Эмма оглянулась, чтобы еще раз удостовериться в том, что в зале действительно никого нет, а потом подняла ноги на стул, накрывая подолом коленки и драпируя складками все лишнее.
– Сколько ты платишь за свою квартиру? – спросила она.
– Она у меня однокомнатная.
– Ну и что? Мне на большее денег все равно не хватит. Да и на такое жилье, наверное, тоже. Просто любопытствую.
Он прикрыл глаза, словно вспоминая точную сумму, чтобы не ошибиться. А когда ответил, Эмма поняла, почему ему было так сложно озвучить настоящую цифру.
– Это много, – разочарованно сказала она.
– Не настолько. Если снимать двухкомнатную, то будет гораздо выгоднее.
– Да ну? – Она недоверчиво улыбнулась.
– Да. Санузел, кухня – все это в той же комплектации, увеличивается только объем жилой площади. Простая логика.
Разговоры о такой квартире все равно казались бессмысленными – он менять жилье не собирался, а она не смогла бы найти столько денег. Тем более что с Софией расходы должны были несколько увеличиться. Еще нужно было подумать и о работе – где и с кем будет оставаться малышка, когда она сама выйдет в свою смену. Слишком много неразрешенных вопросов, к которым не хотелось ничего добавлять, давили ей на плечи, и поэтому следующий вопрос был закономерным и вполне объяснимым.
– И к чему все это?
– К тому, что если жить в одной квартире, то мы могли бы делить расходы пополам. Я уже подсчитал, в таком случае тебе бы хватило денег для того чтобы жить со спокойной совестью. Платить за всю площадь ты мне, конечно, не позволишь.
Для того чтобы понять, насколько реальны эти слова, ей пришлось повернуться и внимательно рассмотреть его лицо.
– Мы не женаты, нас не поймут. К тому же, зачем тебе… – Она замолчала, оборвав свою не успевшую развиться речь на полуслове. Мартин не любил, когда она прятала свои проблемы, боясь доставить неудобства. Привыкать к этому было сложно, тем более что начала она только сегодня утром. – Жить с ребенком, да еще и с таким большим – совсем не то, что можно подумать. Я и сама не знаю, как это будет. Не знаю, вообще, смогу ли я договориться с ее дядюшкой. Он и без того сейчас убит горем, а я еще хочу отнять у него племянницу.
– Ну, давай подумаем так, как будто все это происходит не с нами, – предложил он. – Согласна?
– Давай.
Слушать размышления Мартина всегда было интересно. Он пользовался простой логикой в любых случаях – в первый раз она познакомилась с его мыслями вслух, когда они выбирали кинотеатр прошлой зимой.
– София сказала, что жить с ними не будет. Как думаешь, она изменит свое решение?
– Нет.
– Конечно, можно ее заставить. Это будет хорошо?
– Нет.
– Значит, это от тебя не зависит. Ты ведь хочешь, чтобы ей было хорошо. Мы оба этого хотим. Вывод первый: искать жилье придется в любом случае.
– Понятно.
– Едем далее…
Мартин закрыл глаза и притих, и Эмма насторожилась. Затянувшееся молчание уже начало тяготить ее, но она почему-то понимала, что сейчас его нельзя трогать. В такое оцепенение он при ней еще ни разу не впадал, и ей было неизвестно, о чем он мог думать.
Впрочем, даже если бы она прочла его мысли, то вряд ли ей удалось бы ощутить всю их глубину и болезненность. Потому что мысли Мартина сами собой унеслись на веранду ее провинциального дома, в тот самый снежный день, когда он точно так же рассуждал с Филиппом, вычленяя нужные и бесполезные моменты из любых жизненных ситуаций. Потому что только сейчас он вдруг осознал, что тот разговор был, наверное, самым необычным из всего произошедшего в его жизни. Дикий, озлобленный и разочарованный мальчик слушал его слова и со всем соглашался. Можно было считать, что он его приручил и подтолкнул в правильном направлении. Только одного разговора оказалось мало, и теперь Мартин почувствовал звенящую пустоту от того, что он больше никогда не сможет поделиться с Филиппом чем-то полезным. Мальчик был одним из немногих людей, которым это было нужно, и ему стоило бы отдать все без остатка, но теперь такой возможности уже не будет.
– Прости, – с трудом вернувшись к обеспокоенной Эмме, вздохнул он. – Что у нас было?
– Что все равно придется искать квартиру.
– Да. Так вот, пункт второй – переговоры с Шерлоком. И почему я его никогда не видел? Так было бы проще его представить и подсказать тебе, как лучше к нему подступиться.
– Он каждый раз разный, так что смотреть на него не обязательно.
– Если София не станет с ними жить, то тебе или нам – тут уж как решишь – придется идти до победного конца. Пока он не даст согласие и не отпустит ее, уйти будет нельзя. Она решила это за всех, так что разговор будет не о том, что он разрешит или запретит, а о том, как быстро он смирится.
– Понятно.
– Финал переговоров ясен заранее, остается искать способ облегчить процесс. И знаешь, что тут главное?
– Что?
– Главное – быть уверенной в том, что поступаешь правильно. А если ты отправишься к нему, не имея ничего, то уверенности у тебя тоже не будет. Так что, когда начнется разговор, тебе лучше знать, что у тебя есть основа – деньги, дом, работа. Что ты не просто так забираешь ее – у тебя есть все, чтобы о ней позаботиться. Конечно, не обязательно тыкать ему этим в нос, потому что от такого он еще больше разозлится. Однако если ты будешь просто знать, что у тебя за спиной кое-что имеется, этого будет достаточно.
Эмма положила подбородок на согнутые колени и опустила ресницы.
– Ты во всем прав. Но как же нам быть с тем, что мы не женаты?
– Это можно исправить, если тебе так сильно хочется.
Она повернулась к нему и без всякой злобы сказала:
– Ох, как мне хочется царапнуть тебя… или шлепнуть. Ты же сам знаешь, почему я не могу.
– Я знаю, почему ты не хочешь, а почему не можешь, мне неизвестно.
Она тоскливо перевела взгляд на пустой стол и вздохнула:
– Мне вдруг захотелось поесть, но, как назло, заказать ничего нельзя.
– И что это значит? – Мартин решил проявить нехарактерную для него настойчивость в разговоре.
Пришлось признаться:
– С каждый днем я люблю тебя все больше и больше. Ты, наверное, не нуждаешься в моих подсказках для того чтобы это почувствовать. Но, Мартин, я не могу убить свою маму двумя новостями одновременно. Как она отнесется к тому, что я выхожу замуж и почти удочеряю Софию? Ей сейчас и так кажется, что я ее бросила. Не приехала на праздники, не говорила с ней уже черт знает сколько времени, не просила прощения за ту отвратительную сцену, хотя я вообще-то пыталась, но, видимо, момент был неудачный. Так что хватит ей уже одного того, что я забираю соседского ребенка, я даже не уверена, что она сможет пережить хотя бы это.
