— Только из моих рук, — не давала ему схватиться за фотографию Марго.
Едва глянув, Каменное Муму позеленел. Птичка Божья запечатлелся на снимке в момент броска. Вид у него и впрямь был бравый. В отличие от Герасима, на лице которого отразились смятение и ужас.
— Отдай! — возопил Муму. — Мы так не договаривались!
— Не отдам, — отскочила в сторону Маргарита.
— Нет! Отдашь! — погнался за ней Муму. — Я против такого снимка! Вы просили меня просто в профиль сидеть вместе с этой курицей. А в действительности я тут на какого-то идиота похож.
— Ну, почему же похож, — имела неосторожность сказать Маргарита.
— Ах, ты еще издеваешься!
И, оттолкнув стоявшую у него на пути Наташку, Каменное Муму, не помня себя, кинулся на Марго. Та бросилась вприпрыжку вокруг стола.
— Ребята, перестаньте! — пыталась восстановить мир Дятлова. — Чего ты, Муму, психуешь? Такой снимок классный!
— Я вот тебе сейчас дам, классный!
Забыв на время о Маргарите, мальчик атаковал Дятлову. Та с завидной реакцией отпихнула его. Герасим, не ожидавший резкого толчка, как подкошенный рухнул в то самое кресло, где недавно позировал для фотографии.
— Вр-раг не пр-ройдет! — исторг воинственный клич Птичка Божья. — Р-решительный от-пор-р!
И, распушив перья, от чего стал казаться гораздо больше своих и так немалых размеров, попугай двинулся на Герасима.
Едва поглядев на него, Муму в мгновение ока утратил весь свой воинственный пыл и взмолился:
— Марго! Убери своего агрессора! Попугай остановился на полпути от стола, до
Герасима, издал такой звук, будто смачно сплюнул, и вынес врагу окончательный приговор:
— Тр-равоядное!
Муму поперхнулся от возмущения. И, с ненавистью глядя на Птичку, сказал:
— Молчи, опричник!
Птичка Божья явно обиделся. В его облике появилось что-то недоброе. И он вновь стал медленно, но верно надвигаться на Герасима.
— Марго, убери его! Приказываю, убери! — мигом опять впал в панику Каменное Муму.
— Я не ослышалась? Ты мне приказываешь? — чуть вздернулись уголки губ у хозяйки квартиры.
Попугай неумолимо приближался к врагу.
— Скорее! — вопил Герасим.
— Если надо, то уберу, — проявила великодушие Маргарита. — Но ты тогда согласишься, чтобы снимок был в газете.
— Черт с вами! — увидел Герасим, что попугайский клюв уже нацелен на его левую ногу.
Марго ловко подхватила Птичку на руки.
Тот посмотрел сверху на Муму и с презрением произнес:
— Э-эх. Я — ор-рел. Гер-расим — тр-рус. После чего громко засвистел свои любимые
куплеты тореадора из оперы Визе «Кармен». Дятлова уже изнывала от хохота.
— Все, Муму. Ты проиграл, — корчась, сказала она.
— Шуточки у вас, — передернул костлявыми плечами Герасим.
В дверь позвонили. Муму воспринял это как избавление.
— Ребята пришли, — пробубнил он и, словно забыв, что находится не в своей квартире, отправился открывать.
За дверью оказались Иван и Варя. — Луна пришел? — тут же поинтересовался Иван.
— Нет, — покачал головой Герасим.
— А чего это наш Мумушечка такой стран-ненький? — не укрылось его состояние от въедливой Вари. — Неужели опять с Птичкой Божьей поконфликтовал?
Герасим буркнул что-то неопределенное. Зато Птичка Божья, продолжая насвистывать куплеты тореадора, появился в передней.
— Все ясно, — хмыкнула Варя. — Счет сколько-то там — ноль в пользу Птички.
— Вы лучше смотрите, какая фотка! — вылетела из гостиной Дятлова.
Снимок Варе с Иваном очень понравился. Пока они восторгались «удачным ракурсом» и говорили, что для газеты такое, «как доктор прописал», Герасим смотрел на них с деланным равнодушием и холодностью. Наконец Пуаро ободряюще хлопнул его по плечу:
— Да чего ты завелся?
— Вот еще, заводиться, — ответил тот. И так как Дятлова вместе с Марго и Варварой уже удалились в гостиную, тихо добавил: — Просто жду не дождусь Луны. Чего он так долго возится?
— Ну, ему ведь еще дойти надо, — откликнулся Иван.
Не успел он это сказать, в дверь дважды позвонили. Мгновение спустя запыхавшийся Луна оказался в передней.
— Ну? — уставились на него Иван и Муму.
— Наташка тут? — заговорщицки прошептал Павел.
Двое друзей одновременно кивнули.
— Все в порядке, но подробности потом, — скороговоркой произнес Луна.
Иван и Герасим досадливо поморщились, однако вынуждены были подчиниться. Говорить при Наташке о расследовании никто не собирался.
— Эй! — послышался из гостиной голос Марго. В следующий миг она выглянула из двери. — Мальчики, вы что застряли? Газету делать пора! Иначе до вечера не успеем!
Едва оказавшись в гостиной, Луна немедленно увидел фотографию Муму и Птички.
— Атас! — воскликнул он. — Когда это вы сотворить успели?
— Только что, — не без гордости отозвалась Наташка. — Нравится?
— Еще как, — по достоинству оценил работу двух девочек Луна.
— А главное, какой тут Мумушечка у нас очаровательный! — подхватила Варя.
— Птичка Божья тоже совсем ничего получился, — сказал Иван.
— Я — ор-рел. Гер-расим — тр-рус! — немедленно раздалось из-под стола.
— Вот такую надпись я и предлагаю сделать под этим снимком, — поделилась с друзьями замыслом Марго.
— Через мой труп! — запротестовал Муму.
— Тр-руп, — с удовольствием повторил попугай. — Тр-руп! Тр-руп! Гер-расим — тр-руп!
Все, кроме Муму, грохнули.
— У меня такое впечатление, — мрачно проговорил Герасим, — что все вы стремительно опускаетесь до уровня этого пернатого парнокопытного.
— Мумушечка, — смахнула с глаз слезы Варвара. — Парнокопытные не бывают пернатыми.
— А вот и бывают, — мстительно произнес Герасим. — Пегасы.
— Сдаюсь, Мумушечка, — подняла руки вверх Варя. — Ты меня победил. Пегас и впрямь конь, но пернатый. На крыльях вроде как перья имеются.
— Пер-рья, — забормотал под столом попугай. — Чудо в пер-рьях.
— Кто, Герасим? — осведомилась Марго.
— Гер-расим, — с утвердительной интонацией откликнулся попугай. И тут же добавил: — Гер-расим — дур-рак.
— Марго! — рассвирепел Муму. — Или ты сейчас же уберешь в клетку это говорящее чучело и мы садимся завершать газету, либо я ухожу домой.
