– Отличный выбор, Фрэйа!
– С характером конь, – ответила я. – Мне нравятся животные с характером. Он очень красивый и такой большой. Как же на него верхом-то садиться?
Маир рассмеялся.
– Действительно, массивное звериное сооружение. Я только породу никак не определю. То ли северный Ирский, то ли вообще Аратский… Хм. А вон тот как тебе, с белым пятном на лбу?
Я поглядела – действительно, красавец! Он блестел на солнце, словно его чем-то намазали. Был поизящнее серого, и не такой широкогрудый, а стоял доверчиво и прямо, глядя по сторонам без опаски – внимательно, заинтересованно и добродушно.
– Да, с характером, – улыбнулась я, – но более спокойный.
Маир кивнул.
– Верно. Кстати, Лар тоже спокойный. Своеобразно спокойный, – уточнил он. – Я его оставил пока в гостинице – там, в южной части города. Он когда на ярмарку приходит, никогда ничего путного не покупает – всё какие-нибудь рецепты зелий или звездные карты…
– Ого! – восхитилась я, и Маир рассмеялся.
– Ты, очевидно, такая же… Всё еще веришь в волшебство.
– Всё еще? – хмыкнула я. – Думаешь, я младше тебя?
– Не знаю, – посмеиваясь, ответил он, – а сколько тебе лет?
– Двадцать два.
– А мне двадцать три!
– Да, значительный возраст. Как раз самое время презреть магию и насыщать нутро реальностью, – шутливо произнесла я.
Маир расхохотался.
– Почти то же, только более сухими словами и без тени улыбки, мне сказал Антуан.
Он встал в нелепую позу, сдвинул брови, упер руки в бедра и дурацким басом произнес:
– Займись делом, брат! Выкинь из головы чепуху вроде романтики путешествий и таинства новых открытий! Повзрослей на-ко-нец!
Мы расхохотались.
– Нет, на самом деле я шучу, – сказал парень, отсмеявшись. – Строю из себя взрослого серьезного мужика, а на деле я кто? Всё еще верящий в сказку мальчишка. К тому же, – таинственно зашептал он, склоняясь ко мне, – отец всегда говорил – тот, кто теряет способность верить в чудеса, превращается в ничто перед великим чудом Жизни.
– У тебя замечательный папа.
Я была почему-то уверена – он очень похож на отца. Не только лицом и характером, но внутренним духом и радостным сердцем. Мне стало жаль его – такого веселого, но одинокого, поддающегося искушению мечтаний, не загубленного серостью однообразной жизни рядом с чрезмерно деловым сводным братом.
– Да, – ответил парень, едва слышно вздохнув, но тут же подобрался, улыбнулся почти весело: – Ну и что мы стоим? Сейчас уведут из-под носа! Идем.
Мы стали пробираться сквозь толпу.
Маир долго беседовал с хозяином вороного Баршана. Он подробно расспрашивал о родителях коня, осматривал его внимательно и, кажется, остался весьма доволен. Пока они договаривались о цене, я поискала глазами серого. Он стоял теперь ближе и смотрел вокруг, как будто что-то замышлял. Вот поднял голову, забавно пошевелил губами, и задумчиво глянул в мою сторону. Отвернулся, косясь через плечо, и я ощутила на себе его изучающий, пытливый взор. Словно смотрела не лошадь, а человек. Я улыбнулась – он точно был непрост. Его игривость и лукавство лишь прикрывали что-то, таящееся в глубине. Конь между тем повернулся… еще раз пронзил меня черными глазами… и пошел вперед! Я думала, его хозяин растеряется, но нет, он вообще с места не двинулся, как будто ничего особенного не происходило. Я ждала. Конь приблизился, склонил голову, осторожно потянулся носом к моей руке… Совсем как Бури в тот памятный день. Я протянула ладонь, коснулась его теплой нежной морды, тронула шелковистую шерстку на щеках. Он оказался огромным, намного выше и мощнее, чем все остальные кони. Это и пугало и притягивало. Зверь блаженствовал от моих прикосновений, и тихо пофыркивал, будто что-то бормотал. Я даже вообразила себе слова. Конь порицал меня за то, что я так долго искала его, ласково возмущался вынужденному расставанию, а сам знай подставлял то шею, то лобик почесать. Наконец подошел его владелец. Это был неприметный мужчина среднего роста, в сером плаще, косматый, с длинной светлой бородой. Глаза у него тоже были светлые, такие же хитрые, как и у коня.
– Здравствуйте, госпожа! – обратился он ко мне. – Кажется, вы знаете толк в лошадях.
– Здравствуйте! – ответила я, несколько растерявшись от такого обращения. – Вы переоцениваете мою разборчивость. Просто ваш конь очень умный. Он чутко реагирует на происходящее. Видимо, мой пристальный взгляд привлек его.
– Мой конь? – недоуменно переспросил он. – Нет-нет. Теперь это ваш конь!
Я поперхнулась от удивления.
– Да вы что! Я не могу купить его! У меня денег ни гроша!
– Деньги? – в свой черед поразился мужчина. – Кто же продает аратов?
– Что? – переспросила я, совсем запутавшись. Происходило нечто непонятное, но тут на выручку подоспел Маир.
– Приветствую! – обратился он к незнакомцу. – Чем обязан?
– Арат Грозный выбрал госпожу как хозяйку, – ответил тот серьезно. – Если арат выбрал человека – это судьба.
– Хм, – произнес Маир, – так это аратский конь? Чуяло мое сердце… Подождите немного, пожалуйста.
Мужчина кивнул, и парень потянул меня в сторону, взяв под руку.
– Фрэйа, тут такое дело. Я вижу на твоем лице недоумение, значит, тебе ничего не известно про Аратов и их лошадей.
– Ничего…
– Это особые лошади. Они умнее, быстрее и выносливее остальных. К тому же, как говорят, они обладают удивительной способностью видеть будущее. Не знаю, правда ли это. Когда арату исполняется два года, он сам выбирает хозяина. Обычно это кто-то из ближайшего окружения, но я слышал, что иногда конь отказывается выбирать. Тогда его либо отпускают на волю, либо увозят на чужбину, надеясь и желая, чтобы он обрел покой. Для арата главное – служение человеку, а дружба и понимание – часть этого служения. Аратские кони не выбирают кого попало. Так что теперь это твой конь. И никуда ты от него не денешься.
– Ого! – отозвалась я. – Ничего себе… Я даже не знаю, что сказать, Маир.
– Тут уж ничего не скажешь, это точно, – согласился парень.
– Видимо, остается только принять его, – сказала я.
Маир быстро глянул на меня, раздумывая. Я между тем повернулась к бородатому мужчине.
– Вы сказали, его зовут Грозный?
– Совершенно верно, госпожа. Он сохранит вас, и, если понадобится, отдаст за вас жизнь. Возьмите, – и он протянул мне яркую веревку, что обвивала шею Грозного. Затем он повернулся к коню и зашептал едва слышно, но я услышала всё до последнего слова: – Много дней мы скитались, мой верный друг. Если бы ты захотел – мы бы вернулись в наши ледяные леса, под своды радуг, к прозрачным водопадам и глубоким чёрным озёрам. Но ты решил иначе. Теперь я исполнил твою волю. Иди с миром и радостью, иди своей дорогой. Пусть твоя судьба свершится. Прощай! – хрипло закончил он, обнимая Грозного, и мне показалось, что конь что-то прошептал ему на ухо. Мужчина ушел так быстро, что я не успела попрощаться. Я была растеряна и не знала, что делать, но тут на выручку снова подоспел Маир.
