– Поздравляю, – сказал он. – Вы позвонили нам в самый подходящий момент. Не вешайте трубку, если хотите стать миллионером. У меня тут есть акция, которую вы ждали всю свою жизнь…
Дилеры в "Джеймисон Пэйн" хохотали утром в понедельник, передавая друг другу газету со статьей. Легенда, которую наплел Артур Джоунс, не была типична для его фирмы, хотя Ронни убедил репортера в обратном. Дилеры Тэрри обычно работали в определенных рамках, неуязвимых, хотя и довольно широких. Они впаривали акции только квалифицированным клиентам. Инцидент имел неожиданное продолжение. Ближе к вечеру Ронни ответил на телефонный звонок.
– Нам звонит Артур Джоунс, – объявил он дилинговому залу.
Остальные затихли.
– Я не удивлен, что ты потерял работу, Артур, – сказал Ронни в трубку. – Не вини нас. Никакой дилер отсюда не подсылал к тебе журналиста. И совершенно невозможно теперь присоединиться к нам. Мы нанимаем только этических, ответственных дилеров. – Он, наконец, смягчился. – Послушай, Артур, подожди несколько недель, эта статья забудется, затем поспрашивай работу в других брокерских фирмах. Ты это переживешь.
Кладя телефонную трубку, он усмехнулся. Дилеры закудахтали. Генри до конца дня улыбался.
– Так и надо этому маленькому выскочке. Позднее Генри позвонила Салли-Энн, и он поболтал с нею на отвлеченные темы. "Если бы она могла видеть всех нас теперь, ей стало бы не по себе", – подумал Джон.
Чем больше Джон обдумывал свою ситуацию, тем виновнее он чувствовал себя по отношению к "Нью маркет секьюритиз". Тэрри поддержал его, и как же он отплатил ему? Кроме того, слишком много оставалось без ответа вопросов о "Джеймисон Пэйн". Кто ее покровитепи? Удастся ли ей получить членство на фондовой бирже? Как его клиенты отнесутся к тому, чтобы иметь дело с новой фирмой? Действительно ли "Скэйлстоун ойл энд гэз" хорошая акция?
Нина лаконично позвонила ему на работу, и он почувствовал, что-то не так. Теперь они работали на конкурирующие компании и поэтому не разговаривали по телефону долго. Договорилась пойти выпить прямо после работы.
Когда Джон подошел к симпатичному винному погребку в Кенсингтоне, Нина уже ждала его, заняв освещенный свечой столик на двоих в глубине помещения. Было душновато, несмотря на широко открытое окно и работающий в баре вентилятор.
Нина подняла глаза и слабо улыбнулась, когда Джон приблизился. Ее лицо выглядело белым и заплаканным. Когда они распили бутылку кларета, она начала играть защелкой своей сумочки.
– Я ушла из "Нью маркет секьюритиз".
– Поздравляю, – сказал Джон. Он перестал замечать гул голосов вокруг них.
– Это к лучшему. Я слишком уж связывала свою жизнь с Тэрри.
– Ты научилась у него всему, чему могла, – ответил Джон.
– Если ты отдан в учение вору, научишься только красть. Тэрри – продувная бестия.
– Не более чем другие чемпионы нашего бизнеса, – сказал Джон.
– Я и не сомневаюсь. Но в отличие от других, Тэрри любит передавать свои секреты. Он размножается. Я была его ученицей гораздо дольше, чем ты. Сначала я была очарована перспективой – и это моя ошибка. С того дня, как я начала работать на Тэрри, меня засасывала черная дыра.
– Ты что-то недоговариваешь, – сказал Джон.
Она сделала большой глоток вина и почти захлебнулась.
– Он непрерывно приставал ко мне. – сказала она Джон был поражен.
– Ублюдок женат на моей сестре.
– А зачем, ты думаешь, он помог Сандре получить работу по связям с общественностью? – пробормотала Нина. – Она уводила ее из дома.
– А ты с ним… не того?
Она покраснела.
– За кого ты меня принимаешь, Джон? Но мне пришлось немало пококетничать. Сдержать его потруднее подвигов Геракла. Тэрри пробовал очаровать меня, затем подкупить. В конечном счете, начал угрожать.
– Ты наполовину все это воображаешь, – сказал Джон. Но как-то неубедительно даже для самого себя.
– Очнись, Джон, – отрезала она. – Ты должен увидеть Тэрри таким, каков он есть. Несмотря на весь его интеллект, он не больше, чем гангстер. Да еще и бабник к тому же, и это его погубит.
– Ронни уже насолил ему, забрав лучших дилеров, – сказал Джон.
– Ронни не понимает, на кого лезет. Он только пользующийся признанием продавец, а Тэрри делец. Кроме того, "Джеймисон Пэйн" никогда ничего не добьется, пока связана с Акулой Джеком. Все, чего он касается, превращается в прах.
Джон сглотнул.
– Мне не следовало связываться с "Джеймисон Пэйн".
– Если бы ты знал, что она не член Лондонской фондовой биржи, ты пошел бы туда? – спросила Нина.
Джон покачал головой.
– Ронни обманул нас всех.
– Его учил Тэрри, – сказала она.
– Ронни сам по себе. Перестань наезжать на моего зятя.
– Контракт Тэрри с "Нью маркет секьюритиз" заканчивается в конце этого года, – продолжила Нина.
– Тогда он сможет торговать из дома, – сказал Джон. – Так же, как он советовал делать мне, если я останусь без работы.
– Если думаешь, что Тэрри удовлетворится этим, то ты мало знаешь своего любимого родственника.
Джон заказал вторую бутылку кларета и затем обед для двоих. Они засиделись в винном баре до позднего вечера. Выйдя на Кенсингтон Хай стрит, Джон почувствовал, его клонит в сон. Нина поймала такси.
– Поскольку я живу так близко, то приглашаю к себе домой на чашку кофе.
Они оба вошли в дом.
Золотые правила из секретного дневника Джона
• Будьте настороже, если фондовую дилерскую фирму поддерживают сомнительные консультанты типа Джека Пейна.
• Если брокерам выплачивают исключительно высокие комиссионные за продажу какой-то определенной акции, весьма вероятно, что причины этого носят сомнительный характер.
• Брокеры иногда лгут о своих конкурентах, чтобы закрепить за собой ваш бизнес.
• Финансовый отдел брокерской фирмы должен хранить информацию, влияющую на курс ценных бумаг, вне досягаемости отдела продаж. Но так называемые "китайские стены" не всегда предотвращают свободный обмен такой информацией между отделами.
Глава 22
Убийственная сделка
Джон убеждает себя, что распространение сомнительной акции может оказаться вполне достойным делом
Нина провела Джона в многоквартирный дом эдвардианской эпохи, где она жила. В элегантном стальном лифте они поднялись в ее четырехкомнатную квартиру в пентхаузе. Дом находился всего в нескольких минутах ходьбы от ярких огней Ноттинг-Хиллз-Гейтс, где все еще шумели толпы народу.
Внутри тишина. Стены недавно окрашены в бледных розовых и лимонных тонах, и бежевый ковер пружинил под ногами. Не было ни стульев, ни дивана, ни стола. На полу стоял телевизор "Сони".
