Я молча покачала головой. Война с Шахенией, соседствующим с нами королевством, закончилась пять лет назад, и об участии в ней Итая Брика я ровным счетом ничего не слышала.
— Странно, что он ни разу об этом не упомянул, — пожал плечами Алон. — Он служил на северном фронте почти до самого перемирия. Был ранен буквально за три дня до подписания договора. Несколько недель провел в госпиталях — сначала на вражеской стороне, потом его передали нам в рамках договоренности об обмене военнопленными. Стрелковым оружием он владеет лучше, чем холодным, но этого мальчишку Атиаса, не нюхавшего пороха, конечно, одолел бы при любом раскладе.
— Понятно, — пробормотала я, хотя понятно ничего не было.
Новую информацию о своем работодателе еще предстояло осмыслить.
Под вечер к нам, как это нередко бывало, заскочил Нир Таль. Рыжеволосый Омер Даган как-то незаметно для меня выпал из их компании, а вот скульптор захаживал часто.
Сама я в посиделках не участвовала, неспешно доделывая свои дела в кабинете. По размерам он существенно превосходил комнату в старом доме в Аяре, использовавшуюся по тому же назначению. Здесь с лихвой хватило места для двух рабочих столов, двух стульев, книжного шкафа и даже небольшого двухместного дивана, купленного по моей инициативе, — не столько по необходимости, сколько для уюта. Количество бумаги, перьев, чернил и прочих канцелярских принадлежностей по моему настоянию тоже увеличилось.
В момент, когда Итай с Ниром заглянули в кабинет по дороге в прихожую (скульптору пора было уходить), я как раз подписывала очередной конверт.
— Пришло поздравление с Первым днем весны от баронессы Цвейг, — сообщила я, поднимая голову. — Текст стандартный. Я думаю, его рассылал секретарь, сама баронесса даже не в курсе, но, наверное, имеет смысл отправить ответное поздравление.
— Наверное, хотя оба послания будут в равной степени бессмысленными, — откликнулся оман.
— Дана, да ты просто сокровище! — восхитился Нир. Постепенно мы перешли со скульптором на «ты», и я даже склонна была предположить, что он говорит искренне, со временем перестав судить обо мне только по внешности. — Итай, ты, как я погляжу, получил два в одном. Не только архитектор, но в придачу еще и секретарь.
— Это что! Разве я не рассказывал тебе, как элегантно она отшила баронессу в прошлый раз? — Брик вкратце описал скульптору историю с баронессой, в определенном смысле тоже стремившейся получить два в одном: картину известного художника и обогреватель. — Как видишь, метод Даны сработал: баронесса не обиделась на отказ и продолжает поддерживать светские отношения, — заключил Итай.
— Поразительные способности, — хмыкнул Нир. — Служба секретарши всегда представлялась мне невероятно сложной.
— Для секретарши я лицом не вышла, — поморщилась я, припоминая свой единственный и кратковременный опыт работы на этом поприще.
— И что, ты считаешь это поводом для переживаний? — приподнял брови скульптор. — Я, например, для секретарши не вышел другим местом. Но, честно говоря, ни капли об этом не жалею.
Оставалось только усмехнуться, а вскоре Нир уехал к себе.
Итай работал в мастерской, когда тревожный звон колокольчика заставил меня подняться и, хмурясь в дурном предчувствии, пройти к двери.
…Он был огромен настолько, что едва помещался под потолком и стоял, пригнув голову. Его фигура напоминала столп клубящегося дыма, в котором лишь время от времени проступали очертания длинных рук и крупных ног. И только лицо, странное и пугающее, с раздувающимися ноздрями и буравящими прихожую глазами, оставалось незыблемым.
Конечно же, в дверь он не звонил, вошел сам, неведомым мне способом одолев засов, но, видимо, в процессе растревожил колокольчик. Это на миг показалось мне странным: посетившее дом существо не производило впечатление материального. Но, с другой стороны, ведь может же сильный порыв ветра раскачать язычок, заставив его биться о стенки.
Я отступила к дальней стене, сожалея о том, что расстояние между ней и дверью слишком мало. Язык присох к гортани.
— Здесь ли Итай Брик?
Казалось, существо говорит шепотом, хотя, скорее всего, у него просто был такой голос. Будто ветер шелестел в высокой траве.
Я вжалась в стену еще сильнее. Жаль, она не поддалась: неплохо было бы оказаться сейчас с противоположной ее стороны.
Давать ответ я не спешила. Не только потому, что говорить по-прежнему было тяжело от страха. Пугала сама суть вопроса. Что нужно этому странному пришельцу от омана? Может быть, солгать? Мол, никакого Брика здесь нет, вы, уважаемый, ошиблись адресом. И это даст Итаю время как-то разобраться с ситуацией? Однако, взглянув на долю секунды в глаза существа, я поняла: его не обмануть. Гость точно знает, куда и зачем пришел.
— Он здесь, — утвердительно произнес не дождавшийся ответа посетитель.
Страх комом застрял в горле, но я постаралась преодолеть его и спросила:
— Что тебе от него нужно?
— Забрать его за Грань, — прошелестел гость.
Будто судья, объявив приговор, ударил по подставке церемониальным молоточком.
— Кто ты? — прошептала я.
Совсем тихо, но он услышал. А может быть, громкость голоса просто не имела для него значения.
— Демон смерти, — прозвучал ответ.
Кровь заледенела в жилах; казалось, ее течение остановилось. Итая Брика заберут. Итая Брика больше не будет. Жизнь Итая Брика оборвется, вот так, совсем рано и внезапно, возле мольберта с так и не дописанной картиной.
— Почему? — Собравшись с силами, я постаралась говорить громче и четче. — Почему ты хочешь его забрать?
— Потому что для этого меня призвали в ваш мир.
— Кто? — Не самый насущный в данный момент вопрос сам собой сорвался с губ.
— Это не имеет значения, — впервые уклонился от ответа демон. — Мне нужен Итай Брик. Я заберу его с собой.
— В ад?
Я снова инстинктивно перешла на шепот.
Сложно было определить выражение лица демона, но, кажется, он посмотрел на меня в недоумении.
— У вас, людей, очень странные представления о жизни за Гранью, — произнес он наконец. — В ад не попасть лишь потому, что кто-то на этом свете призвал демона, следуя своим корыстным интересам. Ад и рай — это отражение ваших душ. Я доведу Итая Брика до места. Куда он попадет затем, зависит лишь от него самого.
Я опустила глаза, едва отмечая расфокусированным взглядом квадратные плиты пола.
Значит, и за Гранью есть жизнь. Умерев, человек не прекращает свое существование — а ведь именно в этом наш самый главный, самый безотчетный страх. Даже ад не пугает так сильно. К тому же, оказывается, демон не всех отводит в ад. Остается и другая надежда…
— Возьми меня вместо него.
