— Что встала столбом? Вперёд! — не стал особо церемониться с чуткой девичьей психикой. Вытащил из провала грубо сшитую куклу, из прорех которой торчала солома, пристроил на лежанку, прикрыл «одеяльцем» и подпихнул неуверенно шагнувшую Любу. — Давай-давай, нам ещё наверх топать.
Что сказать, так высоко горожанка двадцать первого века без лифта никогда не поднималась. Разве что к подружке в общежитие, но, то было один раз и по пьяни. А тут и ступеньки не по ГОСТу, и не ела сегодня ничего, плюс трэшевость происходящего зашкаливает. Наконец, они добрались до очередной железной двери, открывшейся так же бесшумно, как и стена, и оказались в квадратном коридорчике. Ехидно ухмыльнувшись, бородач втолкнул её во вторую за эту бесконечную ночь спальню (камера не в счёт, там балдахина не было) и развернулся обратно.
— Сиди здесь, а мне возвращаться пора — дел невпроворот, — отрывисто бросил и удалился, оставив Любаню лупать от растерянности круглыми глазами.
* * *
— Тело на обследование, девчонку в камеру, — отрывисто бросил Корд. Вслух. Ментально же добавил, — там подложишь муляж с магической ловушкой. Принцессу ко мне, так, чтобы никто не видел.
И, не дожидаясь, когда стражники поднимут труп, вместе с ним перенёсся в лабораторию. Активизировал оповещатель помощника, уже через пять минут явившегося на рабочее место
— Так, слюну под увеличитель, тело на вскрытие, я к королю.
Успокоить монарха оказалось куда сложнее, чем он думал. Нет, тот не пылал большой любовью к недотёпистому наследнику, но теперь встал вопрос о престолонаследовании, а это дело серьёзное.
— Ты ведь и сам прекрасно понимаешь, что сейчас понабежит желающих целая свора, — борода тряслась от ярости, слюна брызгала в разные стороны.
— Да, и в первую очередь твой бастард, — ядовито заметил главмаг.
— Точно! Хорошо, что остальные — девки. — Он снял корону и устало отёр лоб. — Слушай, неужели пройдоха Брэг думал, что мы не заметим его интриги и допустим Вилдара к власти?
— А у нас выбора нет, — меланхолично протянул брюнет, — кто ещё? Племянников по крови у тебя нет, а те, что со стороны почившей королевы — ещё более бестолковые, чем Мир. Восьмидесятилетний кузен со дня на день обещает преставиться, пара внучатых племянников под стол пешком ползают, даже не ходят. Только сын Флазары и остаётся.
— Категорически нет! — взорвался Его Величество.
— Успокойся, — вконец обнаглевший ворон поднялся и направился к двери, — у меня нет ни времени, ни сил сейчас с тобой спорить. Дела, знаете ли, — коротко кивнул и вышел.
— Вот наглец! — подлокотники жалобно затрещали под пальцами Базальда.
Неожиданно дверь снова отворилась, явив нахальный клюв.
— Не вздумай принимать никаких решений, пока я не допрошу Грэзиэну! — и хлопнул дверью.
— Разбаловал я его, — проворчал король и двинулся в сторону бара, — совсем от рук отбился!
В тиши кабинета раздалось многозначительное бульканье.
— Стража! — торопливые шаги. — Леди Шалырду в опочивальню. Живо!
* * *
Люба сидела тихо, как мышка, окончательно перестав понимать суть происходящего. Куда её привели? По чьему-то приказу или она просто понравилась бородатому мужику? Чего ещё можно ожидать от этого распроклятого мира? Если честно, её так достали эти американские горки, что она с удовольствием послала бы всех в Ад и собственноручно захлопнула за ними дверь. Если потребуется — изнутри. Зябко обхватив плечи руками, девушка продолжала накручивать себя, погружаясь в пучину собственной мнительности. Так что к тому времени, когда в дверь вошёл ни кто иной, как сам герцог Дагонский, она подскочила, словно освободившаяся, наконец, из тисков пружина.
Сердце ходит ходуном, глаза пылают, кулаки сжаты до побелевших костяшек. Лишь в общей нервозности движений угадывается страх.
— Не бойся, — Корд протянул перевернутые ладонями вверх руки, — пока все думают, что ты под арестом, тебе ничто не угрожает.
И устало улыбнулся. Из Любы как будто весь воздух вышел: запал потух, а с ним ушли и последние силы. Он едва успел подхватить потерявшее опору тело.
— Всё хорошо, результаты вскрытия и анализа слюны показали, что принц умер от банальной аллергии. Реакция произошла настолько быстро, что даже целительская магия не помогла. Представляешь? Мы с тобой ломали голову, как бы его спасти: ты рисковала своей жизнью, я вывихнул мозги в поисках выхода, и таки нашёл его, а он… у него оказалась острая непереносимость желчи богомола.
Параллельно с объяснениями он аккуратно усадил девушку в уютное кресло, открыл шкаф, где хранил запасы готовой еды в стазисе, быстренько сервировал стол и пристроился напротив.
Облегчение позорно затопило все муки совести. В данный момент ей было нисколько не жалко усопшего, лишь безмерное счастье, что завтра её не отправят на плаху. «Стрёмно!» — скажете вы? «Да пофиг!» — ответит вам инстинкт самосохранения. Конечно, позже, когда сильные эмоции улягутся, она ещё не раз вспомнит о неплохом, хоть и слабохарактерном парне. Помянет, поставит свечку в храме за упокой души.
Ели жадно, молча, наслаждаясь приятным ощущением наполняющегося желудка. Лишь после того, как была съедена последняя крошечка последнего кусочка, они осмелились перейти к разговору.
— Даже не знаю с чего начать, — резко выдохнув, приступила к объяснениям Любаня.
— Может, с самого главного? — не стал теряться главмаг, — или хотя бы простого, — заметив смущение, добавил он.
— Блин, — она в волнении закусила губу и лихорадочно выбирала: говорить о ребёнке или сразу приступить к тому, что она иномирянка. Если бы дело касалось кого другого, вопрос бы даже не стоял (кому какое дело до её личной жизни?), но этот мужчина совершил в ней настоящую гормональную революцию. А уж как смотрит, чертяка…
— Занимательное начало, — не дождавшись продолжения, пошутил Корд, — давай ты скажешь, как тебя по-настоящему зовут.
— Люба, — с облегчением выдохнула девушка, а потом поправилась, — Любовь.
— Любовь, — он смаковал, перекатывал буквы по языку, наслаждаясь красотой звучания, — интересное имя, но странное. Я такое даже в других языках не встречал.
— Оно нездешнее, — сцепила пальцы, — я сама нездешняя.
— Понятно, — кивнул маг, наклоняясь всё ближе к прекрасной незнакомке, — а как же генетический анализ?
— Подделка.
— Это я и так знал, — ехидно ухмыльнулся, — вопрос: откуда образцы?
— От короля Меравии, — удивила — это слабо сказано. С учётом того, что меравийское посольство изрядно тогда потрепало нервы.
— Чёрт, я так не могу — это просто какая-то невообразимая бесконечность! — внезапно он оказался совсем рядом, схватил в охапку и запечатал рот обжигающим поцелуем.
Стоит ли говорить, что коленки у бедняжки, и без того ослабшие, подкосились, голова закружилась, а гормоны с криками: «Наконец-то! Давно пора! Гип-гип ура!» и прочими непатриотичными лозунгами заполонили и без того потрёпанный мозг.
