— О, — немного разочарованно проговорил Элиот.
Фиона взяла ружье на изготовку и не слишком ловко прикрепила к нему фонарик. Боясь, что Элиот попросит у нее конфету, она торопливо зашагала вперед.
— Сюда. Свети фонариком вперед. Свой я могу в спешке выронить.
Они двинулись дальше по туннелю. На уступе были заметны цепочки маленьких следов.
Фиона шла по крысиным следам до очередного пересечения туннелей, после чего свернула направо.
Она старательно запоминала дорогу, чтобы они с Элиотом могли вернуться обратно. Бетон был покрыт плесенью, кое-где — водорослями. Подошвы резиновых сапог оставляли заметные отпечатки. Меньше всего Фионе хотелось заблудиться. Часть испытания, в конце концов, заключалась в том, чтобы вернуться.
В луче фонарика Элиота мелькнула еще одна крыса. Нет, не одна, а три.
Фиона чуть было не выстрелила в них. Подняла винтовку, но в последний момент сдержалась.
Это были просто крысы. Даже если их здесь десяток, они не могут причинить им вреда.
Грызуны завизжали и ощетинились, глядя на двустволку, затем умчались вперед.
Фиона пошла дальше, а Элиот остановился.
— Что такое? — спросила Фиона.
— Мне показалось, что эти крысы… ну, даже не знаю, как сказать. Похоже, они понимают, чем мы занимаемся.
— Это всего лишь крысы. Вечно ты что-то придумаешь.
Фиона запустила руку в сумку, вытащила из коробки очередную конфету и сунула в рот. Это была карамель с начинкой из алтея — липкая и восхитительно вкусная.
— Сколько еще конфет ты намерена съесть? — прошипел Элиот за спиной Фионы.
— А тебе-то что? — буркнула девочка, прожевала карамель и зашагала дальше.
Еще одна крыса перебежала дорогу футах в пяти впереди них, потом мимо промелькнули еще две. Похоже, они были крупнее той, самой первой, но Фиона не могла сказать точно, потому что крысы двигались слишком быстро. Пятно серой шерсти и хвост появлялись в луче фонарика и тут же исчезали.
— Я слышу: они бегут за нами, — сказал Элиот.
Фиона прислушалась, но услышала только журчание воды и стук собственного сердца. Из-за съеденных конфет у нее участился пульс.
Наконец она различила еле слышное царапанье. Потом — писк, быстро перешедший в ультразвук… И все эти звуки доносились не только сзади, но и по обе стороны от них и впереди.
— Видимо, мы приближаемся к цели, — прошептала Фиона.
Она сделала три осторожных шага к очередному пересечению туннелей. С этого места начиналась старая кирпичная кладка. И пахло тут иначе: землей, тухлым мясом и мочой.
— Не нравится мне это, — сказал вполголоса Элиот.
Фионе все это тоже не нравилось. У нее по спине побежали мурашки. Но разве у них был выбор?
Неожиданно Элиот направил луч фонарика вправо.
Фиона резко остановилась, нащупала свой фонарик и повернулась, чтобы посмотреть, что привлекло внимание брата.
Крысы. Не три, не четыре — гораздо больше. Они сбились в кучу в правом туннеле. Их усики дрожали. Сотня глаз, полных ненависти, уставилась на Элиота и Фиону.
Это были умные глаза. И голодные.
Элиот посветил фонариком влево.
С огромным трудом Фиона отвела взгляд от крыс и посмотрела туда, куда Элиот направил луч света.
Там тоже были крысы. Несколько десятков, и каждая из них была втрое крупнее любой крысы, какую только Фиона видела в жизни.
Девочка медленно попятилась назад и налетела на Элиота.
— Назад, — прошептала она. — Осторожно. Очень медленно.
Не терять головы. Бояться нечего. Просто надо вернуться тем же путем, каким пришли.
Спереди донесся визг — такой громкий, что Фиона чуть не выронила двустволку, чтобы зажать уши ладонями. Но тут она услышала цокот тысяч когтей по бетону.
Она схватила фонарик и направила его луч вперед. Свет озарил движущийся ковер крысиной шерсти. Зловещие взгляды, подрагивающие хвосты.
Фиона развернулась, чтобы убежать. Элиот тоже.
Но сотни крыс отрезали им путь к отступлению.
Тогда Фиона повернулась к наступающим грызунам и подняла двустволку.
29
Песенка флейтиста
Одна особо наглая черная крыса бросилась вперед. Элиот ударил ее ногой, и она свалилась в воду. Фиона взвела курки.
Она могла убить множество крыс, но не на таком расстоянии. А их окружали сотни грызунов.
Крысы, ослепленные светом фонариков, замедлили наступление. Они забирались друг на друга и визжали все громче.
Фиона выстрелила из одного ствола.
Сверкнула вспышка. Грохот выстрела наполнил туннель. Элиот на миг ослеп, у него зазвенело в ушах.
Крысы завизжали от боли, изумления и злости. Казалось, миллион крошечных ногтей заскреб по школьной доске.
Элиот моргнул и увидел, что крысы побежали в разные стороны.
Сработало.
Он перешагнул через крысу, злобно грызущую собственный хвост. Надо выбраться отсюда, пока крысы напуганы. Элиот осторожно отступил на пару шагов назад. Фиона — за ним.
Грызуны пока не двигались. Они принюхивались и пищали друг на дружку.
А потом все как один развернулись к Элиоту и Фионе.
Элиот замер. Нет, ничего не получалось. От стрельбы не было никакого толка — вернее, толк был бы, если бы у них имелась сотня патронов. Крыс слишком много!
Он быстро водил фонариком в разные стороны в поисках пути к отступлению. Со всех сторон, будто волны прилива, надвигались крысы.
— Они чуют запах твоего хлеба, — шепнула Фиона.
Точно. Хлеб! Ими руководит голод.
— Пусть сожрут его.
Элиот сунул руку в рюкзак, достал завернутый в фольгу хлеб и бросил в воду. Воздух наполнился запахом жареного чеснока. Крысы рванулись к дармовому угощению. На бетонном уступе образовался узкий проход.
— Скорее, — шепнул Элиот и схватил сестру за руку. — Сюда.
Фиона выстрелила из второго ствола.
Эхо выстрела в замкнутом пространстве было таким громким, что у Элиота закружилась голова. Он чуть не упал в воду.
Зачем она это сделала? Крысы только сильнее разозлятся.
Шесть шагов — и крысы снова перегородили им дорогу. Одна кинулась вперед и вцепилась в резиновый сапог Элиота. Острые зубы пронзили резину. Элиот инстинктивно отдернул ногу, чтобы сбросить крысу, но она сомкнула зубы и держалась крепко.
Скрежет когтей и визг в темноте стали оглушительными.
