Глава 8. Соблазн
Я плакала навзрыд, а Мэй перевязывала мое плечо. Она сочувственно выслушала сбивчивый рассказ о событиях последних пары дней, поддакивая в нужных местах. Я крупно рисковала доверясь ей, но у меня не было никого другого и я отчаянно нуждалась в друге. Я и так на пороге гибели.
— Лиса, ты из другого мира? Расскажи, как оно там?
Мэй оказалась благодарным слушателем и даже погруженная в собственную боль, я отметила, как ладно она разговаривает. Будто из благородных, а не служанка от рождения.
— Совсем по другому. У нас нет разделения на кланы как у вас. Каждый за себя, но вместе с тем, я никогда не чувствовала себя такой одинокой как теперь.
Мэй понятливо кивнула. И горестно произнесла.
— Я ничего не помню из прошлого, только с того момента, как очнулась в доме лекаря. Но он был добр ко мне, как и жители деревни. Я пришла сюда в надежде на покровительство короля. Смотри — Мэй протянула вперед ладонь. На тыльной стороне ладони алел ожог, схожий с тем, что сейчас цвел на моем предплечье. — Это сделала Уинни в отместку из-за того, что я вступилась за тебя утром, когда она назвала тебя некрасивым словом. Хлестнула меня по руке платьем прямиком из кипятка. А еще Уинни надеется, что ее переведут на более легкую работу — стирку кружева. Быть служанкой во дворце это не иметь рода совсем. Я смутно помню свою жизнь до удара, — Мэй бессознательно поднесла руку ко шраму, — но кажется, все было иначе. Я была любима.
— Мэй, ты знаешь что-нибудь об алхимии?
— Ты спрашиваешь не того человека. Тебе следует прямиком отправиться к тому, кто вручил тебе учебник. Все равно не сможешь заснуть.
— Потревожить принца?
— Он согласился давать тебе уроки и сейчас как раз время для одного из них. Лиса, я не хочу пугать тебя, но люди из вашего мира обычно быстро погибают при странных обстоятельствах.
Мэй закончила накладывать повязку. Спрятала мазь, которую она держала для собственного шрама. Я вытерла слезы, убаюкивая обожженную руку.
— Пойду к нему. Хуже не будет. Мэй, спасибо, что возишься со мной!
Я обняла ее худенькую фигурку, стараясь не задеть больную руку.
— Лисабель, во всем дворце ты единственная, кому не наплевать на меня. Я не могу тебя лишиться. Мы должны держаться друг за дружку.
— Я ненадежный якорь, Мэй. Но очень ценю твою заботу. Хотелось бы мне знать, что с тобой случилось.
— Меня кто-то толкнул со скалы, так сказал лекарь. Сама ничего не помню, и не смогла обнаружить никого из своего рода. Я все надеюсь, что мой бывший покровитель пожалует во дворец рано или поздно, и узнает меня.
— И тогда ты перейдешь род? Это возможно?
— Да, конечно, когда все стороны согласны. Меня тут никто держать не будет, на счет этого я спокойна.
— Ты очень красиво разговариваешь.
— Мне все это говорят. Может быть я даже была эмбией, но способностей к алхимии у меня нет. Скорей всего белошвейкой из респектабельного дома, потому что кружева я умею не только стирать, но и плести.
Мэй мечтательно улыбнулась. Затем достала из по кровати ларец.
— Лиса, тебе не слишком больно?
— Нет, я очень хочу посмотреть.
— Ну ладно. Тогда смотри и выбирай, какое тебе нравится больше всего. Дарю!
В шкатулке лежали стопочкой плетенные паутинки расшитые жемчугом и самоцветами. Я с благоговением подняла воротничок тончайшей работы, искрящийся мелкими бусинками словно Мэй удалось вплести снежинки. С ума сойти, это ведь сделано руками, не промышленной машиной. Сколько времени и сил она потратила на кружево?
Более практичная часть меня задалась вопросом, где Мэй раздобыла драгоценные камни, но она предупредила мой вопрос:
— Я подбирала бусины на полу прачечной по вечерам. Мы должны все относить управляющей, но… Я украла их. Теперь ты знаешь мой секрет.
— Мэй, я не собираюсь тебя выдавать.
— Я знаю. Просто хотела, чтобы ты доверяла мне.
Мне больше всего приглянулся голубовато-белый в искрах, подходящий самой снежной королеве. К нынешнему платью я его боялась даже подносить — оно было окончательно и бесповоротно испорчено. Я горестно вздохнула.
— Иди, пока хватает смелости, — подтолкнула меня Мэй.
Я вышла в темный коридор. Мрак тут же заставил сердце биться чаще и я заспешила в сторону комнаты принца, пока мои кошмары не погнались следом.
Я бежала по секретному коридору мимо череды комнат. Позавчера я хорошо запомнила каждую из них. С легкостью узнала неприметную с этой стороны серую дверь, ведущую в комнату принца.
Под ребрами затрепетали бабочки. Я опустилась на колени и заглянула в светящуюся замочную скважину.
Принц не спал. Он сидел за тяжелым столом при ярком свете алхимической лампы и увлеченно что-то мастерил. Каштановые волосы рассыпались по плечам, на щеках росла двухдневная щетина, над верхней губой темнели еле заметные усы. Серьезное выражение красивого лица, словно выточенного рукой скульптора, с вертикальной морщинкой между бровей. В одной руке отвертка, вторая порхает над аппаратом, рассыпая зеленые язычки пламени.
Я выдохнула и отползла обратно в тень. У меня не хватит наглости отвлечь его от важного занятия. Я баюкала обожженную руку и кусала губы, чтобы не расплакаться. Глупо испугаться в последний момент, но мне была непереносима мысль, что принц может отказать в помощи. Тогда я точно погибну, я это чувствовала где-то глубоко внутри, где шевелилось новое знание магии.
По обе стороны от меня заклубилась темнота. Сердце ухнуло вниз и отчаянно застучало. Я сжала зубы и замотала головой. Щелчок замка, затем скрип открываемой двери выдернул меня из паники.
Я задрала голову. В светлом дверном проеме грифельным карандашом выделялся стройный силуэт принца.
— Вижу полночные визиты вошли у вас в привычку, — начал он с улыбочкой, а потом, разглядев мою скорченную фигурку сказал совсем по другому. — Что с вами? Вы ранены?
Он поднял меня под больную руку. С заботой и вниманием проводил в свою комнату. Не побрезговал усадить на вышитое покрывало королевской кровати.
Я не выдержала доброты и разрыдалась как маленькая девочка с истерикой и подвыванием. Принц обнял меня, прижал к своей груди, остерегаясь не задеть больную руку. Гладил по голове и шептал успокоительные слова. Кажется, он даже поцеловал меня в волосы.
Когда я успокоилась, он не задавая лишних вопросов, принялся за рану. Ругаясь сквозь зубы, принялся разматывать повязку, заботливо наложенную Мэй. Ее мазь не очень помогла — волдыри прилипли к ткани и я плакала навзрыд, пока ошметки бинта не были отброшены в угол комнаты.
— Откуда это? — спросил принц.
Я давясь слезами объяснила ему, что нанесла увечье своими руками.
