– Вот так гораздо лучше, – промолвила я. – Наверное, мне следует поблагодарить тебя за телефонные звонки и за сообщения?
Он удивленно уставился на меня, а затем тряхнул головой, словно избавляясь от наваждения.
– Что? О чем ты? Извини, Ханна, но тебе нужно немедленно уйти отсюда.
– Уйти? – крикнула я, и Мэтт от испуга чуть не подпрыгнул на месте. – Что значит уйти?
Я сделала шаг к нему, и он отступил назад.
– Это мой дом, – сказал Мэтт. – И я не хочу твоего присутствия здесь.
– Честно говоря, мне безразлично, чего хочешь ты. Это мне необходимо узнать, почему ты меня бросил таким странным образом. – Я сделала еще шаг в его сторону и увидела, как он на секунду прикрыл глаза. – Почему ты сбежал, захватив с собой все свои вещи?
– Заметь, только свои вещи! – воскликнул Мэтт.
– Но вывез их, как вор, – продолжила я. – Унизив меня. Заставив меня выглядеть полнейшей идиоткой в глазах окружающих. Ты хотя бы имеешь представление, какие страдания причинил мне?
– Прости, в мои намерения не входило унижать тебя.
– Тогда почему ты так поступил? Почему просто исчез, а мне предоставил одной сходить дома с ума?
– Ханна, ты знаешь, почему я ушел. Ты это прекрасно знаешь.
– Что?
Мэтт отошел к окну.
– Прекрати! – крикнула я. – Я разговариваю с тобой, а ты в это время смотришь в окно!
– Извини, извини.
– И ведь ты не единственный, кто сбежал, верно?
Он, казалось, не понял меня.
– Я имею в виду твою матушку.
– Не надо впутывать сюда мою маму!
– Не впутывать ее? Почему же она провела с нами почти целый день в Рождество, но не обмолвилась ни словом о своих планах переезда? Как это понимать?
Мэтт молчал, и тем самым сильнее распалил мой гнев.
– Ну же! Почему?
Он вздохнул:
– Мама не хотела, чтобы ты знала, где она теперь живет.
– Отчего же? Откуда подобное нежелание раскрывать свое новое место жительства?
– Потому что она хотела, чтобы я ушел от тебя, и я тоже должен был подыскать для себя другое жилье. – Он произнес это так тихо, что мне пришлось напрягать слух, чтобы расслышать его.
– Ну и сука!
Мэтт вздрогнул.
– Хорошо, если тебе так хотелось уйти от меня, то зачем ты потом звонил мне и присылал сообщения?
– Что ты имеешь в виду?
– Твои тексты, обращенные ко мне, телефонные звонки, тайные визиты в мой дом. Неужели ты рассчитывал, что я не замечу твоих следов повсюду?
Мэтт покачал головой:
– Я не делал ничего…
– Только не лги мне! Ты являлся ко мне в дом, трогал мои вещи, присылал мне глупейшие сообщения на мобильный телефон! Ты старался всем этим свести меня с ума?
Мэтт так резко подался назад, что ударился спиной о стену.
– Ханна, я не делал ничего подобного, – сказал он. – Я не бывал дома… Ты понимаешь, что я имею в виду твой дом, не так ли? Я ни разу не побывал там с тех пор, как ушел.
– Отлично! – усмехнулась я. – Видимо, ты не думал, что я узнаю запах твоей туалетной воды. Ты меня совсем за дурочку держишь?
– Что? Какой туалетной воды?
– От Ральфа Лорена, – напомнила я. – «Поло». Той воды, которую я подарила тебе к Рождеству.
– Я не пользуюсь ей со времени ухода от тебя!
– Лжец!
Но в глубине души я обиделась, что он не пользовался туалетной водой, напоминавшей ему обо мне. Хотелось задать ему вопрос о цветах и о горячем чайнике, но теперь я заранее знала ответ. Мэтт сделает вид, будто не понимает смысла моих расспросов. Заставит почувствовать меня сумасшедшей. А я ведь сама уже не понимала, в здравом ли я рассудке. У меня так учащенно билось сердце, что казалось, его стук слышен и мне, и Мэтту, и я больше не могла выносить этого.
– Так почему же ты ушел? – тихо спросила я.
– Я должен был уйти, – ответил он, причем говорил так доброжелательно, что при других обстоятельствах я могла бы даже обмануться и поверить в его прежнюю любовь ко мне. – Тебе известно, почему я был вынужден оставить тебя.
Я заморгала:
– Нет.
Он посмотрел на меня так, словно не знал, верить мне или нет. Немного помолчал, а потом ответил:
– Ханна, я думал, ты собираешься убить меня.
Глава 53
За семь месяцев до описываемых событий
Это было перед Новым годом и, как обычно, мы поссорились. Я ненавидела Рождество. Нынешнее не стало исключением. У нас стол ломился от деликатесов и напитков. Одежда стала мне тесна. У меня начались сильные головные боли, длившиеся порой с утра и до вечера. Я начала понимать, что мне придется умерить аппетит и есть гораздо меньше, а настроение эта мысль никак не улучшала. Кроме того, в течение нескольких дней мы оказались фактически заперты в четырех стенах из-за ненастной погоды, что тоже не способствовало смягчению ситуации.
В то утро мы встали поздно, с похмелья, и сытые праздниками по горло. Ветер на улице бушевал с такой силой, что уже несколько раз опрокидывал мусорные баки в проулке. Я настаивала, чтобы Мэтт перекатил их к нам в заднюю часть сада и поставил позади калитки, но он не прислушивался к моему мнению, возражая, что, если мусор вывалится из баков там, мы потом проблем не оберемся с крысами и лисами.
– Можно подумать, что убирать в проулке придется тебе! – бросил он мне через плечо, когда выходил на улицу для проверки во второй раз, и я прищурилась, понимая, что он нарывается на скандал.
Предыдущий вечер мы провели с Кэти и Джеймсом, пройдясь по нескольким пабам, а затем еще и заглянув к ним домой на шампанское и сэндвичи с беконом. Джеймс уже изрядно выпил и успел мне смертельно наскучить.
– Ему сейчас больше всего хочется лечь в постель и смотреть по телевизору салют, – шепнула мне Кэти.
В общем, это был один из тех вечеров, когда ты преисполнена решимости отлично провести время, но тебя уже ничто не способно развеселить. Мы толкались среди толп людей, пьяных до чертиков, и мне все это быстро надоело. И чем больше пила я сама, тем мне становилось хуже.
– Здесь негде даже присесть, – пожаловалась я в третьем пабе, куда мы зашли.
Кэти и Джеймс сумели все же пробиться к стойке бара, прикладывая огромные усилия, чтобы нас обслужили.
– Ты ноешь, как моя мамочка, – заявил Мэтт, глядя мне в лицо. – Она талдычит, что именно поэтому перестала в последнее время ходить в пабы вообще.
Злость во мне вскипела мгновенно. Его матери уже перевалило за шестьдесят! Я же в тот вечер выглядела великолепно, и мне очень не понравилось сравнение с ней.
