Карлос не дал ему договорить:
— Потому что они хотят знать все «за» и «против».
Теперь все присутствующие, похоже, поняли, о чем речь.
— Это и есть последняя проблема?
Все удивились, что этот вопрос задала Мики, причем ее явно интересовал ответ.
Кэтрин направилась к доске, чтобы заполнить оставшееся поле треугольника. Но тут Мартин открыл ноутбук и начал что-то печатать. Все замерли. Кэтрин уставилась на начальника отдела разработки, который, казалось, не замечал вызванного им замешательства.
Однако всеобщее напряжение, видимо, все же передалось ему, потому что он поднял голову и воскликнул:
— Ох, простите, я только… я просто хотел записать это… Посмотрите!
И он попытался показать всем текст, который был на экране.
Все были приятно удивлены желанием Мартина объяснить свое поведение и боязнью нарушать правила команды. Кэтрин засмеялась, обрадованная неожиданным смущением Мартина, и успокоила его:
— О’кей, мы верим. Ничего страшного.
Она взглянула на часы. Уже несколько часов группа работала без перерыва!
— Уже поздно, — сказала Кэтрин, — давайте прервемся на полчаса и закончим после перерыва.
На лицах подчиненных появилось откровенное разочарование, хотя вряд ли они догадывались об этом. У Джей-Ро хватило мужества высказать общее мнение:
— Давайте лучше закончим. Не думаю, что кто-нибудь из нас сможет спокойно отдыхать, не зная, в чем состоит последний порок.
Несмотря на нотку сарказма, в словах Джей-Ро сквозила благодарность — то ли за то, что Кэтрин простила его недавнюю грубость, то ли за ее объяснение, не важно: тон, которым была произнесена фраза, говорил больше, чем слова.
Кэтрин с готовностью согласилась, вернулась к доске и написала: Безответственность.
— Как только мы достигаем ясности и распределяем обязанности, каждый из нас отвечает перед коллективом за свои действия, за качество работы и свое поведение; а коллектив и каждый его член имеют право потребовать от каждого из нас отчета. Казалось бы, это просто, однако большинство менеджеров всеми силами стараются этого избежать. И особенно неприятно им проявлять ответственное отношение к коллегам, поскольку больше всего на свете мы не хотим испортить отношения с окружающими.
— А можно поточнее? — перебил Джеф.
— Например, вы понимаете, что ваш коллега делает что-то не так, но, вместо того чтобы напрямую высказать ему это, вы решаете оставить все как есть, потому что у вас не хватает мужества в глаза сказать ему, например…
Она запнулась, и Мартин закончил за нее:
— …например, чтобы он прекратил, черт побери, проверять электронную почту во время совещаний.
— Абсолютно верно, — с благодарностью взглянула на него Кэтрин.
Карлос заметил:
— Верно, лично у меня на это не хватает духу. Не представляю, как можно взять и заявить коллеге, что он плохо работает. Проще сделать самому и оставить все как есть, только бы избежать… — Он остановился, подыскивая подходящее слово.
Джен пришла на помощь:
— Конфликта.
Карлос согласно кивнул:
— Да-да, конфликта. — Он на мгновение задумался, затем продолжил: — Однако это странно. Я без проблем могу высказать своим подчиненным все, что думаю об их работе. И мне нетрудно потребовать от них ответственности, даже если это чревато конфликтом.
Кэтрин была взволнована его замечанием:
— Правильно. Но даже с подчиненными трудно идти на конфликт, а уж с коллегами — еще труднее.
— Почему? — спросил Джеф.
Вместо Кэтрин ответил Ник:
— Потому что предполагается, что мы равны. И кто я такой, чтобы указывать Мартину, как выполнять его работу? Или Мики, или Джен? Даже если я попытаюсь, это будет выглядеть так, будто я сую нос не в свое дело.
Кэтрин продолжила:
— Действительно, из-за того, что все члены команды занимают примерно одинаковое служебное положение, нам так трудно требовать друг от друга ответственности. Но не только из-за этого. Кто может назвать другую причину?
На этот раз желающих не оказалось, и Кэтрин была готова ответить сама, однако внезапно лицо Мики просияло, точно ей удалось решить сложную головоломку:
— Это не их решение.
— Что-что? — удивился Ник.
— Я хочу сказать, что члены команды не чувствуют своей ответственности, если не согласны с утвержденным планом действий. Другими словами, если план им не нравится, то на упреки в плохой работе они могут сказать: «А мне эта затея с самого начала была не по душе, и я вас об этом предупреждал».
Кэтрин была поражена успехами «ученицы», которую считала самой нерадивой, а та, точно желая усилить впечатление, добавила:
— И между прочим, они совершенно правы.
Присутствующие переглянулись, точно не веря своим ушам.
Решив, что на данный момент достаточно, Кэтрин отпустила подчиненных на перерыв.
Кино
Несмотря на свой огромный опыт работы по формированию команд, Кэтрин так и не смогла привыкнуть к тому, что некоторые моменты приходится повторять по несколько раз. «Почему все не может идти гладко?» — всякий раз спрашивала себя она.
Казалось бы, теперь, когда в процесс включились Мики и Мартин, организовать командную работу станет намного проще. Но опыт Кэтрин подсказывал ей, что предстоит большая работа. Разобщенность, ставшую привычной за два года, не преодолеть с помощью одной лекции, даже самой успешной. Чтобы стать командой, собравшимся придется потрудиться.
До конца первого выездного совещания оставалось несколько часов, и Кэтрин очень хотелось закончить встречу пораньше и на оптимистичной ноте, чтобы все вернулись на работу в хорошем настроении. Однако это означало бы потерю двух очень важных часов.
Надо было успеть сделать как можно больше и как можно скорее, чтобы закрепить достигнутый успех.
Поэтому после окончания перерыва Кэтрин предложила обсудить более интересную тему, которая, как ей казалось, привлечет внимание участников совещания даже в конце напряженного дня.
— Давайте поговорим о конфликтах.
Она почувствовала, что подчиненных не обрадовала перспектива говорить на столь щекотливую тему. Что касается Кэтрин, то ей давно хотелось послушать, что думают о конфликтах топ-менеджеры «ДесижнТех».
— Кто-нибудь может сказать, где чаще всего возникают конфликты?
