— Кушай на здоровье! — пожелала ему Велька. — А нам помоги, пожалуйста! Мы сюда по делу пришли. Нам науз найти нужно.
Кот мышку не спеша доел, а остальные сгреб вместе и прикрыл лапой и уставился своими круглыми глазами на Вельку.
— Како-о-ой такой науз?
— Э… приворот любовный, тридцать лет назад сделанный!
— По-о-онял, по-о-онял… — кот поскреб когтями пол, — вон, в ла-а-аре поищи, они все там. А найдеш-ш-шь — распу-у-утай, пока не стемне-е-ело.
— А что, тут… темнеет? Ночь скоро, да? — огорчилась Велька.
— Мяу-у-у! — снисходительно провыл кот. — Поумнее тебя были веду-у-уньи, что р-р-раньше на-а-аузы р-р-распутывать пр-р-р-риходили!
— Ну, уж какая я есть, — кивнула Велька, — ты кушай, котик, кушай, — и подошла к ларю, Венко за ней.
На ларе, оказывается, висел тяжелый замок.
— Котик, в где же ключ? — оглянулась Велька.
— Р-р-раз вам надо, вы и ищ-щ-щите, — не сразу отозвался кот, прервав урчанье и чавканье.
— Отойди-ка, дай мне, — Венко отодвинул княженку, взялся за ларь, пошатал его, оторвав от пола, — тут все равно темно, ничего не разглядеть, я его наружу вытащу. Хоть как, а разломаем, не бойся.
Он вынес ларь из клети, чуть снова не оступившись на хлипкой лестнице, поставил на землю. А вот дальше…
Замок на ларе оказался хорошим и прочным, и ржавчина его не тронула ничуть — заговоренный, не иначе, а может, тут замки не ржавеют? Венко сначала безуспешно пошуровал в нем ножом, потом принялся тем же ножом ковырять петли, которые тоже не поддавались.
— Топор-р-р возьми, нож-ж-ж сломаеш-ш-шь, хорош-ш-ший ведь! — это кот появился в дверях, управившись, видимо, с мышами.
— А где топор? — встрепенулся Венко.
Кот опять выгнулся, потом не спеша потянулся, ответил, одним глазом кося на Венко:
— Под ла-а-авкой, где же еще!
С топором дело пошло веселее, Венко быстро отломил скобы и откинул крышку ларя.
Внутри лежали… Велька нагнулась ниже, чтобы разобраться, что же это такое. Вроде что-то в мотках, путаное-перепутаное, испорченное уже, истлевшее словно, только и годится, что выбросить. И вдруг змея выскользнула из-под этого добра и кинулась на княженку, та еле отскочить успела. Венко, выхватив меч, перерубил змею пополам. А из каждой половинки тут же целая змея получилась, и кинулись одна на Вельку, другая на Венко. Тот изловчился и их тоже перерубил.
И снова каждая половина стала целой змеей…
Скоро уже целый клубок змей вился вокруг Венко.
— Беги отсюда, спрячься! — крикнул он Вельке.
— Убега-а-айте, спаса-а-айтесь! — вторил ему кот.
И вдруг Велька услышала голос, знакомый и родной такой, которого наяву ей уже не услыхать, во сне только: «Девка глупая, смотришь, куда не надо, а нужного и не видишь!»
Это бабка ей выговаривала, когда они по сильным дням травы в лесу собирали, и из множества схожих на вид стебельков не все в дело годились. Надо было не просто смотреть, а иначе…
И тут же потяжелел затылок — сила пришла, и мир вокруг словно бы углубился, и девушка увидела: из-под тучи змей, посреди которой крутился Венко, одна скользнула в сторону… маленькая совсем змейка. Велька схватила, что под руку пришлось, а именно доску, которую Венко вместе с железной петлей отломил от крышки ларя, и с криком ударила ею змейку.
И тут же все остальные змеи пропали, только маленькая осталась лежать на земле убитая.
Венко изумленно оглядывался, пока еще не понимая, что произошло.
— Мя-я-я-яу, — заорал кот, — догада-а-алась, веду-унья! Не совсе-е-ем глу-у-упая!
Он спрыгнул на землю, медленно, покачиваясь, подошел, тронул лапой мертвую змейку:
— Оживе-е-ет не оживе-е-ет? Раньше ожива-а-ала. Да ведь караулить станет не-е-ечего, если ты спра-а-авишься! Не-ету больше тут закля-ятий!
— Все, кто раньше нас приходил, змейку эту убивали, да, котик? — осторожно поинтересовалась Велька.
— А ка-а-ак же иначе? Кто мо-ог — убива-а-али! — на кошачьей морде, княженка могла поручиться, появилась самая настоящая ухмылка. — Была нужна-а-а — ожива-ала, а как теперь — мне неве-е-едомо!
Велька все той же палкой поворошила содержимое ларя — трогать руками это гнилое и сопревшее не хотелось. И что же тут следовало найти?
— Помоги мне, добрый котик, научи! — попросила Велька. — Как мне тут науз мой отыскать? Где он, какой вид имеет? — она руку протянула и погладила котяру по шее, тот опять выгнулся, довольно потерся об ее ноги, насмешливо кося глазами на Венко: тот зубы стиснул и тревожно следил взглядом за Велькой и нахальным зверем.
— Научу, если тут оста-а-анешься! — сказал кот. — Моя-я-я будешь, станешь тут хозя-я-яйкой! Скучно мне без хозя-я-яйки!
Ладонь Венко тут же стиснула рукоять меча, аж костяшки побелели.
Он сказал:
— А станет тут кто-то кочевряжиться, я его изловлю да на рукавицы пущу, теплые будут да мягкие!
Кот не испугался, мявкнул насмешливо, продолжая тереться об Велькина колени:
— Пош-ш-шутил я! Уж и пош-шутить нельзя! Скажи ему, княж-ж-женка, пусть меч не тр-р-рогает, а то мне стр-р-рашно!
— Да шутит он тоже, котик, шутит! — принялась уверять Велька, гладя кота и выразительно поглядев на парня, тот сразу руку с меча убрал. — Ты нам помоги, пожалуйста! Мало у нас времени, чтобы науз распутать, а очень надо, помоги быстрее!
— Так ищи быстр-р-рее, ищи! То все наузы, да заклятья в них уже сбы-ы-ывшиеся, потому они и пор-р-рченые! А тебе нужен тот, который нынче сбыва-а-ается!
— То есть неиспорченный, целый! — поняла Велька. — Ну спасибо, котик, надоумил! — в душе она злилась на кота, который тратил время на пустые разговоры, однако старалась этого не показывать.
Значит науз-заклятье, науз-приворот, который в Яви казался завязанным узлами шнурком, здесь был большим мотком шерстяной пряжи, которую словно нерадивая пряха смотала как попало и бросила или кошке дала поиграть… или коту.
Велька мягко оттолкнула довольно урчавшего котяру — хватит, дескать, не мешай — и занялась поисками.
Теперь, внимательно переворошив содержимое, она быстро нашла среди испорченной шерсти единственный хороший моток — этот, если распутать, еще можно пустить в дело.
Неисполненное пока заклятье. Значит, как исполнится, тоже истлеет шерсть? Как умрет Ириней то есть…
Все уже, не исполнится ничего! И Ириней будет жить! Иначе зачем она тут? Главное сделано, всего-то и осталось, что простая работа, с которой любая девка шутя управится.
Но… мамочки! Это сколько же надо провозиться, распутывая этот колтун из ниток! Кот сказал — до темноты…
