На втором пункте старика чуть не стошнило, лишь многолетняя выдержка и храмовая гордость не позволяли ему опустить планку.
— Корд, право слово, зачем такая спешка? — попыталась возразить новобрачная.
— Ты забыла? — Он взял её личико в ладони и проникновенно произнёс. — Я люблю тебя, девочка, и не собираюсь давать ни малейшего шанса никому: ни королю с его спермотоксикозом, ни врагам, жаждущим твоей смерти.
Дыхание перехватило, сердце сделало болезненный кульбит и остановилось. Всё-таки одно дело ощущать ментально, а другое — услышать вслух. Как будто целый мир открылся после трёх заветных слов!
— Милая! — обеспокоенно встряхнул замершую девушку, запуская кровообращение. — Ты что, испугалась, маленькая?
— Нет, — конечно, конец фразы не доставил ей удовольствия, но и удивления не вызвал, она и без того догадывалась, что, избежав казни, автоматически стала угрозой всем заговорщикам. — Я…, я тоже тебя очень люблю! — пролепетала, как пугливая малолетка своей первой влюблённости, трепетной и робкой.
— Ещё вопросы есть? — не поворачивая головы, обратился к жрецу довольный, как слон Кордаван.
— Нет, — надул губы недовольный мужчина, — но как же приличия?
— А вы никому не рассказывайте, — лихо подмигнул чёрным глазом, — мы потом ещё одну справим, без ритуала.
Тот аж задохнулся от возмущения.
— Не доводите до греха, отче, — намекнул на не меньший, чем у монарха темперамент, — вы ведь не хотите, чтобы по Вашей вине сегодня свершилось неосвящённое прелюбодеяние?
Жрец зарделся: то ли от гнева, то ли от смущения. Казалось, его сейчас инфаркт хватит.
— Любимый, — она с таким видимым удовольствием произнесла это слово, что даже блюстителя правильного поведения проняло, — мне вообще-то всё равно. Ты ведь и сам знаешь…
— Как всё равно?! — Красный плавно перетёк в бордовый, устрашая своим нездоровым оттенком. — А ну быстро жениться!!!
— Солнышко, ты гений стратегии, — восхитился брюнет и повёл будущую супругу непосредственно к алтарю, пока никто не передумал.
— Подожди! — Упёрлась девушка, вдруг вспомнив что, собственно, на ней надето. — Ты мне даже переодеться не дал!
Ворон в ответ окинул её фигурку жарким взглядом, хитро прищурился и колданул. Хорошо, что жрец, как духовное лицо, не посещает светские мероприятия, а то возник бы очередной скандал. Правда, он всё же скривился от неканонической расцветки доброй половины платья, но промолчал, памятуя о святой миссии избавления от грехов несознательного населения. В данном случае грех предотвращался, превращаясь в святую обязанность семейной пары. Да и белый цвет всё же присутствовал на том самом маскарадном наряде, которое стало связующим звеном этих двух разных и очень одиноких людей.
В отличие от прошлого раза, сейчас церемония прошла куда скромнее, без излишней велеречивости и музыкального сопровождения, но Люба её запомнила на всю жизнь! Теперь она слышала всё, ибо хотела слушать, да и чрезмерные украшательные фигуры речи сегодня заметно сократились, а то и вовсе отсутствовали, значительно упрощая понимание.
Слова о том, что теперь они единое целое и, как на собственную руку или ногу не обижаются, так и на супруга своего зла не держат, впечатлили её куда больше, чем торжественное «Сегодня вы вступаете в новую жизнь, создаёте ячейку общества…» от тётеньки из ЗАГСа. В ярко-красном костюме, алой помаде и старомодной бабетте из трёх волосин, из-под которой просвечивает поролоновый валик. Их выжило бы куда больше, если бы не застарелая привычка издеваться над ними лаком «Прелесть», плойкой «Юность» и зверской процедурой начёсывания.
Боль от пореза воспринималась уже чем-то привычным, зато ощущение полного единения стало неожиданностью. Казалось, будто из солнечного сплетения протянулись тонкие, но прочные нити, связавшие этих двоих крепче, чем любые заговорённые оковы. Грудь резко зажгло, а спустя пару минут стало потихоньку отпускать, пока не осталось лишь приятное, согревающее тепло и странно чувство, будто тебя стало больше. Эмоционально, энергетически, физически. С Миральдом такого не было…
* * *
Сразу после церемонии Корду пришлось вернуться к разработке плана, основанного на принципе ловли на живца. В качестве приманки выступал Брэгдан, ибо даже в мыслях он не мог допустить малейшего риска для Любы. Вчера он связывался с графом Герардусом Москополикусом, тем самым членом совета Независимой Семёрки, что приезжал на проверку принцессы Грэзиэны, дабы договариться насчёт судебного процесса. Почему именно с ним? Да потому что только плеяда самых сильных магов способна снять ограничения кровного контракта, правда, лишь при добровольном согласии допрашиваемого. На последнее не стоило даже рассчитывать, да только этого и не требовалось. Суть задумки была в том, чтобы пошёл слух о перспективе переговоров арестованного герцога с властями. Будто бы тот пытается выторговать свою жизнь и свободу за информацию о заговорщиках. Те в свою очередь начнут волноваться, попытаются перехватить предателя в процессе транспортировки, где их и будет ждать сюрприз. Вот только знать об этом никто не должен во избежание утечки информации, поэтому приходилось по-настоящему договариваться о слушании.
— Славный день, господин Москополикус! — поприветствовал он мага.
— Славный, — коротко кивнул в ответ, — можно просто Герард, мы ведь не на приёме.
— Прости, замотался, — ворон запустил руку в волосы, разрушая строгую причёску, — что там по нашему делу?
— Ты ведь и сам знаешь, какая у нас очередь, — он досадливо поморщился, — по полгода люди ждут.
— Не пойдёт, — отрицательно мотнул и без того лохматой шевелюрой, — во-первых, принцесса под ударом, во-вторых, за это время заговорщики раскатают королевскую тюрьму на камушки.
— Да ладно тебе прибедняться, — усмехнулся Гер, — твоей силы на многое хватит плюс помощники.
— Эх, знал бы ты, кто за этим стоит и какие у них возможности…
— Брось, ни один Меравийский маг не способен справиться с выпускником Кординской академии магии, тем более лучшем в своём выпуске.
— А я не о захватчиках соседского трона сейчас говорю, а о деньгах торговой гильдии.
— М-да, — почесал седую бороду собеседник, — у этих везде подвязки, могут и раскатать.
— Поэтому тянуть никак нельзя! — добивал Корд.
— Ладно, тут на подходе дело по бравондскому артефакту, — он хитро подмигнул, — тролли подали в суд о хищении национального достояния. Дело тёмное, свидетелей нет, только косвенные улики в виде отрезанного щупальца стража реликвии. Его, кстати, тоже похитили.
— Вот-вот! — обрадовался мужчина, — потяните время. Кстати, а когда точно он пропал?
— Около трёх — четырёх месяцев назад.
— Хмм, примерно в это время посольство Бравондии было у нас, планировались переговоры о помолвке с их принцессой, но неожиданно они собрались и уехали обратно. Посол что-то мямлил о деле государственной важности. И Летиэсса как-то подозрительно быстро выздоровела.
