Ричард задумчиво потер подбородок.
— Скажи, Майлс, что чувствуешь в белой кружевной юбочке?
Затопав ногами, Доррингтон бросился прочь из библиотеки.
Взяв оставленную другом газету, Ричард удобно устроился в кожаном кресле.
Всего через две недели он вернется во Францию на поиски приключений.
Скорее бы!
Глава 3
— И как же ты собираешься отыскать Пурпурную Горечавку? — спросила Джейн, вслед за кузиной вбегая в просторную, оклеенную голубыми обоями комнату, которую девочки делили с тех самых пор, как покинули детскую. — Французы столько лет его ищут, и все безрезультатно.
За последние дни комната стала все больше походить на ателье мод: с каминной полки свисали подвязки, в гобеленовом кресле пеной вздымались нижние юбки. В довершение всего Амели научилась забрасывать шляпку на полог кровати Джейн. Раз, и розовые ленты уже колышутся над кроватью!
Амели вбила себе в голову, что, приняв решение, сможет уехать на следующий же день. Джейн нисколько не удивлялась. Если бы ее кузина участвовала в сотворении мира, то точно уложилась бы за два дня вместо семи.
Мимо уха мисс Вулистон со свистом пролетели шелковые чулки.
— Помнишь гостиницу, в которой любит останавливаться Пурпурная Горечавка? Она находится в Дувре…
— Да, и называется «Пристанище рыбака».
— «Вестник Шропшира» пишет, что скорее всего Горечавка останется верен своим вкусам. Вот я и подумала… Если нам тоже остановиться в этой гостинице, внимательно смотреть и слушать, кто знает, что получится?
— А еще «Вестник Шропшира» сообщал, что в Ноттингеме родились двухголовые козлята. А в прошлом месяце — что его величество сошел с ума и назначил королеву Шарлотту регентшей.
— Да, ты права, это не самая надежная из газет.
— Не самая надежная?
— Ты что, не читала сегодняшний «Спектейтор»? Повторяю, «Спектейтор», а не «Вестник Шропшира»! — Схватив со стола смятую газету, Амели начала читать: — «Любимый цветок Англии похищает секретные сведения…»
Она не успела договорить, как приоткрылась дверь. Всего на несколько сантиметров — мешал тяжелый сундук Амели.
— Прошу прощения, мисс Джейн, мисс Эми, — служанка Мэри французских имен не признавала, — но хозяйка велела помочь вам переодеться к обеду.
Лицо Амели исказилось в гримасе ужаса, совсем как у Сары Сиддонс
[10] в роли леди Макбет.
— О нет, сегодня же четверг.
— Да, мисс, а завтра пятница, — пролепетала испуганная служанка.
— Черт, черт, черт! — вполголоса бормотала Амели, и Джейн пришлось помочь кузине. — Мэри, мы сами оденемся, передай маме, что мы скоро спустимся вниз.
— Да, мисс, — присела в реверансе служанка и пулей вылетела из коридора.
— Черт, черт, черт! — не могла успокоиться Амели.
— Можешь надеть платье из кремового шелка, — предложила кузина.
— Скажи им, что у меня ветрянка или, нет, лучше чума. Пусть будет пострашнее и позаразнее.
— Многие видели, как всего полчаса назад ты гуляла по полям в добром здравии.
— Разве чума не может начаться внезапно? — поинтересовалась девушка. Джейн покачала головой, передавая кузине кремовое платье. Амели разделась и послушно повернулась к двоюродной сестре. — Сейчас мне совсем не до Дерека. Только не сегодня, когда нужно обдумать план. — Возмущенный голос прозвучал глухо, потому что лицо было закрыто кремовым шелком. — Ну почему сегодня четверг?
Джейн сочувственно потрепала кузину по плечу, расправила платье и начала застегивать крючки.
Сегодня на обеде будут присутствовать двенадцать человек. Каждый четверг неизбежно, как сезонная стрижка овец, у дома останавливался старомодный экипаж, украшенный выцветшим гербом. На нем приезжали соседи: мистер Генри Медоуз, его жена, незамужняя сестра и сын Дерек.
Амели упала на стул перед зеркалом и принялась так энергично расчесывать короткие кудри, что волосы заискрили.
— Нет, сегодня я не сдержусь, и Дерек сам виноват.
— Думаю, разобраться с ним все же проще, чем отыскать Пурпурную Горечавку.
— Да как ты можешь их сравнивать?! — возмутилась Амели. Опустив подбородок на переплетенные пальцы, она посмотрела в зеркало и подмигнула Джейн. — Признайся, ты ведь не меньше меня хочешь найти этого шпиона. Только не притворяйся, что тебе неинтересно.
— Нужно же кому-нибудь вытаскивать тебя из передряг.
В серых глазах Джейн загорелись огоньки.
Амели вскочила со стула и порывисто обняла кузину.
— Призналась! — ликовала она. — Наконец-то, после стольких лет!
— И стольких глупых планов! — возбужденно воскликнула Джейн. — Учти, больше никакой сажи и издевательств над папиными париками, — поспешно добавила она.
— Согласна. Уверена, что смогу придумать что-нибудь получше.
Внезапно Джейн нахмурилась:
— А что, если папа нас не пустит?
— Ах, ну как он может не пустить?
— Абсолютно исключено, — заявил дядя Бертран.
— Но… — начала Амели.
Дядя не дал договорить, он гневно взмахнул вилкой, расплескав по скатерти густую подливку.
— Как я могу послать племянницу в логово к жестоким французам? Паршивые овцы, вот кто они! Правда, викарий?
Дядя толкнул локтем грузного викария, который задел лакея, ну а тот, в свою очередь, не удержал равновесие и пролил на персидский ковер полбутылки кларета.
Амели отложила тяжелую серебряную вилку.
— Смею напомнить, дядя Бертран, что я сама наполовину француженка.
Однако мистер Вулистон не пожелал заметить угрозы в голосе племянницы.
— Ничего страшного, девочка, — радостно ответил он. — Твой папа был отличный парень, даром что француз. Мы все равно тебя любим, верно, Дерек?
Молодой человек криво усмехнулся, и Амели с отвращением подумала, что в своем зеленом сюртуке он похож на надутую жабу.
— Дорогая, если хочешь сменить обстановку, добро пожаловать к нам в гости, — защебетала мать Дерека, сидящая по правую руку от дяди Бертрана. Двойной подбородок дамы затрясся, точно желе. — Уверена, Дерек с удовольствием покажет тебе мой розарий, естественно, под надежным присмотром.
Пухлая рука метнулась в сторону незамужней сестры мистера Медоуза, которую все звали мисс Гвен. Та ответила хмурым, безрадостным взглядом. Амели с тоской подумала, что, поселись она в доме Медоузов, наверняка бы тоже закисла.
