. Я и сейчас этого боюсь. – Впервые Роберт казался незащищенным.
– Не надо бояться. Этого не случится, – я пыталась убедить его в силе своих чувств, но все еще не понимала его страха.
Он сглотнул и покачал головой.
– Это может произойти. Мы ходим по лезвию ножа практически каждый день. И наша жизнь может оборваться в любую секунду, мы даже не будем подозревать, откуда будет угрожать опасность. – Роберт сдвинул брови и поморщился, будто от боли. – Я не хотел привязываться к тебе и привязывать тебя к себе, хотя у меня это плохо получалось.
