– При всем этом он весьма достойный молодой человек, намного более трудолюбивый, чем все эти сынки Джонсонов и Браунингов. Кроме того, он внес огромный вклад в успех нашей команды. С нашей стороны было бы крайне невежливо не пригласить его.
Джо охотно принял приглашение Доуза. Ему нравились члены команды, к тому же он знал, что полезно поддерживать с ними контакты. Но он понятия не имел, о чем разговаривать с их женами. Немного волнуясь, он надел брюки, голубой пиджак из АЮ, свой самый новый галстук и сел на поезд в Гринвич.
Джо впервые был в доме своего босса в Гринвиче; размеры дома и его обстановка поразили его. Доузы тепло приветствовали гостя у входа и провели в гостиную. Там он и стоял с бокалом пива в руке, рассматривая каменные камины и старинный тканый ковер Wilton и чувствуя себя не в своей тарелке. Джо догадывался, что одна только эта комната со всей обстановкой стоит дороже, чем весь дом его матери в Биг-Неке. В конце концов игроки Footballers, одетые в элегантные спортивные пиджаки, сломали лед, когда подошли и принялись по-дружески похлопывать его по спине. «Старина, ты сделал нам игру в этом сезоне, – говорили они, потягивая пиво и шардоне. – Как дела в Grant?»
Но их жены – это совсем другое дело. По мнению Джо, их всех можно разделить на два типа: стройные, почти тощие женщины, которые замучили себя голодом в борьбе с жировыми отложениями, доводя свое тело до совершенства, и полные цветущие матери семейств. Но было у этих женщин и кое-что общее: почти все они были блондинками, и у всех были сдержанные, изящные, порядочные манеры истинных американских аристократов.
С ними Джо стало как-то не по себе – и в этот момент в комнату вошла Эмили, просто и скромно одетая в клетчатую юбку и голубой кашемировый свитер, который пытался (хоть и безуспешно) скрыть ее роскошные формы.
Джо показалось, будто их потянула друг к другу какая-то сила. Их разговор с самого начала протекал совершенно непринужденно. Оба не испытывали никакой натянутости или скованности. Через двадцать минут Эмили сказала:
– Давай поедим что-нибудь, а затем посидим в библиотеке. Мне не хочется общаться со стариками и отвечать на их бесконечные идиотские вопросы.
– Мне нравится твоя идея, – ответил Джо. – Но не будет ли это невежливо с нашей стороны?
– Не все ли равно? Папа много рассказывал о тебе; я здесь только потому, что знала, что ты придешь.
«Неужели она говорит правду?» – подумал Джо.
Они взяли еду с серебряных блюд, расставленных на столах в столовой. Над сервантом, заполненным прекрасным фарфором, висели освещенные мягким светом портреты предков. Эмили провела Джо в укромный уголок большой библиотеки возле камина, где они уселись в английские кресла с крыльями в стиле «чиппендейл», поставив свои тарелки на столики для закусок в стиле «шератон». Кресло, в котором сидел Джо, явно старинное, казалось прекрасным и хрупким. В библиотеке было много книг, выглядевших так, будто их часто читают, и старинные деревянные лестницы на колесиках, для того чтобы можно было добраться до верхних полок.
Большинство гостей находились в гостиной; отдаленный шум их голосов создавал в библиотеке атмосферу уединенности. На протяжении вечера сюда заходили и другие люди, но они не нарушали покоя пары. Эмили спросила Джо, где он вырос, и он рассказал ей о Биг-Неке и университете АЮ (немного приукрасив действительность). Эмили со смехом сравнила его историю со своей жизнью в Гринвиче и Андовере. Она призналась Джо, что очень любит лакросс и ей нравится играть в команде. Тренер в Принстоне был требовательным, но понимал, какая академическая нагрузка лежит на девушках. Тем не менее в университете имела место большая конкуренция за игровое время; Эмили надеялась, что в этом году ей обеспечено место в команде.
Около десяти часов вечера гости стали расходиться. Эмили предложила Джо отвезти его на вокзал, чтобы он успел на поезд до Нью-Йорка. Они сидели и разговаривали в ее машине с включенным двигателем. Вообще-то они пропустили первый поезд и проговорили до того часа, когда на вокзал прибыл последний состав до Нью-Йорка. Джо выпрыгнул из автомобиля.
– Когда мы снова увидимся? – спросил он, хватая свой пиджак.
– В следующую пятницу я буду в Нью-Йорке. Поужинаешь со мной?
– Разумеется! – воскликнул он. – Конечно же! Как тебе позвонить?
– Ты не сможешь мне позвонить. Я сама позвоню тебе в офис, – крикнула Эмили, когда он бежал по ступенькам на платформу.
«Боже мой! – подумал Джо, когда поезд отправился с вокзала. – Она только что пригласила меня поужинать!»
Возможно, это и не была любовь с первого взгляда, но нечто очень близкое к ней. Джо никогда еще не встречал девушку такого происхождения, интеллекта и образования, как Эмили. Кроме того, он еще никогда не испытывал такого сильного физического влечения ни к одной женщине. Но было и кое-что еще. Джо чувствовал непреодолимое желание войти в жизнь Эмили. Между ними было так мало и так много общего. В поезде, испытывая сильное душевное волнение, Джо не мог сдержать улыбку.
Эмили Джо казался настоящим парнем, потому что он сильно отличался от всех тех, с кем она встречалась раньше. Ее взволновало то, что у него чернокожий отец и что он учился в университете на футбольную стипендию. Эмили придерживалась либеральных, даже несколько бунтарских взглядов, и ей уже надоели рафинированные парни из университетов Лиги плюща, которые то и дело сравнивали свои академические баллы. К тому же она находила Джо весьма привлекательным.
На выходных они ужинали в небольшом ресторанчике на 45-й улице и снова говорили без остановки, а затем Эмили села в поезд на Пенн-стейшн, чтобы вернуться в Принстон. Следующие две субботы Джо ездил вечером в Принстон, и они с Эмили ходили там ужинать. Во вторую субботу он побывал также и на матче по лакроссу, в котором принимала участие Эмили, и она познакомила его со своей лучшей подругой; девушка посмотрела на него очень пристально.
– Так это ты тот парень, который покорил Эмили. А это вам не шутка. С некоторых пор эта девушка совершенно изменилась.
– Надеюсь, что это так, – ответил Джо. – Я очень на это надеюсь.
– Замолчите оба, – вмешалась Эмили, заливаясь краской.
На четвертый уик-энд, когда Джо провожал Эмили на Пенсильванский вокзал, где она должна была сесть на поезд до Принстона, они остановились в каком-то безлюдном месте на пересечении Пятой авеню и 37-й улицы. Джо порывисто повернул девушку лицом к себе, обнял и поцеловал в губы.
– Я люблю тебя, – сказал он неожиданно для самого себя, хотя эти слова совершенно определенно исходили из глубины души. – Я еще никому никогда не говорил этого. Я даже не знал, что скажу тебе эти слова. Они сами из меня вырвались. Но это чистая правда.
– Я тоже люблю тебя, – прошептала Эмили.
Джо смотрел на нее в бледном голубом свете, думая о том, как же она прекрасна. Он взял девушку за руку и нежно улыбнулся ей, потрясенный тем, что произошло между ними всего за месяц.
