– Хорошо, тогда я остаюсь. Я хочу присутствовать при разговоре.
– Это исключено. Он не должен тебя видеть.
– Почему? – Я удивленно приподняла брови.
– Мира, ты в силу своей молодости не умеешь лгать и держать свои эмоции под контролем. Я боюсь, что ты можешь все испортить.
Я обиженно фыркнула. Второй человек на этой планете говорит мне, что я как открытая книга! Но я не хотела сдаваться:
– А вдруг он захочет убедиться, что я жива и невредима?
– Мира, ты издеваешься?! Меня мало волнует, что он хочет или не хочет, поэтому брысь отсюда!
Я демонстративно уселась на стул и скрестила на груди руки. Славдий поморщился: похоже, ему тоже нечасто доводилось видеть, как кто-то решает его ослушаться.
– Хорошо, оставайся, – видя, что спорить бессмысленно, устало проговорил мужчина. – Только сиди тихо вон в том углу, не высовывайся и не издавай ни звука.
Я победоносно улыбнулась и отошла туда, куда велел мне Слава. А он в это время быстро нажимал клавиши на приборной доске.
– Что теперь?
– Ждем. Он сам должен с нами связаться, я послал ему сигнал.
– А ты не боишься, что он по нему сможет определить местоположение убежища?
– Нет, этот сигнал динамический, он запрограммирован так, что каждый раз оказывается в разных местах. Если бы нас захотели по нему выследить, то им пришлось бы обшарить всю планету. Легче найти иголку в стоге сена.
– Как у вас тут все хитро устроено! – искренне удивилась я.
Пока мы ждали ответа, Слава свернул в трубочку лежащие на столе планы и карты-схемы и убрал их во встроенный в стену сейф.
– А парни, которые завтра с нами отправятся, вообще в курсе полной картины происходящего?
– Конечно. Без доверительных отношений я не смог бы найти это укрытие и сплотить вокруг себя людей, – задумчиво проговорил Славдий.
Мы ждали, но ничего не происходило. Время тянулось томительно медленно, и, чтобы заполнить паузу, я заговорила:
– Я тут недавно размышляла…
– И?
– Вот ты говоришь, что Астар приобрел свою способность уже в зрелом возрасте. Значит, он ее не унаследовал?
– Нет. Он получил ее экспериментальным путем.
– Что это значит?
– Я и сам не знаю. Я тогда еще был маленьким и не понимал всего, что вокруг меня происходит. Поэтому я не знаю, когда все началось, помню только, когда его сила стала набирать обороты.
Я разочарованно выдохнула.
– Ладно, а что насчет Велиара? Он действительно умеет читать мысли?
– Он сам тебе это рассказал? – удивился Славдий.
– Нет, – почему-то смущаясь, ответила я. – Догадалась.
– Его подчиненные и за двадцать лет службы не могут догадаться, а ты за пару недель его раскусила, притом большую часть времени провалявшись в коме. Поразительно!
– Значит, он всё-таки от меня узнал про Ланэтрину и Ревая...
– Мира, твоей вины в этом нет. Сколько бы Ревай от него мысли ни прятал, он когда-нибудь должен был проколоться. Это случилось бы рано или поздно, так что не упрекай себя, это ни к чему хорошему не приведет. И, если быть честным, Ревай в чем-то сам виноват: я давно предлагал ему перебраться к нам, но он до последнего отказывался, говорил, что в закрытом помещении вряд ли сможет помочь людям. В какой-то степени он оказался прав. Если бы не он и Ланэт, то ты бы не оказалась сейчас в безопасности.
– Относительной безопасности, – поправила я. – Значит, Велиар, Лилит и ты получили способности по наследству…
– Да, – нахмурился мужчина.
– Ну, с Велиаром понятно, с Лилит тоже более-менее, а как быть с тобой?
Славдий помрачнел. Видимо, эта тема была для него болезненной.
– Если ты хочешь узнать, какой силой я обладаю, то могу тебя разочаровать: в данный момент – никакой.
– Как это понимать?
Он внимательно посмотрел на меня.
– Видишь на мне многочисленные шрамы?
– Да, – осторожно ответила я.
– Они появились благодаря множеству экспериментов, проведенных на мне моим же отцом.
Я не верила своим ушам.
– Так как долгое время я был единственным сыном Астара и, видимо, нежеланным, он всеми доступными и недоступными средствами пытался забрать у меня то, чем меня наградила природа и, в частности, он сам. Я с малых лет проводил много времени в его лабораториях: он изучал меня, проводил эксперименты и исследования по блокированию, истреблению и, в конечном итоге, полному уничтожению моих способностей.
Я была поражена настолько, что не могла проронить ни звука. Слова сочувствия в данный момент были неуместны, поэтому я просто молчала.
– Не надо, не жалей меня. С тех пор прошло огромное количество времени, и я уже практически все забыл. И, в какой-то степени, его простил.
– Но для чего ему это было нужно?
– Я сам всю жизнь задаюсь этим вопросом. Но помню, что все началось после смерти моей матери. Он стал безумным, неуправляемым, замкнутым, озлобленным, а после, начав с меня, стал изменять мир.
Сказать, что я не была поражена, значит, ничего не сказать. Я не понимала мотивов Астара и не собиралась в этом разбираться, но то, что он сделал с собственным сыном, было высшей степенью жестокости.
– А Велиар и Лилит тоже подверглись… экспериментам?
– Нет, с ними все было по-другому. Хоть в детстве им и пришлось хлебнуть немало горя, но он никогда не ставил на них свои извращённые эксперименты. К тому времени, когда они родились, его планы поменялись, и я могу понять, почему. – Слава буквально прожигал меня своими бледно-зелеными глазами.
Я невольно поежилась.
– Я не переживу, если он начнет что-то подобное делать со мной. Слава, пообещай мне, пожалуйста, – сейчас я была настроена решительно, – что если у нас ничего не получится и нас схватят, то ты найдешь способ меня убить.
Слава некоторое время смотрел на меня, а потом кивнул.
Конечно, умирать в семнадцать лет мне не хотелось, но и стать лабораторной крысой – тоже. От невеселых мыслей меня оторвал сигнал, прозвучавший с приборной доски.
– Приветствую тебя, брат. Ты что-то хотел? – скучающим голосом проговорил Велиар, не отрывая взгляд от блестящего меча, который он лениво натирал до блеска.
– Я принял решение. Я обменяю девушку на всех заключенных, которые находятся у тебя.
– Хм, мне кажется, ты сейчас не в том положении, чтобы торговаться, – так же безразлично ответил Велиар.
– А я думаю, что ты ошибаешься. Я в любую минуту могу разрушить планы нашего отца одним неосторожным движением, которое приведет к смерти девушки.
