Во многом из-за подобного «перекоса» не произошло экономических выгод от увеличения количества технологических компаний на многих других территориях США. Хотя число потребителей смартфонов, скажем, в Огайо ничуть не меньше, чем в Нью-Йорке, но участвовать в создании софта для этих устройств огайцы могут в значительно меньшей степени. Для первой и второй волн характерна ситуация, когда талантливый инженер, например, из Нашвилла, мечтающий создать собственную цифровую компанию, был вынужден «метаться между берегами» ради того, чтобы хоть как-то реально продвинуться в нужном направлении.
Подобная динамика привела к утечке мозгов внутри страны. Талантливые предприниматели, обладающие творческим потенциалом, вынашивали свои блестящие идеи где-нибудь в глубинке. Затем их компании вместе с этими идеями и сопутствующей им экономической активностью перемещались, захватив сотрудников, в более продвинутые места.
Новое национальное предпринимательство
По мере вхождения в третью волну такая ситуация будет меняться, и, более того, перемены в данной области уже начались. Например, в Дареме, Северная Каролина, семь технологических компаний, объединенных в единый центр под эгидой American Tobacco Campus, в период 2013–2015 годов смогли получить венчурные инвестиции на общую сумму около $1,5 млрд. Гипотетически то же ожидает и нашу Джессику, которая отправилась после Стэнфорда в Нью-Орлеан. И это как раз иллюстрация к тому, что я называю подъемом периферии. Журналист Фарид Закария придумал данный термин при описании новых экономических тенденций в Китае и Индии. Но он вполне подходит и для США, поскольку подъем регионов начинает осуществляться и у нас. Я уверен, что в течение следующих двух десятилетий мы увидим новые города, выросшие на местах, где раньше располагались незначительные центры малого бизнеса. На наших глазах произойдут десятки стартапов в Денвере и Канзас-Сити, в Остине и Питсбурге. Мы станем свидетелями появления множества венчурных фирм, открывающих свои офисы и в Индианаполисе, и в Миннеаполисе, и в Солт-Лейк-Сити.
Мы еще услышим об истории Буффало, где заброшенная группа зданий стала центром нового технологического Ренессанса. Как писал корреспондент USA Today: «…Постепенно, в течение 15 лет, город вышел из своего провинциального состояния за счет роста передовых производств и исследований в области медицины. И новые технологии, и другие индустриальные отрасли заставили застройщиков обратить внимание на эти заброшенные участки. Сегодня здесь до самого горизонта стоят подъемные краны. Полным ходом идет строительство производственного центра компании SolarCity на территории в миллион квадратных футов при стоимости проекта в миллиард долларов. Добавлено 500 рабочих мест в компании IBM. В Буффало продолжается расширение местного университета и медицинских исследовательских центров». Я инвестировал в Буффало в два новых проекта. Это компании Energy Intelligence, которая специализируется на разработке принципиально новых топливных элементов, и POP Biotechnologies, занятая в наномедицинских технологиях, направленных на лечение онкологических заболеваний.
Таким образом, географическое разнообразие является жизненно важным для нашего будущего. По данным фонда Kauffman Foundation, «на новые предприятия приходится почти весь объем новых рабочих мест», «новые компании менее чем за один год привлекают в среднем 1,5 млн новых сотрудников». Другими словами, подобные компании являются двигателями нашей экономики. Проявляя незаурядный рекрутинговый талант, они разрабатывают и производят новую продукцию, создают новые рабочие места, в целом улучшают нашу жизнь и обладают способностью к полному преобразованию общества.
Для меня тема «роста окраин» имеет и личный характер. История моей семьи насчитывает более 100 лет проживания на Гавайях. Дед по материнской линии владел универсальным магазином в Хило, а по отцовской – работал казначеем на сахарной плантации острова Кауаи. Оба моих родителя оканчивали университет (отец получил юридическое образование) на материке, однако потом снова вернулись на Гавайи. Тем не менее, когда настала моя очередь отправляться на учебу, я уже заранее знал, что, вероятно, никогда не вернусь назад. Конечно, я не хочу сказать, будто испытываю к Гавайям негативные чувства: они были и во многом остаются моим домом. Но мне хотелось рисовать на большом холсте, и мои амбиции было невозможно воплотить, находясь в Гонолулу. Поэтому у меня есть личный интерес увидеть, как в скором времени изменится жизнь бизнесменов нового поколения, вне зависимости от того, живут ли они в Гонолулу или в Хьюстоне.
Другой аспект «роста окраин» заключается в перестройке инвестиционных стратегий. Некоторые из лучших национальных и мировых идей рождаются и вынашиваются в малых городах, но носители венчурных капиталов не слишком обращают на них внимание. Несколько лет назад я вышел из кабинета и проехался на автобусе по стране, желая лично посмотреть, что происходит на периферии. Побывав в двух десятках городов разных штатов, я убедился, что в самых неожиданных местах процветают целые сообщества талантливых предпринимателей, занимающиеся технологиями будущего. Мне подавали такие новаторские идеи, о которых мало кто слышал раньше, а некоторыми я бы и сам не прочь был воспользоваться. Например, Artiphon я впервые увидел в Нашвилле. Этот музыкальный инструмент собрал не только больше всего денег на краудфандинговой платформе Kikstarter за всю историю существования (в своей категории, конечно), но и вошел в список 25 лучших изобретений 2015 года по версии Time. В Детройте я обнаружил компанию Shinola. Ее основатель Том Картоцис уверовал, что Детройт снова обретет былую славу, и создал компанию прямо в здании, где раньше располагалось бюро внедрения автомобильных инноваций. Сотни бывших работников рухнувшего автомобилестроения прошли профессиональную переподготовку и теперь занимались выпуском часов, велосипедов, кожаных сумок, блокнотов и других товаров, пользующихся широким спросом. Эффектный лозунг компании Where American is Made
[12] прокатился по всему миру и стал известен в Нью-Йорке, Лондоне и Вашингтоне. Shinola был выписан самый крупный чек в истории моей инвестиционной фирмы. По сути, мы находимся на верном пути, вложив в развитие «роста остальных» более миллиарда долларов, и это только начало.
Третья волна и взлет периферии
Существуют три основные причины, по которым, как я уверен, новые крупные инновационные центры будут зарождаться и процветать по всей стране. Самой главной из них является, собственно, третья волна. Следует понимать, что «периферийный рост» и «третья волна» – это два разных явления, но они пересекаются и, взаимодействуя, усиливают друг друга.
Большинство отраслей, являющихся мишенями для предпринимателей третьей волны, уже сгруппированы в масштабах всей страны, и новые бизнесмены уже начинают укореняться в тех местах, где существуют подобные кластеры. Во время второй волны, когда технология находилась в фокусе внимания промышленности, предприниматели концентрировались в тех местах, где уже сосуществовали и технологические компании, и их источники инвестиций. Однако в период третьей волны, хотя продукция компаний и будет технологична, это не означает, что она окажется технически ориентированной. Объективно продукты станут потребителями технических приложений, но сами тем не менее приложениями являться не будут. Вот почему выгода от окружения техническими новинками снизится. На смену придет значимость уровня экспертов промышленных отраслей, в окружении которых вы будете стараться получить максимальные дивиденды.
