Прежде чем Джеф объяснил, о чем он хочет с ней поговорить, Кэтрин взяла инициативу в свои руки:
— Джеф, хочу поблагодарить вас за то, что эти две недели вы вели все совещания. Это дало мне отличную возможность понаблюдать за нашими менеджерами.
Он вежливо кивнул, принимая ее искреннюю благодарность. Кэтрин продолжала:
— После выездного заседания на следующей неделе я буду вести все собрания сама. Но я не хочу, чтобы из-за этого вы отстранились от работы. Вы должны участвовать в совещаниях так же, как любой менеджер.
Джеф не задумываясь кивнул:
— Хорошо. Никаких проблем. — Он помолчал, собираясь с мыслями. Пора было переходить к вопросу, для обсуждения которого он пригласил Кэтрин в этот ресторан. Нервничая, он передвинул нож, чтобы тот лежал параллельно вилке, и начал:
— Кэтрин, раз уж вы заговорили о выездном совещании, я хотел бы кое о чем спросить у вас.
— Давайте. — Кэтрин почти забавляла его неловкость. Она поняла, что речь пойдет о стычке с Мартином, и была спокойна и уверенна в себе.
— Вчера после работы я на автостоянке разговорился с Мартином. — Джеф помолчал, надеясь, что Кэтрин подхватит тему, но она молчала, и он продолжил: — Он рассказал мне о предложении «АСА» и о ваших планах насчет выездного совещания.
Джеф снова замолчал, ожидая, что начальница придет ему на помощь и что-нибудь скажет. Она действительно заговорила:
— И что же?
Джеф глубоко вздохнул:
— В общем, он считает, и, честно говоря, я с ним согласен, что встреча с клиентами куда важнее, чем выездное совещание. Поэтому, если Мартин и Джей-Ро пропустят денек-другой в Напа, я думаю, ничего страшного не случится.
Кэтрин заговорила, тщательно подбирая слова:
— Джеф, я поняла вашу точку зрения и не вижу ничего страшного в том, что она не совпадает с моей. Спасибо за откровенность.
У Джефа явно стало легче на душе — но рано он радовался. Кэтрин заговорила снова:
— Однако меня наняли для того, чтобы ваша компания стала работать, а сейчас она не работает.
По лицу Джефа было видно, что он не знает, обижаться ему или злиться, поэтому Кэтрин добавила:
— Я не собираюсь критиковать вас, Джеф, потому что, как мне кажется, никто не беспокоится о компании больше, чем вы. — Польстив таким образом собеседнику, Кэтрин закончила мысль: — Но в данный момент у нас абсолютно отсутствует то, что можно хотя бы с натяжкой считать командой. И одна-единственная встреча с клиентом никак не скажется на нашем будущем, по крайней мере пока мы не решим своих внутренних проблем.
Плохо зная Кэтрин, Джеф решил, что продолжать разговор бессмысленно, более того, это может повредить его карьере. Он кивнул, словно бы говоря: «Ну что ж, как знаете». После этого разговор перешел на общие темы, и оба собеседника постарались закончить обед в рекордно короткое для Хаф-Морн-Бей время, после чего вернулись в офис.
Выработка курса
Беседа с Джефом не выбила Кэтрин из колеи. Конечно, она ожидала реакции на инцидент с Мартином со стороны сотрудников, но не думала, что в конфликт включится председатель правления. Когда вечером он заглянул к ней в гости, Кэтрин сначала восприняла это как проявление поддержки.
— А мне только что звонил Джеф, — вполне миролюбиво заявил председатель.
— Значит, ты уже знаешь о моей стычке с Мартином.
Насмешливый и уверенный тон Кэтрин заставил председателя настроиться на серьезный лад:
— Знаю. И мне это не нравится.
Кэтрин была застигнута врасплох:
— А в чем дело?
— Знаешь, Кэтрин, я не собираюсь тебя учить жизни, но, кажется, тебя пригласили строить новые мосты, а не сжигать старые.
Кэтрин помолчала, собираясь с мыслями. Несмотря на внезапность атаки, она мгновенно взяла себя в руки: сказывался многолетний опыт руководящей работы:
— О’кей, я намерена кое-что сказать и прошу понять меня правильно: я не хочу никого обидеть и не собираюсь оправдываться.
— Что ж, говори, Кэтрин.
— И я не хочу прятаться за красивыми словами — ты для этого слишком умен.
— Спасибо.
— Но тебе может не понравиться то, что я скажу.
Председатель принужденно рассмеялся:
— Не бойся, не упаду.
— Во-первых, не думай, будто я наугад кидаю камни по кустам, чтобы все забегали. Последние две недели я очень внимательно наблюдала за этими людьми, и теперь все, что я делаю, а также все, что я собираюсь сделать, все мои действия целенаправленны и обдуманны. Я вовсе не срывала злость на Мартине, потому что была в плохом настроении.
— Я думаю, тут…
Кэтрин не дала ему закончить:
— Выслушай меня. Это важно.
— Хорошо. Продолжай.
— Если бы ты знал, как сделать то, что я пытаюсь сделать, то обошелся бы без моей помощи. Я права?
— Абсолютно права.
— Я искренно ценю твою заботу о компании и обо мне и знаю, что ты желаешь добра нам обеим. И тем не менее должна сказать, что твои добрые намерения компании больше вредят, чем помогают.
— Извини, но я не понимаю тебя.
— За последние полтора года ты общался с Джефом и другими менеджерами «ДесижнТех» больше, чем любой другой член совета директоров, и ты не мог не видеть, что команда утрачивает дееспособность и цели. Поэтому ты и обратился ко мне за помощью. Тебе же нужна команда, верно?
— Несомненно. Именно это мне и нужно.
— Тогда ответь мне на один вопрос: предоставляя мне полную свободу действий, подумал ли ты о последствиях? Знаешь ли ты, что может произойти, если я все буду делать так, как считаю нужным? — Видя, что председатель собирается ответить, Кэтрин остановила его: — Не торопись с ответом. Подумай.
Она помолчала и продолжила:
— Это трудный путь. И долгий. Для компании. Для менеджеров. Для меня. И для тебя тоже.
Председатель молчал, изо всех сил сопротивляясь искушению заверить Кэтрин, будто он готов делать все, что она сочтет нужным.
Кэтрин расценила его молчание как готовность слушать продолжение ее импровизированной лекции:
— Ты, вероятно, знаешь, что мой муж сравнивает слабую команду со сломанной рукой или ногой. Команда, как и кость, должна срастись, а это процесс болезненный. Более того, кость порой приходится вновь ломать, если она срослась неправильно. А это еще хуже, потому что делается преднамеренно.
После долгой паузы председатель заговорил:
— Кэтрин, я понимаю тебя. Делай, что считаешь нужным. Я не буду вмешиваться.
Кэтрин почувствовала, что он говорит искренне. Потом он поинтересовался:
