Да, шквал страсти меня миновал, видимо чары лорда Бестерна оказались сильней. Но почему так колет под сердцем, и хочется узнать, что за черный рок висит над принцем? Неужели он так печалится от предстоящей свадьбы?
Принц Энтони резко встал со своего места и удалился. Это связано со мной или…?
— Королевская свадьба начинается перед заходом солнца, заканчивается после него. Таким образом супруги в первый раз вступают под покров ночи, связанные узами брака, — объяснил Уильям. — Опоздать с церемонией считается плохим знаком, а сегодня времени осталось совсем не много.
Я заметила, как впереди напротив алтаря встали два архиепископа в золотых сутанах и высоких шляпах, похожих на разрезанный сверху бутон. Скромно скрестили руки на необъятных животах.
Шепот гостей усилился, а затем резко утих. По красному ковру прошествовал король при полном парадном облачении. Я вздрогнула, так как мантия, скипетр и держава выглядели точно, как на картине Пруденс со мною в главной роли. Рядом с королем шествовала королева, женщина в летах, тусклая, серая, обвешанная бриллиантами, словно из нее вытянули все краски и решили скрыть недостаток блеском драгоценностей. Король и королева заняли места в первом ряду.
молча смотрела как принц Энтони медленно и с достоинством идет к алтарю, смотря вперед взглядом человека, принявшего важное решение. Дойдя до священников, вместо того, чтобы занять место перед ними он прошествовал чуть в сторону.
Орган торжественно перешел на мелодию, более глубокую и величественную.
По красному ковру, чеканя каждый шаг, одетый во все красное с золотом шествовал Ричард. Одна рука на эфесе стеклянной трубки, другая сжата в кулак. В уголках угольных глаз морщины, щеки чисто выбриты. Дойдя до священников он повернулся к ним спиной и обратил свой взгляд на вход.
И вот, марш появления невесты — аккорды все нарастали, заполняли зал, заставляли чувствовать приближение нечто чудесного.
Вся закутанная в белую вуаль, со сверкающей тиарой на голове, в платье пышном настолько, что оборки задевали стулья по обе стороны прохода, в котором могли свободно пройти трое в ряд, невеста шла под руку с пожилым джентльменом.
Младшая принцесса с ослепительной улыбкой следовала позади, как подруга невесты, одетая в платье усыпанное шелковыми цветами, юная и свежая как лепесток розы, она наслаждалась каждым мгновением внимания, обращенных на нее глаз.
Сквозь вуаль мне удалось рассмотреть лицо невесты. Немолодая женщина с чрезмерным макияжем, хорошо сохранившейся фигурой и холодными глазами. Я видела ее однажды на торжестве в ее честь. Эмбия Фаулз, невеста Ричарда.
Сегодня свадьба старшего принца.
Я попыталась вспомнить, почему была столь уверена, что женится Энтони, но в памяти всплывала лишь фраза — «свадьба принца», без уточнения имени. Сама решила, что речь идет о моем бывшем возлюбленном, хотя сама присутствовала при обручении Ричарда. Что ж, брак на пользу короны дело похвальное, но свадьба случилась слишком поспешно. Имеет ли это отношение к бледности Энтони? Судя по тому, что Эдомийскую принцессу, экзотическую как цветок жасмина, нигде не видно, мысли текут в определенном направлении.
Когда архиепископ объявил о начале церемонии, все гости дружно встали на ноги, и стояли на протяжении долгой службы, пения хора, обязательной молитвы, а затем и клятвы супругов.
Новые туфельки, хоть и пошитые по размеру, отчаянно сопротивлялись долгой нагрузке. Носок жало, ступни ныли, уголком глаз я смотрела ровные ряды гостей, замерших на месте под впечатлением от значимости момента, сама пытаясь незаметно переступить с ногу на ногу.
— Милая, скинь туфельки на время церемонии, под юбками никто не заметит, а нам предстоит еще долгий бал до рассвета, — шепотом посоветовал Уильям, не поворачиваясь.
От его слов в груди разлилось теплое солнышко. Стало так приятно, что он увидел мои мучение и предложил помочь. С каменным лицом, стараясь не делать лишних телодвижения, я аккуратно высвободилась из туфелек и, облегченно вздохнула. Мраморный пол приятно холодил уставшие ноги, а стиснутые пальчики получили свободу.
Заключительный поцелуй у венчающейся пары получился несколько суховат, хотя в целом подходил к характеру венценосных особ. Первыми ушли по красному ковру архиепископ и священники под чудесный хор мальчишек, затем солнечно улыбаясь проследовала чета новобрачных. Постепенно, к выходу подтянулись и другие гости. Я заметила на себе не мало заинтересованных взглядов и обрадовалась, что до поры до времени скрыта мехами.
В карете лорд Бестерн держал меня за руку, будто боялся, что я вырвусь и убегу в неизвестном направлении. Близость Энтони сказывалась на нервах мужа. Я время от времени сжимала его пальцы, стараясь передать, что его поддержка для меня, как веревка скинутая с корабля на спасение утопающего.
Корделия гладила Пруденс по плечу мерными легкими движениями, почти не касаясь ткани.
— Мы не будем брать малышку на шумный бал. Ей следует хорошо отдохнуть, она совсем измучилась.
— Пруденс, — тихо сказал лорд Бестерн, и сестра вскинула глаза, посмотрев в сторону уха брата, избегая встречи глазами. — Ты держалась молодцом. Я знаю, как тебе тяжело покидать дом и сожалею, что мы вынуждены дважды за месяц совершать поездку.
— В третий раз только вы. Я не поеду, — твердо ответила Пруденс.
Значит нам предстоит еще один визит во дворец. Пережить бы этот…
— Охота на Бигаста, последняя в сезоне. Последний королевский отлов хищников перед зимой, когда те лютуют от голода и нападают на деревни, — повернулся ко мне Уильям.
Я вспомнила, что Пруденс рисовала памятную охоту. Девушке и вправду многое открыто. Что она сказала мне тогда?
«Берегись иголки».
Буду бдительной на свадебном балу. И посмотрим, как хорошо исполняются предсказания черноволосой девушки с глазами цвета льда.
Глава 21. Позор
Дворец было не узнать, величественная громада крепостной стены и гроздья башен сверкали, будто сделаны не из простого камня, а из агата, отражающего свет звезд. Деревья королевского сада обвивали гирлянды крошечных огоньков, впрочем, оставляя немало уголков потемнее, для желающих уединиться.
В самом помещении было натоплено, но не душно. Услужливый слуга забрал мое манто, вокруг послышались восторженные вздохи и перешептывания. Работа Мэй и вправду была достойна восхищения. В свете вечерних ламп бисер переливался подобно драгоценностям и каждое движение сопровождалось искорками света.
Зайдя в зал, я застыла от восхищения. Чувство того, что я имею право тут находиться, а не наблюдать из-за спин слуг, наполнило неожиданной легкостью. Потолок превратили в своды высоченной пещеры: вместо мраморных столбов гости гуляли между высокими кристаллами лилового аметиста, зеленого арагонита, серого с лиловыми крапинками корунда, лазуревого топаза. Будто содержание подземной сокровищницы всей земли появилось в королевском зале, сотворив покои, достойные эльфийского владыки.
