Ким знала, что сделала все, что было в ее силах. Ведь в настоящее время все это были только ее личные опасения, а выделять ресурсы на поиски взрослой женщины, о пропаже которой никто не заявлял, было уже слишком, даже для нее.
Звонила она Трейси практически каждый час, но постоянно натыкалась на автоответчик.
И, словно выполняя ее желание, телефон сообщил о поступившем эсэмэс-сообщении. Никогда в жизни Ким не брала телефон с такой надеждой, что это сообщение от Трейси Фрост.
Но она ошиблась. Сообщение пришло от Дэниела.
Ким чуть не задохнулась, прочитав на экране: Есть минутка? Я на улице.
Что, черт побери, Дэниел Бэйт делает возле ее дома? Сама она не была уверена, какие правила они установили для той утонченной игры, в которую играли, но подозревала, что появление возле ее дома было нарушением некоторых из них.
Ким посмотрела на Барни так, как будто он знал ответ, но пес вместо ответа просто облизал лапу.
Сначала Стоун решила не обращать внимания на послание, позже подумала, что оно как-то связано с текущим расследованием, но потом сообразила, что в этом случае он не стал бы пользоваться таким способом общения.
Все эти мысли крутились у нее в голове, пока она шла к входной двери.
Мужчина стоял возле водительской двери, повернувшись к Ким лицом и сложив руки на груди. В свете уличного фонаря она увидела вызов в его глазах.
– А я все думал, выйдете вы или нет, – сказал он.
Ким прислонилась к стене на своей стороне улицы.
– Как вы здесь оказались? – спросила она, засовывая руки в передние карманы куртки.
– Повернул не в том месте.
Стоун улыбнулась. Вот это действительно так.
Она молча ждала.
– Я больше ничем не могу вам помочь. – Дэниел замолчал, давая ей возможность поинтересоваться, что он имеет в виду. – У Китса всё под контролем. Личность жертвы установлена, так что оставаться дольше не имеет смысла.
Инспектор кивнула в знак того, что поняла его.
Несколько мгновений они стояли друг напротив друга, погруженные каждый в свои мысли.
– И вы это знаете, верно? – спросил мужчина.
Ким пожала плечами. То, что она знает, не имеет никакого значения. Важно то, что она может или не может сделать.
– Вы так противоречивы, Ким, – покачал головой Бэйт.
Она опять ничего не сказала.
– Не уверен, что даже себе вы признаётесь в том, что могло бы произойти между нами.
Хотя фраза не прозвучала как вопрос, Ким знала, что это именно вопрос. И очень большой.
И тем не менее Стоун продолжала молчать.
Она встретилась с ним глазами, но никто из них даже не пошевелился.
– Вы просто не готовы, верно?
В этом-то было все дело.
Дэниел открыл было рот, но Ким покачала головой.
Он выдохнул воздух, со смирением взглянул на нее и сказал, протягивая руку:
– Детектив-инспектор Стоун, мне было приятно вновь встретиться с вами.
Ким сглотнула и небрежно пожала ее.
– И мне тоже, доктор Бэйт.
– Надеюсь, что мы еще встретимся. – Он выпустил ее руку из своей.
Ким в этом практически не сомневалась. Но теперь все будет по-другому. Она приняла решение.
Между ними что-то было.
И прошло.
Ким повернулась к нему спиной и вошла в дом.
Оказавшись внутри, она прислонилась к входной двери и закрыла глаза. Раздался звук заработавшего двигателя, который постепенно исчез вдали. И слова, которые застряли у нее в горле, слова, которые она хотела, чтобы он услышал, потеряли смысл. А она хотела, чтобы он знал, что если б она была готова рискнуть, то рискнула бы только с ним.
Прощание с Дэниелом трудно далось ей, но, если б он остался, было бы еще труднее.
А все дело было в надежде. Ким просто не могла больше ждать и надеяться.
Однажды она попробовала – и чуть не погибла.
Женщина поднялась наверх и села на край кровати. Барни с непонимающим видом уселся возле двери. Что, уже пора ложиться и он может запрыгнуть на кровать рядом с ней?
Ким открыла верхний ящик прикроватной тумбочки и достала из него небольшой белый конверт.
У нее остался только этот клочок бумаги. Одного его вида было достаточно, чтобы эмоции перехватили ее горло. Она крепко прижала его к груди, как будто этот жест мог их вернуть. И память мгновенно перенесла ее в те три дня после ее тринадцатого дня рождения.
* * *
– Не забудь отдать это мисс Нил, – сказала Эрика.
– Третий раз уже, – проворчала Ким, направляясь к двери.
Эрика поправила ей капюшон куртки.
– Маленькая мисс, а вы ничего не забыли?
Ким позволила ей оттащить себя чуть назад и обернулась навстречу крепким объятиям своей приемной матери.
Чаще всего в таком случае она просто закатывала глаза и покорялась неизбежному. Просто мирилась с демонстрацией любви, которая так легко давалась этой взрослой женщине.
– А теперь убирайся. Хорошего тебе дня, – сказала Эрика, провожая Ким до двери.
Девочка поправила ранец и отправилась своей дорогой. Во время короткой прогулки она дала себе слово, что сегодняшний вечер проведет на кухне. Эрика все время просила ее помочь в готовке, но Ким находила массу причин, чтобы вместо этого отправиться в гараж. Сборка мотоциклов, которой занимался Кит, всегда была для нее на первом месте. Но для Эрики готовка была важна, так что Ким решила ей помочь.
В четырнадцать минут двенадцатого к ним в класс на урок истории зашел директор. Он что-то прошептал учителю, а потом осмотрел аудиторию.
Наконец его глаза остановились на Ким.
Девочка мгновенно вспомнила о письме в ранце, которое еще не успела передать. Неужели Эрика поставила в известность директора?
Он подошел к Ким и коснулся ее плеча.
– Собирай свои вещи и пойдем со мной, Кимберли.
У него был негромкий мягкий голос, совсем непохожий на тот, которым он говорил с ней обычно. По сосущему чувству под ложечкой Ким поняла, что речь идет о чем-то более серьезном, чем письмо.
– Кое-что произошло, Кимберли, и я отвезу тебя в дом… м-м-м… твоей тети.
Директор не отпускал ее плеча, пока они выходили из школы.
Девочка запуталась. У нее нет никакой тети. Неожиданно она поняла, что директор говорит о сестре Эрики Нэнси.
Сестры никогда не были близки, так что она встречалась с ее семьей всего пару раз за те три года, что она находилась в семье Кита и Эрики.
