– Троих телохранителей на замену тем, что погибли вместе с Веном, выбрал Биал. Потом либо он, либо императрица заменили остальных телохранителей одного за другим. Она очень больна.
– Значит, это уже паранойя… – Я с трудом удержала слезы. Вспоминать маленькую девочку, чья мама внезапно превратилась в императрицу и оставила ее одну, было совсем не к месту. – Мать сказала, что не доверяет никому вокруг, – сообщила я. – Эммори, я знаю, что космическое безумие неизбежно ведет к паранойе, но в тот момент она не выглядела больной. Наоборот, мне показалось, что это было единственным просветлением с тех пор, как я вернулась. Это непонятно.
– И что вы об этом думаете, мэм?
– Не знаю. Что-то здесь не так. – Я покосилась на море. – Но не пойму, что именно.
В отчаянии я покачала головой, присела на корточки, уткнувшись взглядом в блестящий серый песок, сняла перчатку и погрузила в него палец. Холод обжег кожу, будто тысяча мелких осколков стекла, но даже боль не смогла отвлечь меня. Я не могла понять, что меня беспокоит.
В тот миг просветления в голосе матери было столько отчаянной мольбы, что мне показалось, будто в грудь вонзили нож и пару раз его провернули. Она оставила всякую надежду выжить и верила только в меня, в непутевую дочь, которая раз за разом подводила ее.
Эммори присел рядом, не прекращая наблюдать за окрестностями, постоянно держась начеку в ожидании возможной угрозы.
– Не слишком много пищи для размышлений.
– Знаю. Прости.
Я подняла глаза. Лицо Эммори, как всегда, было непроницаемо, но я знала, что все сказанное будет взвешено и проанализировано со скоростью и точностью, доступной только сыщикам.
Но было и кое-что еще – тень беспокойства в его глазах. Она-то и придала мне смелости открыть перед ним душу. Он был последним, что связывало меня с Портисом, и если даже с ним не быть откровенной…
– В толпе на возжигании светильника я видела старого друга. – Я сглотнула. – Там был Таз. Я заметила его как раз перед тем, как появились стрелки.
Это признание было подобно обоюдоострому мечу. С одной стороны, Тазерион Бентон Шиван был моим лучшим другом и тем человеком, за которого мать хотела выдать меня замуж. С другой – если бы она только заподозрила, что он из Апджа, то совсем не была бы в восторге от нашего брака.
– Не знаю, что он там делал. – Увидев, что лицо Эммори омрачено подозрениями, я поспешила добавить: – Но его не было среди нападавших.
– Я не верю в совпадения.
– Я тоже, но он не направлял на меня ствол. И, когда началась стрельба, был ошеломлен, как и все вокруг. – Я отряхнула песок с рук. – Думаешь, это глупо – защищать мужчину, с которым не виделась двадцать лет?
– Я думаю, – сказал Эммори, тщательно подбирая слова, – что вы поторопились сбрасывать Апджа со счетов – ведь вас так долго не было. Их цели известны, ваше высочество. Вся их пропаганда последний год вертелась вокруг того, чтобы отстранить от власти вашу мать.
– Он помог мне найти убийц отца, разве Фенна не говорила? – Я сменила тему с безжалостным пренебрежением, которое может себе позволить только член императорской фамилии. – А с матерью у нас были нормальные отношения – до тех пор, пока ее не короновали. И даже после этого, при всех ограничениях, принятых при дворе, мы неплохо ладили.
Разговаривать с Эммори об Апджа я была не готова. Тем более рассказывать ему, что сестра влюбилась в одного из их лидеров и что мы обе были замешаны в их дела до самого моего побега.
– Все стало плохо после того, как погиб отец. Я стала какой-то… – я глубоко вдохнула, – неуправляемой.
– Я помню день его гибели, и я смотрел видео. Вы держались с поразительным хладнокровием, ваше высочество.
– Он заставил меня уйти. Я должна была остаться с ним до самого конца, – хрипло призналась я, смаргивая слезы. – Я боготворила его, и меня страшно раздражало отношение к нему других людей. Даже после всего, что он совершил, для всех он остался только мужем императрицы. – Я сама удивилась, с каким ожесточением сказала это. – Он был герой, гений. Мы победили бы саксонцев, если бы он…
Продолжение застряло у меня в горле. Я поднялась на ноги – хотелось двигаться, и я, подобрав юбки, двинулась дальше вдоль берега.
– Я хотела идти по его стопам. На флот, в ИОО – куда угодно, лишь бы покинуть этот проклятый дворец и избавиться от всех этих дурацких ограничений, от которых дышать было невозможно. От всей этой политики и обмана. Но мать не хотела, чтобы я поступала на военную службу. Она хотела выдать меня замуж и выкинуть из головы.
– Ваше высочество, попробуйте посмотреть на это с точки зрения вашей матери. Она только что потеряла мужа и не хотела отправлять вас на войну, чтобы не потерять и дочь.
Развернувшись к Эммори, я картинно развела руками.
– Но она все равно потеряла меня! Я думала, если мне удастся изловить ублюдков, убивших отца, она хотя бы позволит мне жить своей жизнью, но оказалось, что этого недостаточно. Что бы я ни сделала, чего бы ни добилась – ей этого всегда было недостаточно.
Я опустила руки. Злость исчезла так внезапно, что у меня чуть не подогнулись колени. Как следует утвердившись на ногах, я грустно улыбнулась Эммори.
– А ты знаешь, что моя мать никогда не говорила «прости»? С того момента, как погиб отец, она ни разу не произнесла этого слова, – прошептала я. – До сегодняшнего дня. А я не могу помочь ей. Не могу спасти ее. Не могу вылечить ее. Я опять ее подвела.
– Вашей императрице-матери – не можете. Но вы можете помочь людям, мэм. Исправить то, что неправильно. Или хотя бы начать.
– Эммори, ведь дальше ей будет только хуже.
– Скорее всего.
– Мне нужны союзники во дворце. Кому ты доверяешь?
Он слегка улыбнулся и покачал головой.
– Никому, кроме Зина.
Я изобразила самый обиженный взгляд.
– И мне ты по-прежнему не доверяешь?
Он улыбнулся шире и склонил голову.
– Может быть, немного, мэм.
Это было как раз то, что нужно, чтобы избавить меня от мучений.
– Ну, это лучше, чем ничего.
Невольно вырвавшийся смешок рассыпался в холодном воздухе. Продолжая хихикать, я толкнула Эммори плечом и была вознаграждена фырканьем с его стороны.
– Тебе никуда от меня не деться, поскольку я наследница и все такое, – сказала я, отсмеявшись.
Эммори не ответил, и на миг я почувствовала себя необычайно уязвимой.
– Эммори, мне потребуется твоя помощь, особенно если мать решит и дальше не пускать меня на встречи и совещания. Мне нужен проводник, знающий все закоулки этого бедлама. Ты пробыл при дворе намного дольше, чем я, а я всему, что умею, научилась от контрабандистов и уголовников…
