Книга Все оттенки черного, страница 45. Автор книги Татьяна Степанова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Все оттенки черного»

Cтраница 45

С истерическим криком «убью гадину!» (бог мой, сколько Обухов бился с этим восклицанием! Что они только с коллегой из народного театра не придумывали в качестве выходной реплики нового персонажа: и «предатель, иуда!», и «убью гниду!», и «кровью, падаль, захлебнешься!». Но остановились на более скромном и коротком в смысловом отношении варианте). Итак, с таким криком создание, вооруженное пистолетом, ястребом спикировало с верхней ступеньки на насмерть перепуганного Модина.

Наперерез ему такими же ястребами полетели сотрудники праворхранительных органов. Тела, как пишут в детективных романах, сшиблись в воздухе. И далее все было красиво, стильно и натурально: бросок, вопль боли и… Обухов кубарем катится по лестнице… Жестокая потасовка, удар под дых, еще удар, еще и… Треск сломанных, как спички, ребер и ног, вопль боли и… Модин, прилипший потной спиной к холодной стене, видит дуло вражеского пистолета, направленного прямо… прямо ему в лоб! Бросок Колосова на защиту, новый вопль боли, а потом два одновременно прозвучавших выстрела. И дальше — тишина.

Модин медленно-медленно начал сползать по стене вниз, хватаясь за сердце. У его ног раскинулся, нет — распростерся бездыханный труп нападавшего бандита. Искаженное ужасом, залитое кровью лицо… И — КОЛОСОВ, мрачный как туча, «Потрясенный случившимся» (как-никак он ведь только что собственноручно «пристрелил бандита», спасая потерпевшего от неминуемой и жестокой смерти), царским жестом прячущий пистолет. Вот он протянул руку охающему отболи Обухову, помогая подняться с пола, мельком глянул на убитого и…

Что там было дальше, Модин уже не видел. Начальник отдела убийств едва успел подхватить его под мышки. От всего пережитого владелец сети торговых павильонов по продаже стройматериалов лишился чувств.

Они с Генкой сокрушались: эх, переборщили! Не помер бы заявитель со страха. Но все обошлось. Врач «Скорой», спешно вызванной к Модину, впорол ему укол, привел в чувство, померил давление, посчитал пульс и заверил: ничего страшного, сердце в норме, отдышится мужик.

До самого вечера в АО «Альбатрос» шла рутинная следственно-оперативная работа. Дело у РУБОП завертелось на всю катушку. Но все дальнейшее по красновской братве Колосова уже интересовало мало: мавр сделал свое дело, мавр может…

А потом, уже под вечер, произошло то, ради чего, собственно» и был затеян весь этот авантюрный сыр-бор.

У Генки Обухова пропадал яркий режиссерский талант. В тот памятный вечер Колосов в этом окончательно убедился: по Обухову плакал МХАТ и вся система Станиславского. Как и сцену нападения, сцену установления доверительного контакта со свидетелем Обухов срежиссировал лично от первой до последней реплики.

Когда Колосов вошел в кабинет, где Модина только что допрашивали в качестве потерпевшего по делу, ОТ НЕГО ЗА ВЕРСТУ НЕСЛО СПИРТНЫМ. Это было непременное условие «спектакля». Обухов сам щедро поделился с начальником отдела убийств личными запасами. От выпитой водки Никита ощутил странный прилив вдохновения: ведь сейчас предстояло так оголтело врать этому деляге, который…

Тревожный, полный страха и… сострадания взгляд впился в него, едва лишь он перешагнул порог кабинета: Модин суетливо привстал, закивал головой, явно не зная, что сказать своему «спасителю» — этому хорошо долбанувшему сыщику, который…

— Тот человек… парень, что напал… что стрелял в меня… умер? Вот Геннадий Геннадьевич сказал, что он… что вы…

Колосов мрачно и скорбно кивнул головой: «кранты, мол, красновцу, отмучился». Сел, сгорбившись, за соседний стол. Обухов поднялся, тяжко вздохнул, хлопнул сослуживца по плечу: ничего, мол, крепись. Что в нашей жизни не случается…

— Ну, хватит на сегодня, — он глянул на часы. — Станислав Сергеевич, и вам, бедолаге, сегодня досталось. А вы ничего, молодцом держались, хвалю. Я тогда на вас попер буром, не держите уж зла. Ладно? Врач сказал, вам в таком состоянии лучше самому за руль не садиться. Сейчас в дежурке узнаю насчет машины. Отвезем вас.

Он вышел, а точнее, выскользнул за дверь, оставив (как и было условлено) свидетеля и начальника отдела убийств наедине.

— Ужасно, ужасно все это, — Модин суетливо шарил по карманам. — Курить бросил — врачи запретили, знаете ли… А теперь сил нет как тянет.

Колосов молча протянул ему пачку сигарет и зажигалку.

— Вы мне жизнь спасли, молодой человек. — Модин вертел зажигалку, словно позабыл, как ею пользоваться.

—Никита.

— Вы мне жизнь спасли, Никита. Такое вот дело…

— Деньга сейчас ваши принесут. Пересчитаете при понятых. Расписку следователю напишете.

Модин закивал. А руки его все никак не могли найти себе места.

—А пистолетик ваш — ау, — Колосов пьяно усмехнулся. — Неприятности с пистолетиком-то могут возникнуть. Крупные.

— Он не был заряжен! А я… я тогда так испугался в машине, сам даже не помню, как за него схватился.

— А по виду вашему я б не сказал, что вы испугались, Станислав Сергеич.

— Правда? Ну, а я подумал: этот орет; «Выходите с машины!» Прикончат нас с вами, деньги, машину заберут, а потом…

— Рефлекс сработал, значит, — Колосов снова пьяно усмехнулся. — Инстинкт самосохранения, Как и у меня… — Он закрыл глаза рукой.

Модин придвинулся к нему ближе.

— Не надо, не надо об этом думать, Никита. Не нужно думать об этом вот так. Вы… вы мне жизнь спасли. Я в неоплатном долгу перед вами. Что я могу для вас сделать?

Колосов молчал. Модин кашлянул.

— Все, что с моей стороны». Я бы деньги предложил, но… — Он наткнулся на взгляд Колосова. — Ну вот. Я же знаю… Вы такой человек, что… — Модин затянулся сигаретой. — у меня, знаете, Никита, все из головы не идет. Вот сидел тут утром у вас, думал, хуже бандитов, а ведь по возрасту годятся мне а сыновья. Что они, сопляки, знают обо мне, моей жизни, чтобы сметь вот так унижать меня, только потому что я… что они… А потом вы собой рисковали, жизнь мне спасли, человека за меня уби… И я вот все думаю, ну отчего теперь со мной всегда так? Сначала все в штыки, полная, непонятная для меня неприязнь, а уж потом все по-человечески и… Ну вот у вас никогда не бывает так? Куда бы вы ни направились, ветер всегда поначалу вам в лицо. Но я хочу, чтобы вы поняли меня, Никита, чтобы вы знали: того, что вы для меня сделали, я не забуду никогда. Никогда, слышите?

— А я когда первый раз увидел вас, подумал — ну полное дерьмо «от Версаче». Галстук мне ваш тогда зверски не понравился.

— Галстук от «Ферре». — Модин расстегнул ворот испачканной пылью сорочки. — Жена мне их, как жениху, все покупает. А где вы меня видели-то?

— У дома Ачкасова. Мы после его самоубийства с прокурором к вдове ездили. Она и разговаривать с нами не стала. А вы туда на машине приехали. А потом похоронами командовали.

Модин кивнул. Лицо его потемнело.

— Друг он вам был близкий? — спросил Колосов.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация