Да, и к вашему сведению, никогда нельзя быть уверенным, что человек действительно относится к категории людей с врожденной честностью. У меня был клиент, который нанимал на работу только таких же ревностных христиан-евангелистов, как и он сам, и я видел, что работники обворовывали его нещадно. Да не будет религиозность влиять на твой выбор при найме сотрудника. Католические иерархи лгали и плели интриги, чтобы замять нешуточный скандал со священниками-педофилами, затем безжалостно заткнули жертвам рты, ну а потом им пришлось украсть миллионы, собранные с прихожан в качестве пожертвований на «добрые дела» церкви, чтобы откупиться от жертв и их адвокатов. Для таких вещей есть точные термины: шантаж и организованная преступность.
Среди евангелистов мы имели удовольствие наблюдать Джима Баккера и Тэмми Фэй, беспечно продавших 860 % одного и того же таймшера, Сваггарта[33] и того парня, которого застукали с мужчиной-проституткой. Этот веселый список начинается из глубины веков и уверенно стремится в будущее. Я мог бы продолжить и по очереди оскорбить каждую религиозную организацию. Если я ничего не сказал о вашей, не спешите гордиться. Фокус в том, что «высокодуховный» фасад абсолютно не гарантирует ни чести, ни достоинства. Да не будешь ты слишком доверчивым и к людям на ответственных постах – скажем, к юристам и судьям, которые дают клятву защищать закон, или к выборным чиновникам, начиная с мэра и заканчивая президентом США, и не одним. «Я не жулик». «Я не состоял в сексуальной связи с этой женщиной»[34].
Подавляющее большинство тех, кто клянется, что входит в 5 %, которые не врут и не крадут, врет. Вероятность 95 к 5.
Есть еще 5 % людей, которые врут, мошенничают и воруют от природы: постоянно, в любой ситуации, даже когда им это не на пользу. Они не могут НЕ воровать. Иногда их можно вычислить с помощью тестов или справившись по прежнему месту работы. Однако шанс встретиться с такими неисправимыми персонажами тоже составляет 5 против 95.
Вся проблема в остальных 90 %, к которым относимся и мы с вами.
Нам с вами, чтобы совершить кражу, нужно три условия:
1) мнимая или реальная нужда;
2) возможность оправдать свой поступок;
3) уверенность, что кража сойдет с рук.
Мы подходим к главному вопросу: как заделать дыры, проточенные в вашем бизнесе ворами.
Сначала надо определить, что такое кража. В продуктовом магазине есть очевидные кражи – например, когда продавец съедает товар и не платит за него. Это называется «крысинг». Каждый из сотни продавцов ежедневно съедает пачку печенья, один пакетик чипсов, один шоколадный батончик и запивает это банкой кока-колы. Допустим, это 3 доллара. 300 долларов в день, 109 500 долларов в год. Но для того, чтобы возместить компании эту сумму, продавцам при существующей рентабельности их труда нужно продать товара на миллион долларов. То есть получается Кража Миллиона Долларов. Или когда по-крупному и внаглую: тащат домой стейки коробками. Плюс еще 80 с чем-то разновидностей очевидных краж. А еще в магазинах и на других предприятиях открыто происходит воровство, на которое хозяева обычно не обращают никакого внимания, – вот, например, сотрудник скопировал школьный доклад своего ребенка на офисном ксероксе: немного вашей бумаги, ваших чернил, вашего электричества, полчаса оплаченного вами рабочего времени. Наконец, возможно, самое опасное – это неочевидное воровство, за которое даже не предусмотрено наказания: начиная с кражи туалетной бумаги (у меня есть отличная история об этом) и времени (масса примеров; через минуту я вернусь к этой теме) и заканчивая саботажем ваших рекламных и маркетинговых инициатив (примеры я скоро приведу).
Есть только один способ заткнуть дыры
Вы не можете контролировать мнимые или реальные нужды окружающих.
У Марты Стюарт[35] не было нужды в этих 10 000 долларов, когда она сдуру рискнула репутацией, маркой и всей своей империей и воспользовалась инсайдерской информацией в биржевой игре, а потом еще отпиралась и в итоге за препятствование правосудию села за решетку. Соберите в одной комнате сто миллиардеров и спросите, кому из них не хватает денег, – руки поднимут все. Психотическая у них потребность или реальная, но она существует. Даже если вы наймете на работу одних миллиардеров, все равно не сможете спать спокойно (да, они тоже слопают каждый по упаковке печенья и не заплатят) – что уж говорить о ваших сотрудниках с их уровнем доходов и скверными финансовыми привычками. Между прочим, значительная часть внутренних хищений и растрат начинается с того, что носитель ситуационной этики сталкивается с новой и острой этической дилеммой: например, Сьюзен обнаруживает, что муж не платил за ипотеку, и теперь нужно в течение тридцати дней найти где-то 20 000 долларов, чтобы не остаться без дома, или Боб получает звонок от любимого внука, которого только что арестовали, вынув из машины, нашпигованной сильнодействующими препаратами, на которые ему никто не выписывал рецепта, и теперь нужны 5000 на адвоката, а их неоткуда взять. Первая проблема встает перед тысячей американских семей еженедельно, особенно обостряясь, когда сраные «Ковбои» три недели подряд не могут победить соперника с нужным перевесом[36]. Вторая, с вариациями, примерно так же обычна, и ее не избегают даже лучшие семейства – например, семья Альберта Гора[37]. И вот, ваша вполне порядочная сотрудница внезапно оказывается перед выбором: вы или ее дом, вы или ее внук. Вы не можете управлять реальными или мнимыми нуждами сотрудника ни через зарплату, сколько вы ее ни повышайте, ни через бонусы, ни через мотивационные семинары, ни через поощрения за отличную работу, ни через длительные взаимоотношения, ни через членство в одной и той же церкви. НЕ можете.
Далее, способность оправдать кражу. Вы не можете управлять мыслями человека и проникать в его извращенную логику. Вот, такую, например:
• Да у нас целая комната бумаги для ксерокса. Подумаешь, одна пачка!
• Да тут целый склад шоколадок. Подумаешь, одна плитка.
• Я тут вкалываю, пока он (хозяин) оттягивается на пляже со своей подружкой / тусуется с приятелями в гольф-клубе / прохлаждается на ярмарке в Лас-Вегасе, куда я никогда не попаду. И этот жадный ублюдок мне уже год не повышал оклад… Я заслужил компенсацию…
• Сюзи, Кэрол и Тэд так делают. А я что, рыжий?
• Он столько лупит с клиентов, что вполне обойдется без…
В общем, вы поняли.
А сочетание сильной нужды и готовых оправданий – это уже что-то. Когда я был ребенком, наша семья жила весьма неплохо. Когда стал подростком, мы бедствовали. Отец превратился из «богатого папы» в «бедного папу»[38] в одночасье. Несколько лет он перебивался с одной плохой и низкооплачиваемой работы на другую, а чаще всего вкалывал на двух параллельно. Работал на фабрике окон, на заправке. В местной гостинице сети Holiday Inn занимался оформлением залов для заседаний и банкетов, разносил еду по номерам. По сравнению с его прежним образом жизни это было унизительно и тяжело. Но он всегда делал свою работу хорошо, никогда не халтурил и не допускал, чтобы плохое настроение сказывалось на качестве работы. Отец был «хорошим работником». А еще он был в принципе одним из самых честных людей на этой планете. Ему бы никогда в голову не пришло кого-нибудь обокрасть. Но в то время дела у нас шли ну просто из рук вон плохо, и это ни для кого не было секретом. Он ездил на работу на моей развалюхе, которую я купил за 25 долларов, потому что его машина сломалась, и ремонт стоил бы несколько сотен долларов, которых у нас не было, а на заправке мы задолжали дикую сумму за бензин. Поэтому когда папа однажды после рабочего дня нашел на сиденье машины большую упаковку замороженных гамбургеров и коробку булочек, он без лишних вопросов отвез все это домой, сказав нам, что это «чаевые». Их, конечно, украл с кухни и подложил в машину шеф-повар. Мой отец дураком не был. Эта история повторялась регулярно в течение нескольких месяцев. В остальном папа был работником, каких поискать. Всегда на месте, никогда не опаздывал, знал свое дело, разумно подходил к работе, почти не нуждался в надзоре и работал на совесть, заботясь о качестве и о соблюдении технологий. И в то же время он регулярно сообщничал в кражах. Не сомневаюсь, что милосердный шеф-повар не забывал и себе в машину что-нибудь положить.
