– Договорились?
– Конечно, пап.
Все шло по плану. Ребенок убирал за щенком, гулял с ним, играл, разучивал первые команды: “Стоять!”, “Сидеть!”, “Рядом!”. Отец раздувался от гордости, хотя сын подозрительно часто чихал и глаза у него всегда были красные. Но он врач и прекрасно понимал, о чем говорят эти симптомы: аллергия на собачью шерсть. Назревало неизбежное решение: собаку, ставшую уже членом семьи, придется отдать. Но для сына расставание станет мучительным, оно может свести на нет все, чего им уже удалось достичь: воспитание ребенка через воспитание животного-ровесника. Отныне ему предстоит заполнять пустоту, погрузившись в горе и воспоминания о разбитом счастье. А может быть, ему удастся справиться с болью разлуки, пройдя через еще более трудное для человеческого детеныша испытание: научиться переносить утраты.
Сейчас тот пес служит в кинологическом отделении полицейского управления Неаполя – там же, где работает друг семьи, которому его отдали. Его зовут Почо, прямо как Лавесси
[102], и это гроза пушеров Скампии и Секондильяно, главная ударная сила кинологического отряда, ведущего борьбу с каморрой. В отличие от коллег, малыш Почо пролезет в самую тесную дыру и протиснется в самую узкую щель. Врожденный талант и специфическое телосложение делают его незаменимым помощником, но прежде ему пришлось пройти длительный курс дрессировки. Состоящий из сплошных игр. Ведь для собаки, натасканной на поиск наркотиков, найти засунутый в какую-нибудь щель в стене пакетик с кокаином – это все равно что игра. И очень веселая. Начинают с теннисного мячика или скатанного полотенца. И играют в перетягивание каната. Это фаза “воспитания привязанности”, когда собаки привыкают к объекту и к своему инструктору. Именно на этом этапе формируется пара человек – собака, сплоченная и неразлучная. Во второй фазе на объект-игрушку наносится минимальное количество наркотика или полученного в лаборатории вещества, воспроизводящего его запах. Здесь закрепляется ассоциация между игрушкой и наркотиком, между успехом и наградой. В этот момент игра уже готова превратиться в работу. Очень нужную работу, связанную с колоссальным моральным удовлетворением. Но и с немалыми опасностями.
Если бы не Майк, который уже восемь лет служит в кинологическом отряде карабинеров в Вольпьяно под Турином, никто бы так и не нашел килограмм с лишним кокаина, закопанный под фонарным столбом. Без Лабин, великолепной суки немецкой овчарки из финансовой гвардии Флоренции, которая, обнюхивая сиденья автомобиля, не попалась на уловку с намазанным дегтем двойным дном, проскочили бы незамеченными еще двенадцать кило. Ее сородич и коллега Рагал из порта Чивитавеккья встретил яростным лаем только что прибывшую из Барселоны машину, сбив спесь с водителя-неаполитанца, уверенного, что никакая ищейка не унюхает одиннадцать кило чистейшего кокаина, если запаять его в пачки и спрятать в пахучей смеси из кофе, горчицы и солярки. Чиро направился прямиком к фуре, прибывшей с Коста-дель-Соль, а ее водителю из Кастель-Вольтурно оставалось лишь ругаться сквозь зубы. Уфа, патрулирующая аэропорт Фьюмичино, накинулась на едущий по ленте-транспортеру портплед, в котором оказалось два с половиной килограмма кокаина. Почти восемьсот арестованных не учли в своих расчетах Эолу – собаку-ветерана, удостоенную награды за двенадцать лет службы и помощь в конфискации более ста килограммов кокаина.
А вот Агате выпала куда более трудная судьба. Со щенячьего возраста она работала в аэропорту Летисии – этот грузовой терминал в джунглях колумбийской Амазонки служит важным промежуточным звеном для переброски кокаина из Бразилии и Перу в Соединенные Штаты. Наркоторговцам надоело, что кроткого вида золотистый лабрадор срывает авиаперевозки, и они назначили за голову Агаты награду в десять тысяч долларов. С тех пор и вплоть до выхода на пенсию она жила под круглосуточной охраной и ни разу не взяла ни крошки лакомства из рук незнакомца. Та же судьба совсем недавно постигла Босса, коричневого лабрадора из Рио-де-Жанейро. Девять полицейских стерегут его поочередно с тех пор, как был перехвачен приказ убрать “шоколадку”, которого не останавливают двойные стенки и канализационные ароматы фавел. Собаки яростно роют землю, лают, скребут, царапают, всячески демонстрируя, что наркотик – вот он. Что в этой игре они опять победили и готовы начать сначала. А для кого-то и нет никакой игры. Есть лишь унизительная уязвимость существа из плоти и крови. Как у Пай-де-Лимона, “Лимонного пирога”, и еще десятков ему подобных, искромсанных и изувеченных мексиканскими наркодельцами. Полезно ведь потренироваться на собаках, прежде чем отрезать палец заложнику.
Лабрадоры, немецкие и бельгийские овчарки, а зачастую и бездомные дворняги, вроде Кристалла, который мог закончить свою жизнь на помойке, а вместо этого стал одной из самых высококлассных ищеек отделения по борьбе с наркотиками в Гроссето. Вообще применение в полиции собак с тонким нюхом имело многолетнюю историю еще до того, как их привлекли к охоте за белым порошком. В Италии за плечами кинологов почти век успешной службы: к примеру, 16 августа 1924 года пес бригадира карабинеров Овидио Карателли, унюхав специфический запах в лесу Квартареллы, обнаружил тело Джакомо Маттеотти
[103], похищенного громилами Муссолини двумя месяцами ранее.
Однако собачьи нюх и инстинкт могут сослужить службу и тем, кто стоит по другую сторону, – например, каморре. Кланы Скампии держали в одном из внутренних дворов “Голубых домов” охрану из трех овчарок и ротвейлера. Озлобленные собаки, выросшие в ржавых клетках, среди битых бутылок и объедков, должны были предупреждать хозяев-пушеров о приближении копов. Но собаки на службе у криминала выполняют не только роль верных охранников – это еще и не вызывающие подозрений курьеры, способные доставить приличное количество наркотика с одного континента на другой. Идеально для этого подходят суки: трудно определить, раздут ли живот от шариков с наркотиками, или она просто беременна. Два лабрадора, Фриспа и Рекс – один черный, другой медового окраса, – прибыли в 2003 году в Амстердам грузовым самолетом из Колумбии. Одна из собак была нервной и агрессивной, другая выглядела вялой и безразличной. Заподозрив неладное, службы аэропорта провели проверку. На брюхе обнаружились шрамы, а рентген подтвердил все подозрения. В животе Рекса оказалось одиннадцать длинных, как колбаски, пакетиков кокаина, в животе Фриспы – десять. Из-за того, что часть оболочек вскрылась, черного пса пришлось усыпить, однако Рекс, пережив еще одну операцию и длительный период выздоровления, был спасен. Один – против бессчетного множества загубленных друзей человека.
Чудесным летним днем 2012 года в приятной сельской местности неподалеку от Ливорно человек выходит на прогулку. Вдруг он чувствует ужасающее зловоние, и поиски его источника приводят к зловещей находке: посреди поля лежит расчлененный лабрадор со вспоротым брюхом. Решив, что это дело рук какого-то садиста или даже сатанинский ритуал, он обращается в полицию. Но не проходит и недели, как он вновь чует запах свежей смерти: на сей раз у собаки, помеси бордоского дога с питбулем, морда замотана скотчем, а из вскрытого живота торчит пластиковый пакет. Это не случайность, не черная магия – такой конец частенько приносит белый порошок своим невольным четвероногим перевозчикам. Слишком уж сложно ждать выхода пакетов – проще вспороть живот и забрать товар. Собаки – солдаты и жертвы охватившего мир безумия, пускай для них это старая как мир игра: докажи свою верность.
