Наконец, издевательство над женской выдержкой закончилось. Летти, кстати, вообще находилась в предобморочном состоянии, ну, или преднасильственном, в зависимости от того, на что у неё смелости хватит. Мужчина аккуратно вступил в воду, слегка поёжился от низкой температуры и, наконец, нырнул, не выпуская из рук свой доблестный меч. Брэгдан старательно подсвечивал ему дорогу, заодно демонстрируя девушкам слаженную работу мышц в процессе гребли.
Дно оказалось куда глубже, чем можно было ожидать. Вот уже только пятки виднеются, такие же мощные, как и сам индивид. Вдруг вода забурлила, растревоженная судорожными движениями ныряльщика. Девушки дружно вздрогнули, они вообще сегодня вели себя на редкость синхронно, лишь маг заинтересованно прищурился и вытянул руку для глубинного сканирования. Спустя бесконечные секунды ожидания к их ногам смачно шмякнулась тушка осьминога-переростка, обдав взвизгнувших прынцесс волной ледяной воды. Его белёсая кожа и ярко розовые присоски омерзительно шевелились, пытаясь хоть за что-то ухватиться. Пара щупалец оказалась отрезанными, тварь истекала голубой кровью, к счастью, пачкая лишь высокие сапоги. Следом за моллюском вынырнул добытчик, сжимая в руке пульсирующий золотистым жезл.
Не обращая внимания на артефакт, Брэгдан извлёк водонепроницаемый мешок, зачерпнул туда воды и лёгким движением руки отправил в него любопытный экземпляр. Видимо, на опыты. Пока маг возился с реликтовой диковинкой, Гворд вылез и предстал пред девчатами всей своей неописуемой красотой в анфас. Хотя, из-за переохлаждения любоваться особо было не на что. То ли от неожиданности, то ли от расстройства, но тонкая девичья организация не выдержала, и Летти потеряла сознание. Поскольку руки у герцога оказались заняты, а Люба, пусть и не так эмоционально, но не менее сильно переживала за такую вселенскую несправедливость и впала в ступор, то пришлось ему ловить сомлевшее тело самостоятельно.
— Ваше высочество, — он трясся от холода, постепенно согреваясь лишь в местах соприкосновения с упитанной красавицей, — очнитесь.
— Одевайся, я держу её, — приказал седовласый, накинув на бесчувственное тело воздушную петлю.
Вторая принцесса старательно отводила глаза, лишь мельком заметив, что отогретый орган не так уж и мал, как показалось вначале.
«Фух, слава Богу! А то жалко мужика — такое тело и такой… поплавок. Хотя, какая разница? Всё равно не мне… хнык».
* * *
Не успев толком погостить, посольство Бравондии спешно отбыло на родину, едва принцесса выздоровела. Причём произошло это в рекордные сроки, королевский лекарь ещё долго ходил в восторге от её иммунитета, сетуя на то, что упустили такую крепкую самку. Эх, какое она сможет дать здоровое потомство! Жаль, не здесь.
Посол лепетал что-то о деле государственной важности, принёс нижайшие извинения и, несмотря на недовольство Базальда, заморозил переговоры по всем пунктам.
Зато как радовался король Бравондии, когда один самых верных рыцарей вручил ему давно утерянный артефакт благоденствия! Теперь можно не переживать ни за урожаи, ни за плодовитость скота, ни за здоровье жителей страны. Конечно, травм и прочих неожиданностей не избежать, но вирусные и бактериальные инфекции уже нипочём. Да и дети родятся теперь крепкими, без врождённых патологий. Отлично послужил, пусть просит что угодно!
Гворду, как Люба и опасалась, даже в голову не могло прийти просить руки принцессы. Как-никак, а порядок монарших браков не предусматривал присутствия там родов ниже герцогского. Учитывая наличие изрядного количества холостых принцев в соседних королевствах, те тоже не особо котировались. Да и не любил он Летти, впрочем, как и вдовушку, там властвовали лишь плотские чувства. По большому счёту, ему было без разницы, кто согревает его постель, лишь бы она была мягка, улыбчива и покорна. А ещё имела крепкую спину и широкие бёдра, чтобы подарить ему кучу здоровых, выносливых наследников. И только благодаря прозорливости герцога Брионского, давшего в последний момент весьма неожиданный совет…
Сначала рыцарь подумал, что это невозможно, да и не к чему, ведь принцесса сызмальства привыкла, что всё делается исключительно в угоду ей. О какой покорности может идти речь? С другой стороны, за последние несколько дней он узнал о ней много чего интересного, например, что волосы пахнут вереском, а кожа нежна, как лепестки розы. Бёдра круглые, как его любимый щит, а тело жаркое, словно печка. И ещё, она влюблена в него, как кошка — вон на какую авантюру решилась, более того — провернула! Лестно. И выгодно! Быть зятем самого короля — высокая честь и большие возможности. Что ж, придётся перевоспитывать…, сама напросилась! Нет, он не был жестоким, комплексами неполноценности не страдал, впрочем, как и манией величия. Он был простым, суровым рыцарем, привыкшим крепко держать свой меч и дорого продавать жизнь на поле боя. Пока никому оказалось не по силам выплатить нужную сумму смертей за его поражение, и ни одной девице не удалось заставить сделать что-либо по-своему. Исключений он делать не собирался.
— Прошу руки вашей дочери, принцессы Летиэссы, — рискнул мужчина. В конце концов, не убьют же его за попытку, всё-таки герой.
Король удивлённо взирал на обнаглевшего рыцаря, не веря собственным ушам.
— Если только Летти согласится, — решил схитрить монарх, уповая на амбициозную натуру дочери, с детства мечтавшую выйти замуж за принца.
— Конечно! — как оказалось, девочка выросла, а вместе с ней и мечты. Зачем ей принц, если она сама принцесса? Куда лучше настоящий герой! Ну и что, что пришлось немного подсобить в организации подвига? Нырял он сам, чудище ужасное убил, жезл плодородия достал, а остальное уже детали. — Разве можно отказать спасителю нашего королевства?
Кокетливый взгляд, томный вздох… с ней всё ясно: на благоразумие рассчитывать не стоит.
— Ну, тогда, кхм, вот моя королевская воля! — Он величаво встал, дабы подчеркнуть торжественность момента и ещё чуть-чуть потянуть время. — Повелеваю! За заслуги перед отечеством графу Шадору присвоить титул герцога, а мою дочь, Летиэссу Кудрявую отдать ему в жёны. Будьте счастливы, дети мои!
Под конец он так расчувствовался, что чуть не прослезился… от досады. Но, взглянув на светящееся от счастья лицо дочери и на слегка смягчившиеся суровые черты давнего соратника, он вдруг понял, что не прогадал с зятем. В конце концов, Летти у него не без характера, мало ли чего может набедокурить вдали от родительского надзора среди чужих людей, а тут под боком, в мужьях свой человек, в случае чего быстро утихомирит. И служить будет ещё ретивее, хотя по данному вопросу нареканий не имелось.
* * *
Как ни странно, но больше всех от авантюры получил удовольствие не принцесса, практически единственная в своём круге, кто реально вышла замуж по любви, не рыцарь, неожиданно вознёсшийся до уровня королевской семьи, а пресловутый герцог Брионский. Вся соль его наслаждения ситуацией была в том, что когда-то именно он этот артефакт и украл. На спор. С Кордом. По условиям которого забирать себе трофей нельзя, да и чревато последствиями, если он вдруг обнаружится у студента магической академии. Совместными усилиями они спрятали пропажу и оставили подсказку в виде карты, достаточно примитивной, на их взгляд, кою подсунули в один из тайников королевского дворца Бравондии. Выбор места самого клада оказался до смешного прост — в горах, да ещё и на нейтральной территории результаты его присутствия никто не заметит, кроме местного населения. А кто ж с троллями разговаривает? Их боятся. В лучшем случае, бьют.
