Все началось с того, что, узнав об их планах, родители Ирены также решили поехать вместе с ними. Шерлок относился к ним очень хорошо, но перспектива ехать вместе почти три часа, а потом еще нагружать собственную мать лишней работой и приготовлениями показалась ему просто чудовищной. Только на следующий день было решено, что мама Ирены отправится первой и поможет на месте с уборкой, готовкой и прочей работой. Далее, выяснилось, что для Дианы нужна была целая большая сумка – у маленького ребенка оказалось больше вещей, чем у Филиппа и Софии вместе взятых. Шерлок просил супругу облегчить багаж, но Ирена наотрез отказалась идти ему навстречу, после чего в доме разразилась еще одна война местного масштаба. Ее характер совсем испортился, и Шерлок порой даже жалел о том, что она вообще забеременела.
Дальше Филипп вдруг заявил, что не хочет никуда ехать, хотя в прошлом году они с Софией с восторгом отнеслись к идее поехать к бабушке с дедушкой. Еще одна сцена с криками и слезами вынудила мальчика изменить свое решение – пусть и с неохотой, но Филипп все же собрал свою сумку во второй раз, демонстративно смяв все вещи и затолкав их внутрь как попало. После всех этих истерик, капризов и проблем София стала слишком тихой, и Шерлок случайно обмолвился о том, что ему надоело постоянно трястись над ней. К несчастью София услышала эти слова, хотя он и пожалел о том, что они прозвучали, сразу же после того, как это произошло. Малышка посмотрела на него долгим взглядом, а потом встала и вышла из комнаты. У нее появился характер? Она пыталась показать ему свой норов? Что это значило? Ему вдруг захотелось догнать, схватить и накричать на нее, но он решил, что не станет подавлять только начавшую зарождаться в ребенке твердость. Если хочет изображать из себя обиженную и обделенную, то пожалуйста. Все равно, со временем поймет, что на свете есть и более ужасные вещи, чем жить в одном доме с родным дядей.
Мучения продолжались и в день отъезда. Ссылаясь на плохое самочувствие, Ирена объявила, что не желает ехать автобусом, и это значило, что нужно нанять такси. Шерлок знал, что лучше сразу уступить жене, но еще он сразу понял, что в небольшом автомобиле на всех вряд ли хватит места. Отец Ирены, переносная колыбель с Дианой, сама беременная и, собственно Шерлок – пассажиров было более чем достаточно, учитывая, что водителю тоже нужно было где-то сидеть. Филипп сказал, что может усадить Софию к себе на колени, на что Ирена презрительно фыркнула:
– И вы вдвоем будете сидеть в багажнике?
Устав от постоянной возни и суеты, Шерлок, наконец, сорвался.
– Хорошо, тогда мы все никуда не поедем! Оставайтесь дома, если вы не можете договориться даже о такой чепухе, как место в такси! Черт возьми, Ирена, ты можешь взять колыбель на колени? Или может, твой отец согласится взять ее?
– Сам возьми! – взвилась Ирена. – Пусть папа сядет рядом с водителем, а ты оставайся со мной на заднем сидении и держи колыбель на коленях, и тогда я посмотрю, как тебе будет удобно!
– Нам нужно всего одно место для Филиппа и Софии, и мы не можем его найти? Господи, как же вы все мне надоели…
София прижалась к Филиппу, глядя куда-то в сторону, и, проследив за ее взглядом, Шерлок не смог найти ничего интересного – она смотрела в пустую стену. После того, как произошел конфликт из-за разрисованной вывески, она отдалилась от него окончательно, компенсировав это усилившейся привязанностью к брату.
– Мы поедем на автобусе, – ровным голосом, без гнева и возмущения, сказал Филипп. – Если сможете, заберите наши вещи в багажнике.
– Что значит, «если сможете»? – Ирена уже разогрелась, и каждое слово воспринимала как личное оскорбление. – Ты хочешь сказать, какие мы злые и бессовестные? Хочешь это мне сейчас показать? Тогда ладно, я поеду с вами в автобусе, и пусть меня вытошнит прямо в салоне! Пусть я вообще сдохну по дороге, если вы все такие бедные!
Шерлок остановился. Все выходило гораздо хуже, чем он вообще мог предположить. Нужно было немедленно внести здравое предложение, которое удовлетворяло бы интересы всех сторон, но придумать ничего не удавалось.
– Вы сможете подождать с Софией здесь? – спросил он, обращаясь к Филиппу. – Я отвезу тетю и дедушку первыми, а потом вернусь за вами. Это будет не так долго, вы успеете даже отдохнуть. У нас осталась еда? – Филипп неуверенно кивнул, и Шерлок вздохнул с облегчением. – Хорошо, значит, вы сможете пообедать вдвоем. А потом я приеду сюда, и мы тоже поедем на такси. Как вам идея?
Потом, вспоминая и прокручивая этот момент в памяти, Шерлок проклинал себя всеми возможными словами, но тогда ему показалось, что в Филиппа просто вселился какой-то бес.
– Нет, мы поедем на автобусе. Я смогу привезти Софию сам, а вы поезжайте на такси.
– Нет, ты только посмотри на него! – всплеснула руками Ирена. – Он опять за свое, подумать только. Опять мы с тобой плохие, а они бедненькие сиротки!
Теряя остатки своего жалкого терпения, Шерлок угрожающе произнес:
– Филипп, не говори глупостей. Лучше останься и дождись меня.
– Нет, мы поедем автобусом. – Ответ остался прежним. Его тон был четким и непреклонным.
Посмотрев на Софию, увидев ее застывший взгляд и полную неподвижность, Шерлок понял, что она встанет на сторону брата, даже если это будет стоить ей жизни.
– Ну и черт с вами. Делайте, как хотите.
Они быстро устроились в машине и отъехали. Уже выезжая за поворот, Шерлок обернулся назад, но никого не увидел. Племянники не вышли проводить их.
В доме стало тихо. София поднялась в спальню и принялась вытаскивать из своего шкафчика одежду. Филипп пришел следом за ней. Пока она копалась в своих вещах, он успел полностью одеться, а после помог ей натянуть колготки и застегнуть все пуговицы колючего шерстяного платья.
– Мне страшно, – призналась она, когда они уже закрывали дом.
– Не бойся, я с тобой. Нет взрослых, но это не страшно. Мои одноклассники сами ездят куда хотят, и ничего с ними не случается. С нами тоже все будет хорошо, да?
– Да, – не слишком твердо согласилась она.
Они прошли к дороге, держась за руки и не говоря ни слова. София боялась почти всего, и ей даже казалось, будто они вышли на улицу голыми – никакой защиты она не чувствовала. Однако сказать об этом брату было все равно, что предать его, и поэтому она молчала.
Стоять на дороге пришлось довольно долго, и у нее начали замерзать ноги, но когда она решила немного попрыгать на месте, вдалеке показался автобус, и она обо всем забыла. Филипп крепче сжал ее руку и предупредил:
– Это то, что нужно. Только держись меня, не отставай. Постараемся усадить тебя у окна.
Он подтолкнул ее снизу, когда она забиралась по ступенькам. Внутри было мало людей, и от этого сразу стало легче. Они уселись рядом, и Филипп, как и обещал, посадил ее у окна. Ощутив прохладное сидение и прижавшись к брату, София, наконец, начала успокаиваться, а когда автобус тронулся с места, ее мятущаяся душа уже полностью пришла в равновесие.
