Она не похоронила Шеннон. Она просто уехала.
Ни до больниц, ни до похоронных бюро Мэлори не дозвонилась. Кое-как прикрыла сестру желто-синим шарфом, который та любила.
Радио то работает, то нет. Ведущий говорит о войне. «Если человечество объединится…» – начинает он, потом слышен лишь треск. У обочины брошена машина. Дверцы распахнуты, рукав пиджака свисает с пассажирского сиденья на асфальт. Мэлори спешно отводит взгляд, закрывает глаза, потом смотрит на дорогу.
Радио оживает. Ведущий все еще говорит о войне. Мэлори замечает, как справа что-то движется. Мэлори не смотрит, закрывает правый глаз. Впереди, прямо в центре трассы, птица то опускается на что-то, то взлетает. Вблизи становится ясно, что птица кружит над дохлым псом. Мэлори переезжает пса. Автомобиль подскакивает, она ударяется головой о крышу, чемодан гремит на заднем сиденье. Мэлори трясется. Пес казался не просто дохлым, а искореженным. Она закрывает глаза, потом снова открывает.
Птица, возможно, та же самая, каркает с неба. Мэлори проезжает Раундтри-стрит. Потом Боллем-стрит, потом Хортон-стрит. Чувствует, что почти добралась. Слева что-то проносится. Мэлори закрывает левый глаз, проезжает брошенный почтовый фургон. Письма валяются на асфальте. Птица летит слишком низко, едва не бьется о лобовое стекло. Мэлори кричит, закрывает оба глаза, потом снова открывает. И тут замечает нужный указатель.
Шиллингем.
Она поворачивает направо, притормозив, сворачивает за угол на Шиллингем-лейн. С картой сверяться нет нужды. Номер дома, 273, Мэлори помнит с самого начала поездки.
Улица пуста, если не считать пары машин, припаркованных у дома справа. Район – обычная окраина. Дома кажутся одинаковыми. Лужайки заросли. Все окна завешены. Мэлори взволнованно смотрит на дом, у которого стоят машины. Она уверена, что ищет именно его.
Закрывает глаза и жмет на тормоз.
Машина останавливается. Мэлори тяжело дышит, перед мысленным взором – дом.
Гараж справа, его бежевая дверь заперта. Крыша из коричневого рубероида, кирпичные стены облицованы белым сайдингом. Передняя дверь темно-коричневая. Окна закрыты. В доме есть чердак.
Глаза по-прежнему закрыты. Мэлори собирается с духом и берет чемодан. Дом футах в пятидесяти от места, где она остановилась. Машина даже не у обочины. Мэлори понимает это, но ей все равно. Чтобы успокоиться, она делает вдох, глубокий и медленный. Чемодан рядом, на пассажирском сиденье. Мэлори прислушивается, не разлепляя век. С улицы не доносится ни звука. Мэлори открывает водительскую дверь, выходит на улицу и тянется за вещами.
Ребенок пинается.
Мэлори охает, неловко цепляется за чемодан и открывает глаза. Глядит на живот, кладет на него руки и осторожно гладит.
– Приехали, – шепчет она.
Мэлори берет чемодан и вслепую бредет к лужайке перед домом. Едва почувствовав под ногами траву, шагает быстрее. Натыкается на куст. Запястье и бедро колют иголки. Мэлори отступает, прислушивается и, опасливо ступив по направлению к входной двери, чувствует под ногами асфальт подъездной дорожки.
Мэлори не ошибается. С грохотом втаскивает чемодан на крыльцо, шарит по кирпичной стене, нащупывает звонок. Звонит.
Сперва никто не отвечает. У Мэлори возникает недоброе предчувствие, что это тупик. Неужели она напрасно рисковала и ехала в такую даль? Мэлори звонит еще раз. Потом еще раз. Потом еще. Ответа нет. Мэлори стучит, отчаянно барабанит в дверь.
Никто не отвечает.
А потом… потом Мэлори слышит приглушенные голоса.
«Господи, там кто-то есть! В доме кто-то есть!»
– Эй! – зовет Мэлори и пугается собственного голоса в тишине пустой улицы. – Эй! Я прочла ваше объявление в газете!
Снова тишина. Мэлори ждет и вслушивается. Наконец ей отвечают.
– Кто вы? – интересуется мужчина. – Откуда приехали?
Мэлори во власти надежды и облегчения. Во власти слез.
– Меня зовут Мэлори. Я приехала из Уэсткорта!
После паузы другой мужчина спрашивает:
– У вас глаза закрыты?
– Да, закрыты.
– Давно закрыты?
«Да впустите же меня, – думает Мэлори. – Впустите!»
– Нет, – отвечает она. – То есть да. Я приехала из Уэсткорта. Глаза закрывала при любой возможности.
Мэлори слышит приглушенные голоса. Люди спорят, впускать ее или нет.
– Я ничего не видела! – уверяет она. – Честное слово! Я не опасна. Глаза у меня закрыты. Прошу вас, впустите меня! Я прочла объявление в газете.
– Не открывайте глаза, – наконец велит мужчина. – Сейчас дверь распахнется. Постарайтесь войти побыстрее, ясно?
– Ясно! Конечно, ясно.
Мэлори ждет. Воздух неподвижен, значит, ничего не происходит. Потом щелкает ключ в замке. Она тут же делает шаг вперед. Чужие руки затаскивают ее в дом. Дверь захлопывается.
– Погоди, – говорит женщина. – Нам нужно тебя ощупать. Нужно удостовериться, что ты одна.
Мэлори стоит с закрытыми глазами и слушает. Судя по звукам, обитатели дома шарят по стенам метлой. Несколько человек касаются ее плеч, шеи, ног. Кто-то становится у нее за спиной и барабанит пальцами по закрытой двери.
– Порядок, – говорит мужчина. – Мы закончили.
Мэлори открывает глаза и видит пятерых. Они стоят плечом к плечу. Толпятся в прихожей. Смотрят на Мэлори. Мэлори смотрит на них. У одного на голове шлем, на руках витки изоленты, переложенные ватными шариками. Из ленты торчат ручки, карандаши, другие острые предметы – похоже на рыцарские доспехи, которые смастерил ребенок.
У двоих в руках метлы.
– Привет, – говорит «рыцарь». – Меня зовут Том. Ты ведь понимаешь, с чего такая подозрительность? Мало ли кто может проскользнуть к нам вместе с тобой.
Из-под шлема торчат светло-русые волосы. Лицо у Тома волевое. Голубые глаза светятся умом. Он чуть выше Мэлори, небрит, щетина рыжеватая.
– Да, понимаю, – отзывается Мэлори.
– Уэсткорт, – повторяет Том, приближаясь к ней. – Оттуда путь неблизкий. Ты смелая, раз рискнула сюда приехать. Давай, присядь и расскажи нам, что видела по дороге.
Мэлори кивает, но с места не сдвигается. Чемодан она стискивает так, что пальцы белеют и начинают ныть. К ней подходит другой мужчина, куда крупнее Тома.
– Давай чемодан подержу, – предлагает он.
– Спасибо!
– Меня зовут Джулс. Живу здесь уже два месяца, как и большинство остальных. Только Том с Доном приехали чуть раньше.
Темные волосы Джулса кажутся грязными, словно он долго работал на улице. Судя по внешности, человек он добрый.
Мэлори поочередно разглядывает жильцов. Перед ней четверо мужчин и женщина.
