Уже через несколько минут Даркус был во владениях любителей темноты.
— Она была здесь? — сразу задал вопрос по существу.
Ходить вокруг да около — только злить эмов.
— Они обе были.
— Кто обе? — переспросил декан, стараясь скрыть раздражение.
Что за люди? Сами любят конкретику, но отвечают так, что без ста граммов не разберешься.
— Та, что твоя, но никогда не была твоей, и та, что никогда не была твоей, но может стать.
— Моя твоя не понимать, — от досады передразнил Даркус. Но тут же спохватился. Все равно эмы шуток не понимают, тем более подколов. Поэтому конкретизировал: — Моя студентка, Валерия, она же Айлита, была у вас?
— Она и сейчас здесь.
Даркус почувствовал какое-то движение, и в следующую секунду ему в руку вложили руку Леры. Как он в кромешной тьме понял, что это именно она, оставалось загадкой.
— Уходите.
Декан направился прочь, Валерия пошла следом. Тут же почувствовал, что что-то не так.
— Что с ней? Чем вы ее накачали? — гаркнул он вне себя от злости.
Тут же услышал громкий хлопок и был выкинут ударной волной за пределы кабинета эмов. Валерия, которую Даркус держал за руку, оказалась рядом.
— Вот так у них всегда. Чуть что не понравится — вышвыривают вон. Лера, вы как?
— Где я?
ГЛАВА 33
Какой шрам?
Эйвилна отправилась в Академию практически сразу вслед за супругом, несмотря на то, что явиться на работу сегодня ей надо было только к двенадцати. Хотела убедиться, что Эу-Строк все сделал правильно. Уверенности, что тот поступил в точности, как ему советовала Эйви, не было. Какая уверенность, когда понять, что творится у эмов в голове, в принципе невозможно? А уж если речь идет об одном из самых странных — тем более.
Вообще-то, Эу-Строк не был настоящим эмом. Эйвилна знала его еще со студенческих времен. Когда-то они даже учились в одной группе. Тогда его звали просто Строк. Он обладал уникальными способностями. Но конкуренцию Эйвилне составить не мог. Эйви все равно оставалась лучшей студенткой потока. Мешало Строку то, что он был слишком замкнут для менталиста, но в то же время недостаточно аутичен для эма. Его дар не мог полностью раскрыться из-за внутренних противоречий, которые отравляли жизнь.
Когда Эйвилна расшифровала уникальный свиток, содержащий описание методики «ментального кокона», поняла, что есть способ помочь одногруппнику. Правильно подобранная микродоза препарата может искусственно отключить часть эмоций и сделать Строка более аутичным. Эксперимент удался. Достаточно было вдохнуть разбавленное почти в сто раз снадобье, и одногруппник сделался таким же отрешенным и потусторонним, как все эмы. Не отличишь. Это позволило ему перевестись на параллельный поток в группу к эмам. Строк стал Эу-Строком и научился всему, что должны уметь перемещатели, и даже больше.
Помощь Эйвилны, разумеется, была небескорыстной. Она понимала, что делает одногруппника зависимым от препарата, и полагала, что рано или поздно сможет использовать парня. Так и вышло. Кто бы еще согласился устраивать для Эйви сеансы общения с человеком, находящимся в другом мире? А Эу-Строк согласился. Слишком важным для него было регулярно получать препарат, который позволял жить в гармонии с собой.
У Эйвилны и Эу-Строка, можно сказать, установилось взаимовыгодное сотрудничество. И все шло гладко, как по маслу. Но надо же было этой мерзкой девчонке сегодня ночью выследить Эйви. Действовать пришлось быстро. Нельзя было позволить Айлите улизнуть. Эйвилне ничего не оставалось, как применить то, что у нее было под рукой, а вернее, в кармане хламиды — препарат «ментального кокона». Но снадобье нейтрализовало студентку только на время. Эйвилна знала, что несколько часов Айлита будет оставаться равнодушной ко всему. Скорее всего, пролежит на полу в коридоре минус седьмого этажа все это время, тупо глядя в потолок. Но когда действие препарата закончится, студентка вернется в свое обычное состояние и первым делом побежит ябедничать. Ведь будет все помнить, потому что снадобье не отключает память.
Эйвилне пришлось вернуться к Эу-Строку и рассказать, что произошло. Потом Эйви объяснила, что в его интересах стереть из головы Айлиты воспоминания последней пары часов. Добилась, чтобы тот согласился, и быстренько ретировалась. В общем-то, для эма очистить небольшой кусочек памяти — плевое дело. У аутистов-перемещателей в арсенале несколько способов. Но эмы есть эмы. С ними никогда до конца нельзя ни в чем быть уверенным.
Однако переживала Эйвилна напрасно. Когда появилась в Академии, поняла, что Эу-Строк сделал все, как надо. Айлиту уже нашли и поместили в одну из палат клиники из-за того, что выглядела слегка заторможенной. Эйви заглянула в палату и обнаружила, что студентка начинает выходить из состояния «ментального кокона», но о том, что произошло, не помнит.
Выдав гневную тираду, что непозволительно было покидать инфекционное отделение во время дежурства, Эйвилна вышла из палаты и отправилась в свой кабинет. Теперь она могла спокойно отдохнуть.
— Не ожидал от вас такого, совсем не ожидал! — Даркус расхаживал по палате взад-вперед и гневно сверкал глазами в сторону Леры. — Додуматься самой идти к эмам?! Без предварительной договоренности, без особой надобности. Да вы знаете, что даже профессор Бердоулф никогда не рискнет потревожить обитателей минус седьмого без веской причины?
Декан тщательно обследовал студентку уже третий раз подряд и подтвердил свой предыдущий вывод, что в общем-то ничего страшного не произошло.
— Это вы еще легко отделались! — продолжил он совсем уж строго и грозно. — Это эмы вас еще пожалели. Напоили какой-то дрянью, чтобы стереть из памяти пару часов, и на этом успокоились. А ведь могли бы и… — Не закончив фразу, Даркус возмущенно спросил: — Почему вы все время улыбаетесь? Что смешного?
Хороший вопрос. Знал бы декан, какой он сейчас милый и забавный, сам бы развеселился. Дело в том, что плотная прозрачная оболочка, которой была обтянута Валерия, почему-то почти полностью растворилась. Осталась тонюсенькая радужная, как у мыльного пузыря, пленочка. Смотреть через нее на мир было очень весело. Даже голова немного кружилась оттого, как все вокруг замечательно.
Вот, к примеру, декан очень старался выглядеть строгим. Ходит по палате, мечет громы и молнии. Но нет, Леру не обманешь. На самом деле он добрый и заботливый. Гнев в его глазах наигранный, там теплота.
— Валерия, вы понимаете, что поступили крайне необдуманно? — сурово сдвинул брови Даркус.
Ой, ну совсем-совсем не страшно.
— А вы влепите мне за это внеочередное дежурство, — предложила с дразнящей улыбкой Лера.
Декан в ответ на дерзость промолчал. Только прожег сумасшедшим, горящим взглядом. Нет, все же, похоже, Валерия не на шутку разозлила Даркуса. Он стремительно подошел, сел на кушетку и навис над Лерой. Мыльный пузырь, который обволакивал Валерию, в момент схлопнулся. Радужной оболочки больше не было. Теперь Валерия вдруг увидела все как есть. В глазах Даркуса горел даже не гнев, там светилось с трудом сдерживаемое влечение.
