Эфенди раздраженно поморщился:
– Некоторые магараджи порой метят выше традиций, и не в нашей власти указывать им на это. Мы, обычные воины, можем позволить себе лишь мысль неодобрения, но и то – только наедине с самим собой.
– Знаешь что? – Я громко фыркнула, не скрывая своего отвращения к подобным божественным замашкам. – Мало ты ему тогда в парке врезал. И я мало. Но не будем о недостойных, давай дальше. С демонами все понятно, перейдем к оборотням. Надеюсь, у них любовные союзы скрепляются добровольно?
– Относительно, – ехидно ухмыльнулся Камаледдин. – Скорее менее принудительно…
Ну-ка? Я была само внимание и заинтересованность, и эфенди меня не разочаровал.
– Если немного отойти от лоска цивилизованности и вспомнить древние времена, когда животное начало преобладало, то станет намного понятнее нынешнее положение дел. Ведь кто такие оборотни? Это те, кто имеет второй ипостасью зверя, и именно зверь зачастую главенствует в вопросах продолжения рода и выбора пары. Немаловажная особенность – принадлежность к клану и определенному зверю. Не буду отвлекаться на малочисленные кланы лисьих, рысьих, кошачьих и медвежьих, остановлюсь на волчьих. Волки – однолюбы. Если тебя выбрал волк – это сродни приговору, и тебе же лучше ответить ему взаимностью. Если она есть – ваш брак будет самым крепким из всех, что известны в этом мире, если же нет… – Камаледдин чуть поморщился. – Не знаю, как у всех, но я видел пары, в которых любит только один, и это печальное зрелище. Иногда волк достаточно длительное время не может встретить свою пару, и тогда заключается брак по расчету, но это не более чем фикция. В таких браках нет крепости, чувств и уважения. И если мужчина вправе завести любовницу, то для женщины подобное недопустимо. Она замужем, и точка. Дом, быт, дети – максимум, что ей будет позволено. Не округляй глаза, иногда нелюбимые жены высокопоставленных оборотней просто-напросто заперты в дальних покоях, подальше от глаз супруга. И забыты. О церемониях же можно сказать следующее: браки по взаимному выбору и согласию всегда собирают толпы гостей и родственников, в этом отношении оборотни невероятно гостеприимны и щедры. Гуляния длятся несколько дней, и даже до пары недель дошло, когда венчался один местный князь. Во дворе дома жениха и на ближайших к нему улицах накрывают богатые столы, из погребов достают запасы еды и вина, приглашают музыкантов, и дни напролет гости поздравляют молодых, желая им всех благ. Но это все гуляния, а сама церемония обязательно начинается загодя в полночь, когда полные Сиашта и Саина – местные луны и обязательно обе полные! – и жрец Лейта скрепляют согласие молодых священными узами брака. Ночь новобрачные проводят в уединенном месте на природе, а на рассвете на самой высокой точке местности первые лучи солнца освещают поднятые вверх руки молодых и на их запястьях проступают древние руны брачных клятв. В случае же когда брак без согласия одной из сторон или по расчету, он считается гражданским и всего лишь фиксируется в храме записью, и женщина переходит во владение мужа. Даже если впоследствии оборотни встречают свою пару, юридически они уже не вправе требовать свадебной церемонии, так как они уже состоят в законных отношениях.
– В общем, все сложно, – кисло заметила я, когда Камаледдин замолчал. – Брак у нас по любви, но я сомневаюсь, что Лейт одарит нас своим благословением и рунами-татуировками. Во-первых, я жрица Судьбы, во-вторых, до двойного полнолуния еще дней десять, если не больше, а в-третьих, мы не оборотни, как ни крути. Обычную запись в храме Лейта тоже делать бессмысленно – он не наш бог и просить его покровительства в делах семейных как минимум нелепо. А что насчет третьего варианта?
– Прежде чем я его озвучу, хотелось бы осветить еще один немаловажный нюанс. Точнее, даже основной.
Вступление мне не понравилось, но я лишь кивнула, предлагая продолжить.
– Ты жрица. Больше того, жрица Судьбы третьего ранга. – Камаледдин многозначительно выдержал паузу, видимо предлагая додумать мне самой, но я лишь удивленно приподняла брови, не имея ни малейшего понятия, на что намекает жених.
– И-и-и? – пришлось даже подтолкнуть.
– Насколько мне известно, не в правилах столь высокопоставленных особ связывать себя какими-либо обязательствами, кроме как служение своему богу. – Эфенди, судя по всему, решил зайти издалека и при этом явно испытывал определенный дискомфорт. – Не могу утверждать голословно, так близко, как с тобой, я не знаком ни с одним жрецом…
Еще чего не хватало!
– …так что могу озвучить лишь то, что общеизвестно. – Демон натянуто улыбнулся. – А известно мне следующее: жрецы предпочитают не жениться, оставляя себе право… – И замялся.
– Право налево, ты хотел сказать, дорогой? – Прохлада в моем голосе быстро переросла в обиженное ехидство. – А тебе не кажется, что подобными словами ты меня оскорбляешь? Я ведь четко сказала: я хочу за тебя замуж. Где в этих пяти словах ты углядел желание оставить себе лазейку? Да ты… ты…
– Ну все, все… перестань. – Мои руки были перехвачены в опасной близости от обидчика и подверглись шквалу поцелуев. – Прости. Не мог не сказать. Ты права, я дурак. Дурак, который до сих пор не верит в свое счастье. Все. Больше не буду.
Горло еще сжимал спазм из-за абсолютно необоснованного оскорбления, но я уже не делала попыток вырваться, позволяя Камаледдину загладить вину объятиями. Наша самая большая проблема – не враг, а банальное недопонимание.
Но ничего! Ничего-ничего! Мы справимся и с этим. А если кое-кто не захочет справляться…
Я покосилась на виновато улыбающегося мужчину и, шумно выдохнув, крепко и всепрощающе обняла его за шею.
Захочет. Уже хочет. Просто не знает, как сделать это с минимальными потерями.
Когда объятия подзатянулись, я, уткнувшись носом в шею демона, неожиданно поняла, что хочу его укусить. Мысль, как ни странно, пришлась мне по вкусу. Сначала укусить, затем облизнуть, следом поцеловать и… Эх, развернись фантазия! В итоге пришлось экстренно брать себя в руки и возвращаться к теме вечера.
– Так, на чем мы остановились?
– На третьем варианте, – не сразу ответил Камаледдин, с сожалением разжимая руки. – И это как раз таки церемония венчания под покровительством Судьбы. Именно она благоволит тем, кто храбр и бесстрашен, кто смел и благороден, кто умен и честен прежде всего в своих чувствах и устремлениях. Я говорю не только о благородных пиратах, но и о путешественниках и прочих храбрецах. Церемония, проводимая под сводом храма Судьбы, не отличается зрелищностью и пышностью, но по своей юридической силе не уступает ни одной традиционной. Это будет полноценный брак, с божественным благословением и супружескими клятвами. Физическим подтверждением данной церемонии являются брачные браслеты-татуировки, проявляющиеся после завершения церемонии.
Немного помедлил и с неохотой закончил:
– Единственный, на мой взгляд, минус данного обряда – определенного рода слияние душ во время принесения клятв. Это…
– Слишком личное?
