В разом спустившейся на поляну тишине я услышала нехороший смешок Ладислава и слова «Неправильный ответ» всего за несколько мгновений до того, как пальцы Азраэла довольно жестко ухватили Ланнан за волосы на затылке, заставляя девушку пригнуться к земле. От айранита плеснуло жаром, как от кузнечного горна, и я невольно подалась назад, отворачиваясь и замечая Ветра, стоящего у калитки в обнимку с двуручным клинком Данте и потрясенно смотревшего туда, где танцевали туго свитые жгуты темного пламени. Я охнула и, подбежав к мальчику, отобрала у него клинок, подтолкнув упрямого подростка к дому.
– Спрячься и сиди там, пока я не скажу, понятно тебе?!
– Но там же…
За моей спиной раздался глухой, протяжный вой. Я резко обернулась – и меня передернуло от увиденного. Азраэл все еще прижимал ладонью к земле то нечто, которое когда-то было дриадой. Сейчас же это был исковерканный комок плоти, опутанный жгутами магии, как вздувшимися жилами. Я видела, как этот комок разрастается в размерах, как кожа, покрывшаяся грубой коричневой чешуей, впитывает в себя багряные отблески пламени. Как существо, в три погибели согнувшееся перед Азраэлом, тихонько, почти жалобно скулит и стонет, но помешать ничем и никак не может. Да и поздно тут что-то делать – даже ритуал «поворота» не отменит то, что сейчас творил опальный принц с тем, что когда-то было дочерью Древа.
Ветер у меня за спиной сдавленно охнул и метнулся в дом – я услышала, как мальчишка взбежал по крыльцу, как хлопнула, закрываясь, входная дверь.
– Право слово, даже у меня лучше не вышло бы, – хмыкнул некромант, опускаясь на одно колено и с размаху втыкая в землю тонкий нож с ржавым лезвием. – Зря мальчик сбежал, такой бесценный опыт зазря пропадает.
Ладислав снял с пояса бутылочку из черного непрозрачного стекла и, выдернув пробку, начал лить густую темно-красную жидкость на резную рукоять, посматривая на ритуал, творимый опальным принцем.
– Ты зря стоишь-то просто так, сестренка. – Некромант едва заметно улыбнулся, отбрасывая в сторону опустевшую бутылочку и простирая левую ладонь над залитой рукояткой ножа. – Пока этот гад свой ритуал не закончит, у нас патовая ситуация. Даже я чую – сейчас к нему сунуться, это все равно что встать в очередь на превращение, при этом…
– При этом те жгуты вокруг него – защитное и одновременно атакующее магиполе, через которое нам сейчас не пробиться, – хмуро закончила я, поудобнее перехватывая меч Данте. Если бы аватар успел научить меня владеть подобным клинком… то, возможно, меня хватило бы на нечто большее, чем просто возможность отразить один-два удара, а после надеяться только на магию. – Ладислав, когда он закончит… не суйся к нему. Проиграешь так быстро, что не успеешь даже пикнуть. Он тебя сметет и не заметит.
– Не волнуйся. Уж его-то я точно исключительно на твою долю оставлю. Мне хватит и во-о-он той почти оформившейся несуразной зверушки. У меня к ней личные счеты имеются. За нас обоих.
– Тогда готовься их предъявить.
– Жаль только, что твоя летающая мусоросжигалка где-то в стороне кружит. Помощь дракона нам тут была бы очень кстати.
– Будешь смеяться, но он вряд ли стал бы вмешиваться… – улыбнулась я, когда темные жгуты, кружащиеся вокруг Азраэла и чего-то, окутанного почти непрозрачной багряной дымкой, вдруг распрямились и принялись наотмашь хлестать существо, скорчившееся у ног айранита.
Жутковатый, захлебывающийся вой повторился – и темная чешуйчатая туша с изуродованной, искаженной мордой, испещренной тонкими, чуть светящимися прожилками, выскочила из туманного кокона и ринулась прямо на нас. Я только и успела, что шарахнуться в сторону, когда Ладислав, до того сосредоточенно наблюдающий за едва заметно вибрирующим ножом, наполовину воткнутым в землю, вдруг с размаху ударил по рукоятке, да так, что лезвие полностью ушло в почву.
Результат оказался впечатляющим – словно гигантская невидимая ладонь прихлопнула существо, когда-то бывшее Ланнан. Брызги крови и еще чего-то погуще до нас, к счастью, не долетели, а на то кровавое месиво, что осталось в итоге, я даже смотреть не стала – сейчас все мое внимание занимал Азраэл, в руках которого невесть откуда появилась хорошо знакомая глефа, а на губах зазмеилась неприятная, холодная усмешка.
Стало тихо-тихо. С посветлевшего утреннего неба сыпался мелкий, напоминающий крупу снег, белым крошевом покрывающий поляну перед домом Лексея Вестникова. Он маскировал и выжженные пятна на прошлогодней траве, оставшиеся там, где сгорели в драконьем пламени Измененные существа, и кровавое месиво – результат Ладиславова заклятия. Я смотрела на опального принца и впервые столь искренне хотела чьей-то смерти, словно все то, что свалилось на меня в последние годы, было его рук делом…
Ненавижу!
Отполированный клинок Данте поймал отблеск загоревшегося у меня в левой руке ослепительно-яркого белого комка пламени, который слетел с моей ладони, уже в полете превратившись в так называемую пульсар-звезду. Магическая атака, превосходно выходившая у моего наставника и редко когда удававшаяся у меня. Точечный удар по цели, когда вложенная в заклинание энергия позволяет обратить в мелкий пепел дерево от корней до кроны, но при этом даже не затронуть растущую под ним траву. Идеальное заклинание в случаях, когда цель и ее жертва находятся слишком близко друг к другу, а ведуну не хочется подставлять под удар неповинного.
Пульсар-звезда ударилась в выросший перед Азраэлом полупрозрачный щит, белым сиянием растекаясь по его поверхности, почти прожигая защиту опального принца. Если бы я нашла в себе силы ударить второй звездой, от айранита остались бы лишь не самые лучшие воспоминания. Но такого шанса, разумеется, он мне не предоставил.
Я успела уклониться от лезвия глефы, едва не разрубившего меня наискось, отшатнулась назад, принимая второй удар на лезвие двуручного меча, и сразу же взмахнула крыльями, отрываясь от земли и отвечая Азраэлу пролившимся с ладони потоком пламени, веером разошедшегося по поляне и лишь чудом не задевшего Ладислава.
Если Ритан не изменит принципу невмешательства и не поможет мне сейчас, то с некромантом я успею пообщаться в ближайшее время уже на том свете…
Цензурными мысли Ладислава относительно шибанутой на голову ведуньи стали только после того, как он, едва увернувшись от ударившего сверху огненного потока, взбежал по ступенькам надежно защищенного Лексеева дома. То, что сейчас опасно даже голову высовывать из-за небольшого навеса над крыльцом, понятно было с первого взгляда. Да и куртка на нем все еще слегка дымилась, и, если бы не пропитка специальным зельем, результат был бы плачевным. Некромант представил, что с ним случилось бы, если б Еваникино пламя прожгло карманы куртки, и его невольно передернуло. Н-да, смерть от собственных зелий – та еще участь, но перекладывать многочисленные бутылочки в пояс было попросту некогда, а сейчас и бесполезно.
Ладислав осторожно выглянул из-под навеса – и удивленно присвистнул. О воздушных боях крылатых «недочеловеков», живущих обособленной колонией где-то в горах Гномьего Кряжа, он слышал и даже где-то читал, но вот видеть такое ему приходилось впервые. Тоненькая синекрылая фигурка, стремительно набирающая высоту, то и дело металась из стороны в сторону, уходя от пронзительно-алых, режущих глаз жгутов темного пламени, взятого взаймы ее противником откуда-то из подземных источников. Сам факт того, что у кого-то в руках находится столь дикая магия, заставляет думать о нехороших вещах. Ладислав нахмурился, вглядываясь в росчерки пламени в сером зимнем небе. Некроманты тоже частенько берут силу взаймы, черпают ее из туманных озер по ту сторону Грани, но никогда, никогда эта сила не дается просто так. Приходится платить чем-то, что тебе дорого, или тем, что имеет ценность даже на том свете, – частичками собственной души или же принося в жертву разумное существо. Чем чище и невиннее жертва – тем выше плата.
