— Лейтенант Джаггерс, курс ноль-четыре-семь. Лейтенант Холл, реактор на сто десять процентов.
— Есть, коммандер, — ответил Джаггерс.
— Сэр, реактор перегревается, — отозвалась Холл. — Мы выходим за пределы рекомендованных параметров.
— Расчётное время?
Джаггерс провёл вычисления и поднял взгляд.
— Сорок три минуты, — сказал навигатор.
— Слишком медленно, — пробормотал Кейс. — Лейтенант Холл, реактор на сто тридцать процентов.
— Сэр? — Она помедлила.
— Исполнять!
— Слушаюсь, сэр! — Холл метнулась к терминалу так, словно её ударило током.
— Флотское командование на связи, сэр, — сказал Доминик.
На главном обзорном экране возникло изборождённое морщинами лицо адмирала Майкла Стэнфорда.
Кейс облегчённо вздохнул. Стэнфорд обладал репутацией умного и рассудительного человека. Он мог разобраться во всех сложностях ситуации.
— Коммандер Кейс, — произнёс адмирал. — Старина Учитель собственной персоной, да? Это канал срочного вызова, сынок. Очень надеюсь, что ты по важному делу.
Кейс пропустил явную насмешку мимо ушей. Он знал, что в командовании многие полагают его недостойным управлять чем-то, кроме классной комнаты, а некоторые считают, что он и этого не заслужил.
— Сэр, система Сигмы Октана скоро подвергнется нападению.
Адмирал Стэнфорд удивлённо приподнял бровь и наклонился ближе к экрану.
— Я, — продолжал Кейс, — запрашиваю встречи всех кораблей, находящихся в системе, на орбите четвёртой планеты. И всем судам из ближайших систем тоже следует поспешить к нам.
— Покажи-ка мне, что у вас там, Кейс, — произнёс адмирал.
Коммандер переслал ему снимок, сделанный постом наблюдения.
— Корабли ковенантов, сэр. Их силуэты наложились друг на друга. Наши зонды определяют их как единый объект, поскольку пространство скольжения куда легче искривляется силами гравитации, чем обычное.
Адмирал слушал его, нахмурившись.
— Сэр, вы же сражались с ковенантами и знаете, с какой точностью они маневрируют в пространстве скольжения. Я сам видел, как дюжина вражеских кораблей выходила из него строгим строем, двигаясь не более чем в километре друг от друга.
— Да, — пробормотал адмирал. — Я тоже это видел. Хорошо, Кейс. Благодарю за внимательность. Мы пришлём всех, кого сможем.
— Спасибо, сэр.
— Сынок, ты, главное, держись. Удачи. Конец связи.
Обзорный экран погас.
— Сэр? — оглянулась Холл. — Сколько там кораблей ковенантов?
— По приблизительной оценке — четыре судна среднего измещения, — сказал Кейс. — Эквивалент наших фрегатов.
— Четыре корабля ковенантов? — прошептал Джаггерс. — И что мы можем сделать?
— Сделать? — переспросил Кейс. — Исполнить наш долг.
— Сэр, прошу меня извинить, но там же четыре ков… — начал протестовать Джаггерс.
Кейс осадил его гневным взглядом.
— А ну-ка отставить, мистер. — Коммандер помолчал, взвешивая слова. — Лейтенант, на четвёртой планете Сигмы Октана проживают семнадцать миллионов граждан. Вы предлагаете просто отойти в сторонку и посмотреть, как ковенанты сожгут их?
— Никак нет, сэр, — потупил навигатор взор.
— Мы сделаем всё, что в наших силах, — сказал коммандер Кейс. — А пока займёмся нашим вооружением. Привести в готовность ракетные расчёты, прогреть ОМУ и снять предохранители с ядерных торпед.
— Слушаюсь, сэр! — ответила Хнкова.
Над контролем внутренних систем загудел тревожный сигнал.
— Гистерезис реактора приблизился к критической отметке, — доложила Холл. — Сверхпроводящие магниты перегружены. Неизбежна утечка охлаждающей жидкости.
— Отвести основной охладитель и подключить резервные цистерны, — приказал Кейс. — Это даст нам ещё пять минут.
— Слушаюсь, сэр.
Коммандер сжал трубку в ладони. Он не стал снова прикуривать, а просто пожёвывал мундштук. А затем отложил её. Эта нервозная привычка вряд ли могла хорошо сказаться на его офицерах. Сейчас он не мог позволить себе такую роскошь, как проявление эмоций.
По правде говоря, коммандер был напуган. Четыре корабля ковенантов были равны по силам примерно семи эсминцам. Самое большее, на что мог рассчитывать Кейс, так это на то, что ему удастся привлечь внимание противника и увести его в сторону. Сейчас он очень надеялся, что у него получится бегать от ковенантов до подхода остального флота.
Впрочем, чужаки могли и догнать «Ирокез».
— Лейтенант Джаггерс, — приказал Кейс, — я задействую Протокол Коула. Очистить навигационные базы и сгенерировать случайный вектор выхода из звёздной системы,
— Слушаюсь, сэр. — Навигатор склонился над пультом управления.
Он мрачно посмотрел на клавиши, поднёс к ним ладони и начал медленно вводить нужные команды.
— Лейтенант Холл, подготовьте всё необходимое, чтобы уничтожить защитные системы реактора.
Все офицеры на секунду застыли на месте.
— Слушаюсь, сэр, — прошептала Холл.
— Получаем сигнал с края системы, — объявил Доминик. — Фрегаты «Верный» и «Геттисбург» идут к точке сбора с предельной скоростью. Расчётное время прибытия — один час.
— Хорошо, — сказал коммандер Кейс.
С тем же успехом они могли бы появиться спустя месяц. В этой битве счёт шёл на минуты.
Коммандер понимал, что не сможет вступить в бой — для этого ему крайне не хватало огневой мощи. Не мог он и убежать.
Должен был существовать другой выход. Разве Кейс сам не говорил своим студентам, что если у них не осталось разумного варианта, значит, они используют неправильную тактику? Надо только поменять правила игры. Надо посмотреть на проблему под другим углом и найти хоть что-то, что поможет выбраться из безнадёжной ситуации.
Чернота космоса возле сигмы Октана IV вскипела и забурлила нитями зелёного свечения.
— Корабли входят в нормальное пространство, — объявил Джаггерс, и в голосе его звучала паника.
Коммандер Кейс вскочил с кресла.
Он ошибался. Войска ковенантов состояли не из четырёх фрегатов. Из пространства скольжения вынырнули два фрегата, сопровождающие эсминец и крейсер.
У Кейса кровь застыла в жилах. Ему доводилось видеть баталии, во время которых единственный эсминец ковенантов превращал суда ККОН в швейцарский сыр. Плазменные торпеды могли прожечь двухметровую толщу титановой брони «Ирокеза» за считанные секунды. Вооружение чужаков на многие световые года опередило таковое ККОН.
