– Ты мне что-то рассказывал про деньги, – спросил он висельника, присаживаясь рядом с ним на корточки.
А что? Как ни крути, а без платежных средств ему никак не обойтись. Ну, не существовало в природе, как ему было известно, ни одного общества, в котором были бы проигнорированы деньги. Будь то раковины, наконечники стрел, золотые монеты, хрустящие бумажки или эфемерные кредиты – везде за товары и услуги было принято расплачиваться.
– Чтоб ты сдох, – выплюнул раненый. – Ничего я тебе не скажу.
– Ну ладно, – пожал плечами парень, наступая на запястье висельника и вытаскивая из-за голенища сапога небольшой кинжал. – Никто не вечен, но вот ты, прежде чем умрешь, не раз пожалеешь о том, что не рассказал все сразу.
Острие кинжала пробило один из грязных ногтей растопыренной и прижатой к земле пятерни главаря, отчего тот снова зашелся громким криком.
– Клянусь Честью, – совсем другим голосом, в котором звенела сталь, после того как крик немного утих, заговорил Атей. – Скажешь, где деньги – убью быстро и безболезненно.
Он выполнил свое обещание. Главарь висельников недолго сыпал проклятиями, уже после третьего пробитого ногтя, он на одном дыхании выдал все о своих накоплениях, которые находились совсем рядом – в его мешке у костра. Не доверял он тайникам, а к банкам гномов его никто не подпускал. Поэтому все награбленное он, через нечистых на руку купцов, быстро превращал в звонкую монету. Накоплений было не сказать, что много, но и немало. Последнее прибавление в отряде, когда он за счет дезертиров довел его численность до полной сотни, изрядно облегчило казну отряда. Впрочем, после стычки с охраной этого каравана он снова был в большом плюсе. Деньги убитых вернулись в казну, да еще и сам купец со своим товаром и золотом должен был ее пополнить. Так что причин нарушить свое слово у Атея не было никаких. Вот только оружие в руки главаря, как тот просил, он вкладывать не стал. Видите ли, у них, у урукхаев, настоящие воины должны уходить к предкам с оружием в руках. «Вот только какой ты на хрен воин, – подумал тогда парень, – если воюешь с бабами?» Но вместо этого произнес на непонятном для главаря языке: «Вот что, ребята, пулемета я вам не дам», после чего проткнул кинжалом сердце.
Вообще Атей не знал, что такое пулемет, создатели решили, что в том мире, где он должен был работать, такая информация для него будет лишней, но эту фразу, как и очень много других, часто повторял один из его создателей, вот и запомнилось.
На поляне уже вовсю суетились освобожденные пленники, поэтому они с Саем отошли под то самое дерево, где еще недавно лежали связанные бойцы, прихватив с собой мешок главаря. Воин сел в свою излюбленную позу, скрестив перед собой ноги, а котяра развалился рядом, положив на передние лапы свою массивную голову.
«Дружище, ты не пробежишься по округе, свежатинки не добудешь? Есть хочется», – послал зов Атей.
«Конечно, Старший, – пружинисто поднимаясь, ответил Сай. – Я недолго, слышалось мне повизгивание, когда я к лошадкам бегал».
Быстро посмотрев содержимое мешка главаря, парень снова стал наблюдать за поляной. Молодец этот молодой командир. Быстро и главное грамотно все организовал. Мужчины, кто в состоянии двигаться, споро обыскивают мертвых висельников, раздевают их до исподнего, а тела потом аккуратно укладывают на открытую телегу. Кто-то уже побежал за коняшками. Две женщины, одна из которых была совсем молодой и очень хрупкой, а вторая – дородная, пышущая здоровьем тетка, хлопотали над ранеными. Еще несколько человек собирали в одну кучу разбросанное оружие и подносили к костру валежник.
Из всей этой картины выделялись только два персонажа: сухонький мужичок с плутоватым взглядом и такая же женщина, ему под стать. Как понял Атей, по доносившимся до него словам, это были хозяин каравана и его жена. Они сидели возле костра и жадными взглядами смотрели на расстеленный в десятке шагов от них плащ, на который воины ссыпали обнаруженные у висельников деньги и драгоценности, припрятанные от главаря. А может, это было их жалованье, кто теперь разберет. Мужичок встал, подошел к командиру и что-то начал ему нашептывать на ухо, показывая на растущую перед ними кучку, сверкавшую в отблесках огня. Молодой парень неожиданно резко отстранился от того, набычился и отрицательно покачал головой. А потом вообще отошел от него подальше, посмотрев при этом на мужика с нескрываемым презрением. Купец, бросив на него злой взгляд, снова уселся рядом с женой.
Наконец, с организацией порядка на поляне было все закончено. К этому времени один из погонщиков (ну, не похож был этот мужик на воина) привел из леса здоровенного битюга. Сноровисто запряг его в груженную телами висельников телегу, после чего, взяв под уздцы лошадь, снова направился в лес. А в направлении Атея двинулась небольшая делегация.
– Я не успел представиться сам и представить своих друзей, – остановившись в двух шагах от сидящего парня, сказал тот самый молодой командир, который и организовал всех на поляне.
Он уже успел кое-как привести себя в порядок. Во всяком случае, кровь и грязь с лица была смыта, и теперь перед Атеем стоял довольно симпатичный молодой человек, если можно было так сказать о парне, лицо которого представляло собой один сплошной синяк. Слева от него стоял незнакомый воин с хмурым, серьезным лицом, лет под сорок, по человеческим меркам. Его русая с проседью борода была аккуратно подстрижена, а длинные усы заплетены в косички, свисающие ниже подбородка. Серые глаза пристально, но не вызывающе осматривали Атея.
А вот еще два бойца были парню знакомы. Ну как знакомы, один был рядом с командиром, когда те лежали вот под этим дубом. А зеленые глазищи второго забыть было просто невозможно. Посмотрев на утонченное лицо с острыми ушами и светло-русыми волосами, Атей понял, что перед ним представитель еще одной расы Тивалены. Об урукхаях он уже знал, и не только знал, но очень тесно общался с ними, а вот таких еще не встречал. Да и когда бы он успел их встретить, суток не прошло, как он оказался в этом мире, и стоящие перед ним – первые встреченные им разумные.
Атей поднялся, смахнул прилипшую травинку, невидимую для других, и, наконец, стянул с себя шлем, до этого времени скрывавший его лицо от окружающих.
– Гайн Смышленый, обер легкой конницы королевства Даргас, – одернув изодранный мундир, кивнул головой воин, потом представил стоящего справа соратника: – Мой сержант Шерк Огниво. А это…
– У нас есть языки, обер, – не совсем вежливо перебил его воин с хмурым лицом. – Хальд Северянин, род Ледяного Волка.
– Его второе имя обо всем говорит, – не остался в долгу Гайн. – Андейцы
[8] – прекрасные воины, но вот манеры и вежливость у них не особо в ходу.
– Ты правильно сказал, даргасец. Я воин, а не румяная девка, рассыпаться в любезностях, – покосился на него Хальд.
– Начинается, – прозвучал приятный голос зеленоглазого. – Простите их, гариэр
[9], всего половину дня они были в одной команде, но за это время все остальные очень много нового узнали о них. По их же словам: один из них неотёсанный варвар, другой – женоподобный шибздик.
