— Кажется, Сиен мертв, — с сожалением выдохнула я. И, заметив острый взгляд Дьяра, пояснила: — То есть кинжал.
Ректор тут же вцепился в меня и вытащил все о моем недолгом знакомстве с запертым духом. Нирт даже о ранах забыл — так воодушевился.
— Похоже, у вас особые отношения с миром духов, адептка. То дух знаменитой лингвистки с легкостью идет с вами на контакт, то один из Ошсах… — уважительно заметил он и снова почесал повязку на глазах. Поморщился. Раны зарастали, и в ближайшее время демон будет крайне раздражен — бедная секретарша.
Однако о какой лингвистке он говорит? Но выяснять я не стала, а то еще вспомнит о пересдаче.
— Лунные девы всегда легко общались с миром ушедших, иначе мы бы не сумели договориться с драконами Смерти, — напомнила я.
— В таком случае мы попытаемся спасти вашего знакомого, хотя лучше бы эти кинжалы расплавить, — некромант ожесточенно поскреб повязку на глазнице. — Хургово отродье! Доберусь, заставлю сожрать его же прах!
* * *
Темнейшество собственной персоной доставило меня к башне. Причем не внутрь, а оставил снаружи, метрах в десяти. Вероятно, для того, чтобы я могла полюбоваться плодами своего бегства и раскаялась.
Башня выглядела грустно. Она постарела на тысячу лет. Камень обветшал и местами обвалился, в стенах виднелись разломы и трещины, кладка продолжала осыпаться. Только что отремонтированной крыше не на что стало опираться за отсутствием стены с одной стороны, и она съехала. Снаружи донжон напоминал изъеденный червями и покусанный ежами гриб со свернутой набок шляпкой.
Внутрь было опасно заходить. Но раз Дьяр лично проследил, чтобы я мимо двери не прошла, значит, решил, что башня сама меня накажет. Даже если каменная горгулья на голову свалится — заслужила.
— Подожди, — удержал меня синеглазый, когда я спешно выпуталась из его крыльев и, даже не поблагодарив средство передвижения, направилась к зданию. — Я должен проверить, есть ли на тебе маячок.
Остановилась. И тут же оказалась притянута к широкой груди и поцелована. В макушку. Потому что голову я упорно не хотела поднимать. Интересные у демонов методы проверки следящих заклинаний! Даже Лойт не додумалась до таких.
— Лика, — выдохнул объект нашей с богиней охраны, в основном дистанционной. — Как же я скучаю! Посмотри на меня.
— Чего я там не видела? — пробормотала я в черную ткань его куртки. Простой суконной куртки, в таких у нас садовники работают, а у демонов — темные владыки щеголяют. Страшно признаться самой себе, не то что богине, но я тоже скучала по этому невыносимому типу. — Пусти… те.
— Не держу, — разозленное Темнейшество прибрало лапы, сунуло их в карманы куртки. — Маячка на тебе я не обнаружил. И это мне совсем не нравится. Пусть еще твой отец проверит. Отдай ему письмо, кстати, — он вытащил из кармана тугой свиток и вложил в мою ладонь.
Жаль, послание запечатано, — я бы не отказалась одним глазком глянуть, о чем пишет правитель Тархареша высокопоставленному подданному Белой империи. Самое главное: не попаду ли я из одной клетки в другую?
— Передам, — забрав бумагу, я поднялась по хлипкой приставной лестнице — Кикируся наотрез отказывалась ее заменить на нормальное крыльцо, — толкнула покосившуюся дверь.
Внутри было не так страшно, как снаружи. Видно, что камень успели укрепить. Причем не заклинаниями, а банальным цементом, как простые смертные.
Ирек нашелся на тайной тренировочной площадке начинающих летунов. То есть у Шурша на этаже. Он совершенно безбоязненно тренировался под пристальным взглядом дракона.
И правильно, зачем волноваться о падающих на голову шатких камнях, если рядом дракон Смерти — уж он-то точно знает час твоей естественной кончины и не допустит преждевременной от нелепой случайности. Это будет позорным промахом, а Шурш берег драконосмертельную честь смолоду. У него еще родовое посвящение впереди, старшие за каждую ошибку спросят, могут и развоплотить неумеху.
Мои друзья были так увлечены уроком практической аэродинамики, что соизволили заметить наблюдательницу через добрых пять минут, хотя в этой тесноте только синяки набивать и крылья ломать.
Сверкающее золото Ирековых крыльев отбрасывало блики на сумрачный камень, и казалось, в зале пляшет живое солнечное пламя, и я любовалась, затаив дыхание.
Наконец Ирек выбился из сил и повис вниз головой, уцепившись носками сапог за крюк, на котором когда-то красовалась люстра, и балансировал распахнутыми крыльями. Не понимаю я, как можно такой красоты стесняться! Я бы в одни крылья влюбилась, а к ним еще и весь Ирек прилагался: великолепно сложенный демон-обаяшка с острым умом и дружелюбным характером. Красавчик.
«Лика! Ты моя жрица!» — рявкнула в сердце богиня и запустила острый коготок. Ох… Умеет Лойт наказывать…
— Плохо, — вздохнул дракон. Повернул ко мне морду, дав понять, что давно знает о моем присутствии. — Хозяйка, придумай что-нибудь. Ему простор нужен, иначе мышцы ссыхаются. Может, все-таки иллюзии?
— Пробовал я иллюзии, — признался бастард. — Не первый год на свете живу. Не держатся они, как проклятие какое наложено!
С трудом отдышавшись после возмездия Лойт, я сказала:
— Есть одно замечательное место, где иллюзия не понадобится.
— Где? — воскликнули оба.
Ирек даже соизволил слететь вниз и встать на ноги, а Шуршик понятливо мне кивнул. Догадался, малыш. Я улыбнулась:
— Переговоры с владельцем той глухомани я беру на себя.
— Переговоры! — панически воскликнул Ирек, хлопнул себя по лбу и рванул к выходу, едва не впечатав меня в створку двери.
Я увернулась, а торопыга впечатался со всей дури.
Двери выдержали. Они и Шурша выдерживают. А вот у переговорщика что-то хрустнуло.
Вокруг Ирека внезапно взметнулись черные хищные плети, завились в тугой смерч. А так как я отпрыгнула не слишком далеко, шага на два, меня зацепило краем разворачивающейся воронки и притянуло к парню.
Шурш запаниковал и, мысленно взвыв: «Хозяйка! Меня! Меня забыли!» — пошел на таран.
— Что это? — всхлипнула я, врезавшись в грудь Ирека.
— Не бойся! — очень информативно проорал он, стараясь перекричать утробный гул вихря. Его рука подхватила меня за талию, да я и сама вцепилась в демона покрепче, чтобы не унесло куда-нибудь в хургову бездну.
Нас все-таки унесло.
Сомкнулась воющая тьма, полыхнула росчерками молний. Давненько мне не было так страшно. Мама! Папа! Ну, все, теперь от башни и камней не останется.
Хрясь!
Что-то опять сломалось. Опять ребра? Боли нет. Значит, не мои.
* * *
Какое небо голубое… В Тархареше такого не бывает — там темные защищаются от палящего солнца магической дымкой.
