Однажды – через несколько месяцев после заседания «сценарного треста» – композиторы Бобби Лопес и Кристен Андерсон-Лопес гуляли в Проспект-парке, с тревогой размышляя обо всех песнях, которые им предстояло написать. И вдруг Кристен спросила:
– А если бы Эльзой был ты? Что бы ты чувствовал?
Кристен и Бобби принялись обсуждать, как бы поступили они, если бы их заколдовали.
– Что, если бы ты всю жизнь старался быть хорошим, а люди все равно бы тебя осуждали и презирали? – спросила она.
Кристен было знакомо это чувство. Она кожей ощущала неодобрительные взгляды, когда вместо здоровой пищи давала дочерям мороженое, а в ресторане разрешала играть в айпад, потому что им с мужем хотелось хоть минуты покоя. Конечно, Кристен не была наделена неким смертоносным даром – но она знала, что такое осуждение. Это несправедливо. Она не виновата, что хотела сделать карьеру. Она не виновата, что старалась быть хорошей мамой, и хорошей женой, и успешным композитором. Домашние бутерброды и остроумную беседу за ужином – не говоря уже о благодарственных письмах, упражнениях и переписке по электронной почте – иногда приходилось отодвигать на второй план, но это было неизбежно. Кристен не желала извиняться за свое несовершенство. Она не считала, что должна это делать. И уж тем более она не считала, что за свои недостатки должна извиняться Эльза.
– Всю свою жизнь Эльза старалась поступать правильно, – сказала Кристен мужу. – Теперь она наказана за то, кто она есть на самом деле. Единственный выход для нее – перестать об этом думать. Она должна отпустить ситуацию, выкинуть ее из головы.
Они на ходу стали сочинять слова и тут же напевали их друг другу.
– А если песня будет начинаться так же, как сказки, которые мы читаем дочкам? – предложил Бобби.
– Точно! – подхватила Кристен. – А потом Эльза расскажет, как трудно быть хорошей девочкой. – Она вскочила на скамейку. – Эльза превратится в женщину. В этом-то и есть суть взросления – научиться отпускать вещи, которые нельзя изменить.
Повернувшись к деревьям и мусорным бакам, Кристен запела. В песне говорилось о том, что Эльза устала быть хорошей, что ее больше не волнует, как о ней думают другие. Бобби записывал импровизацию на айфоне.
Кристен раскинула руки.
Отпусти и забудь,
Что прошло – уже не вернуть.
– По-моему, ты только что придумала припев, – объявил Бобби.
Вернувшись домой, они записали черновой вариант песни в своей импровизированной студии. На заднем плане слышался звон тарелок, доносившийся из греческого ресторанчика на первом этаже. На следующий день Бобби и Кристен отправили ее по электронной почте Баку, Ли и остальным. Это была наполовину баллада, наполовину классическая ария, пронизанные собственными разочарованиями авторов. А еще в песне сквозило чувство свободы, которое испытали Бобби и Кристен, перестав обращать внимание на ожидания окружающих
[286].
На следующее утро, едва команда «Холодного сердца» собралась в штаб-квартире «Disney», Бак включил «Отпусти и забудь». Крис Монтан, музыкальный директор «Disney», стукнул рукой по столу.
– Вот оно! – воскликнул он. – Вот наша песня! Вот о чем весь фильм!
– Я должна переписать начало, – сказала Ли.
«Я была так счастлива, – призналась она позже. – Такое облегчение! У нас так долго ничего получалось, а тут эта песня… Это был настоящий прорыв. Наш фильм наконец-то обрел целостность. До сих пор у нас были только отдельные куски. Мы не видели в персонажах самих себя. „Отпусти и забудь“ сделала Эльзу одной из нас»
[287].
Глава 4
Семь месяцев спустя создатели «Холодного сердца» придумали две трети мультфильма. Они придумали, как сделать Анну и Эльзу симпатичными и как противопоставить их друг и другу, придав сюжету необходимый драматизм. Они даже переделали Олафа – долбаного снеговика – в очаровательного персонажа второго плана. Все встало на свои места.
Вот только как закончить фильм, они понятия не имели.
«Вот это была всем задачам задача, – пожаловался Эндрю Мильштейн, президент „Disney Animation Studio“. – Мы испробовали все. В конце концов мы решили, что Анна должна пожертвовать собой ради спасения Эльзы. Мы решили, что между сестрами должна быть настоящая любовь. Но этот финал нужно было заработать. Развязка обязана быть правдоподобной»
[288].
Когда режиссеры «Disney» застревают на одном месте, говорят, что они «забуксовали». «Пробуксовка возникает тогда, когда вы попадаете в колею и больше не можете видеть свой проект со стороны», – сказал Эд Кэтмулл. Поэтому успешность творческого поиска главным образом зависит от поддержания дистанции, способности абстрагироваться от собственного творения. На беду, создатели «Холодного сердца» так зациклились на собственном представлении о сестрах, так обрадовались, что наконец-то выработали основной сюжет, что утратили всякую способность видеть альтернативы.
Данная проблема знакома всем, кто работал над длительными творческими проектами. Объединяя различные идеи, брокеры инноваций тем самым высвобождают творческую энергию. Чтобы повысить эту энергию, достаточно создать небольшое напряжение. Источником этого напряжения может быть дефицит времени
[289], разногласия, возникающие при комбинировании разных подходов, или натиск коллег. «Это напряжение может привести к большей креативности. Дело в том, что оно запускает дивергентное мышление – способность посмотреть на идею с позиций других людей и увидеть нечто новое, – говорит Франческа Джино, специалист по психологии творчества из Гарвардской школы бизнеса. – Но когда напряжение исчезает, когда группа людей находит решение проблемы, они начинают не только одинаково смотреть на вещи, но и одинаково думать, а потому часто забывают о других возможных вариантах».
