Большое количество делегаций, огромное число участников, отсутствие консенсуса по основным вопросам – все это привело к хаотичности конференции, которая с каждым днем все больше разочаровывала собравшихся. Росла вероятность того, что соглашение не будет заключено вообще.
Барак Обама прибыл в Копенгаген рано утром ближе к завершению конференции. Вскоре после его приезда госсекретарь Хиллари Клинтон сказала ему: «Копенгаген – это худшая встреча из всех, на которых мне довелось присутствовать, начиная со школьного совета в восьмом классе».
После встречи с группой глав государств Обама сказал сотрудникам своей администрации, что ему необходимо немедленно встретиться с премьер-министром Китая Вэнем Цзябао.
В конце длинного коридора Обама наткнулся на охранника, стоявшего возле комнаты, закрепленной за китайской делегацией. Несмотря на все усилия охранника, Обама проскочил мимо него и ворвался в комнату. Там он, к своему удивлению, обнаружил не только Вэня, но и других членов новообразованной группы BASIC – президента Бразилии Инасио Лула да Силву, президента Южной Африки Джейкоба Зуму и премьер-министра Индии Манмохана Сингха, – которые спешно пытались выработать общую позицию. Они были не меньше удивлены появлению президента США, но не стали возражать против его присутствия. Он сел рядом с Лулой напротив Вэня. Вэнь, оправившись от удивления, передал Обаме проект соглашения, над которым они работали.
Наконец, после ряда взаимных уступок, некоторые из которых дались с трудом, они пришли к окончательному варианту. Обязательных целей не будет. Вместо этого развитые и развивающиеся страны возьмут на себя обязательство сократить выбросы. Также оговаривалось, что «смягчающие меры», предпринимаемые развивающимися странами, «подлежат международной оценке, документированию и верификации». Главной целью соглашения было не допустить роста средней температуры на планете более чем на 2 °С. Остальные участники конференции восприняли соглашение без особого энтузиазма и по большей части несколько раздраженно. Его так и не приняли.
Копенгагенское соглашение было сдерживающей акцией. Такой исход указывал на то, что Организация Объединенных Наций слишком велика и громоздка, чтобы выработать план действий в отношении климата. Ответ следовало искать в переговорах между гораздо меньшим количеством стран, на которые приходится наибольшая доля ВВП и наибольшая доля выбросов. Это означало возврат к «Ведущим экономикам», т. е. к объединению, которое сначала назвали «Лидеры по выбросам» и участников которого Джордж Буш-младший в 2007 г. собрал в Вашингтоне в поисках более работоспособной альтернативы Организации Объединенных Наций в сфере изменения климата6.
Копенгаген был не единственным разочарованием для тех, кто надеялся на существенный прогресс в формировании режима в отношении изменения климата. Вторым разочарованием стало произошедшее (точнее, непроизошедшее) в конгрессе США. Провести законопроект по климату через сенат оказалось гораздо сложнее, чем через палату представителей. Сенаторы из угольных и энергопроизводящих штатов были не в восторге от данного законопроекта. Принимая во внимание глубокую рецессию и медленное восстановление экономики, многие опасались негативного эффекта закона по климату. А с учетом обвала на Уолл-стрит некоторые сенаторы не испытывали особого энтузиазма в отношении создания огромного нового финансового рынка, рынка углекислого газа. После того как в 2010 г. республиканцы получили большинство в палате представителей, вероятность принятия закона по климату еще уменьшилась.
Здоровье гималаев
Примерно тогда же, в декабре 2009 г., был поставлен под сомнение авторитет самой IPCC. Некто, взломав почтовый ящик, получил доступ к электронным письмам Отделения климатических исследований при Университете Восточной Англии (Великобритания), которое являлось одним из основных исследовательских центров, занимавшихся изучением климата под эгидой IPCC. Многие специалисты по изучению климата и защитники климата считали, что содержимое этих электронных писем вырывается из контекста и неправильно истолковывается. Другие же подозревали отдельных видных ученых в «уловках», чтобы получить нужные результаты, и очернении несогласных. Уловкой, вызвавшей наибольшую полемику, было сведение вместе не согласующихся друг с другом рядов данных, чтобы получить восходящую кривую температуры. Однако по итогам расследования этого скандала, который окрестили «климатгейтом», замешанные исследователи были оправданы, поскольку «не отклонялись от принятой в научном сообществе практики» при работе с данными7.
Тем не менее скандал породил оживленные дебаты, и четвертый отчет IPCC, обнародованный еще в 2007 г., стал объектом критики. Отец-основатель IPCC Берт Болин призывал придерживаться принципов предельной осторожности и невыхода за рамки фактов. Но «незаменимый человек», осуществлявший координацию климатических исследований, ушел из жизни в том же 2007 г. И теперь многие отмечали, что в последнем отчете IPCC резюме для политиков было гораздо более категоричным, чем сам отчет. К тому же обнаружились явные упущения. Так, источником информации для отчета о таянии ледников в Андах был журнал для любителей пеших прогулок, в котором публиковались в основном интервью с проводниками. Но наибольшая полемика развернулась вокруг утверждения, что ледники в Гималаях, в том числе тот, что подпитывает реку Ганг, тают так быстро, что могут исчезнуть к 2035 г., «если не раньше». Это был один из самых жестких прогнозов четвертого отчета IPCC.
Министр окружающей среды Индии поручил индийским ученым провести исследование, результаты которого поставили под сомнение это утверждение. В отчете говорилось, что тогда как многие ледники тают, один ледник наступает. «Гималайские ледники отступают, – сказал ученый, написавший этот отчет. – Но в этом нет ничего экстраординарного». В частности, в отчете отмечалось, что ледник Ганготри, который подпитывает реку Ганг, быстрее всего отступал в 1977 г., а сегодня он «практически не движется».
Это исследование породило бурю протестов. Раджендра Пачаури, глава IPCC, назвал его «высокомерным» и «примером колдовской науки», типа той, которой занимаются «отрицающие изменение климата». Но затем выяснилось, что дата, 2035 г., не является результатом тщательных исследований – она прозвучала в телефонном интервью журналиста английского научного журнала с каким-то индийским ученым в 1999 г. Это утверждение включила в свой отчет одна природоохранная организация, а затем его «просто скопировали в отчет об оценке IPCC».
«Здоровье гималайских ледников вызывает беспокойство, – заявил Джайрам Рамеш, министр окружающей среды Индии. – Но паникерское утверждение IPCC, что они исчезнут к 2035 г., совершенно не подкреплено научными фактами». А ученый, который давал то самое телефонное интервью в 1999 г., теперь заявлял, что его комментарии «носили характер предположений» и что он не называл конкретной даты. Он также заметил, что он – не «астролог», но вместе с тем подчеркнул, что ледники находятся в «жалком состоянии».
IPCC внесла поправку в отчет и принесла извинения.
Последующие отчеты IPCC сохранили прежний дух, но процесс пострадал в определенной мере, и, как следствие, было предложено допущение о более значительной неопределенности, о которой подумывали еще до осени 2009 г. К тому же опросы общественного мнения по всему миру показали, что интерес к проблеме глобального потепления и поддержка стратегий в области изменения климата снижаются – по крайней мере временно8.
