– Может, скажешь, в чем дело?
– Я тебя ревную, – помедлив, ответила я, и он засмеялся.
– Приличной девушке не предлагают секс в день знакомства.
– Возможно, у блондинки другое мнение на этот счет.
– В любом случае это ничего не значит. Разве нет?
– Что-то да значит, – усмехнулась я. – Ты отворачиваешься от любимого в сторону, пусть на короткий миг, но когда поворачиваешься обратно, все уже изменилось.
– Наверное, ты права, – кивнул он и привлек меня к себе. – Не вздумай в меня влюбиться. Я не тот человек, который тебе нужен.
– Возможно, ты прав. Жаль, что с советом опоздал.
– И что прикажешь теперь делать? – усмехнулся он и поцеловал меня.
И все перестало иметь значение, хотя бы на те несколько часов, что мы были вместе и любили друг друга.
Он уснул, а я лежала в серых сумерках раннего утра и пыталась понять: это со мной что-то не так? Или все-таки с ним? Почему он решительно отвергает саму идею нашего будущего, словно оно невозможно по определению? Ответ вроде бы на поверхности: он просто не любит меня. Но откуда тогда эта щемящая нежность, эта доброта с легкой усмешкой, эта страстность, когда он со мной? Забота, внимание, желание сделать приятное, наконец? Неужто это ничего не значит? И что это такое тогда, если не любовь?
«Он притворщик», – напомнила я себе. Но какой смысл в его притворстве? Смысл игры в игре. В желании выиграть, вот и все. Чувства можно имитировать, когда не способен их испытывать, заполнять пустоту в душе. Но в какой-то момент ты устаешь от этого, от своего притворства, от женщины, и бежишь дальше.
А если все наоборот, и я безуспешно пытаюсь занять чужое место, а он, точно зная, что это невозможно, хватается за соломинку в надежде убежать от самого себя? От своей любви, которую не в силах забыть? И чувство ко мне, и я сама – лишь бледная тень той, другой, о которой он тоскует, в одиночестве сидя перед окном? Словно навсегда запутавшись в мирах и не в силах вернуться назад.
Я поднялась с кровати, прошла в кухню, выпила воды. Постояла возле окна, словно ища ответ. Когда я вернулась в спальню, он лежал на спине, закинув руки за голову и сбросив одеяло. Я приблизилась на цыпочках с намерением его укрыть, наклонилась, и тут он перехватил мои руки, а я мгновенно оказалась на полу, взвыв от боли.
Он взглянул недовольно и сказал:
– Черт…
А я ответила:
– Я просто хотела поправить одеяло.
– Милая, я не младенец и как-нибудь обойдусь.
Он помог мне подняться и сказал виновато:
– Какая-то чушь снилась. Я тебя напугал?
– Нет, – покачала головой я, и, когда мы вновь лежали, обнявшись, он сказал:
– Спи.
Я закрыла глаза, мысленно шепча: «Все хорошо. Я просто его напугала… Это ничего не значит, ничего…»
Утром Берсеньев встал рано, и я тут же проснулась, почувствовав, что его нет рядом.
– Ты где?! – крикнула, получилось испуганно, что меня саму разозлило.
– Тут неподалеку, – ответил Сергей Львович, появляясь из ванной. – Полночи не спала и проснулась в такую рань…
Он собирался бриться, судя по мыльной пене на лице, и я спросила:
– Ты-то чего вскочил?
– У меня есть дело. А ты можешь наслаждаться сном до самого обеда.
– Хочешь, приготовлю завтрак?
– Чувствую, ты взялась за меня всерьез, – засмеялся он, возвращаясь в ванную. – Готовь, если спать не хочешь.
– Яичница подойдет?
– Креатив на троечку, так тебе мужика в ЗАГС не загнать.
– Сырники, блинчики, каша?
– Я оценил твой душевный порыв. Сгодится яичница. Кофе я сам приготовлю. Прости, милая, но в смысле кофе ты безнадежна.
– Обещаю исправиться. Я способная ученица.
– Это да…
Он появился в кухне с полотенцем в руке, накинул мне его на плечи, притянул к себе и поцеловал.
– Что у тебя за дело? – спросила я без нажима.
– Хочу проверить, чем заняты парни из охраны Севастьянова.
– Тогда мне следует тебе помочь. Их ведь двое. За одним присмотришь ты, за другим – я.
– Должен предупредить: это совсем не увлекательное занятие.
– Ага. Особенно когда тебя нет рядом. Но я готова на жертвы.
– Ты потрясающая женщина.
Он сварил кофе, а я приготовила завтрак.
– Нашел их адреса? – спросила я, он кивнул.
– Кого предпочитаешь – Суханова или Редина?
– Вряд ли кто из них мне понравится, так что выбор за тобой. Мне понадобится машина, надо будет ко мне заехать.
– Заедем. Надеюсь, в это прекрасное субботнее утро они никуда не торопятся.
Через сорок минут мы уже были возле моего дома.
– Адреса и фотографии я сбросил на почту, – сказал Берсеньев, останавливая машину на въезде во двор. – Живут они довольно далеко друг от друга, мой – Суханов, твой – Редин. Если он появится, звонишь мне. Сразу за ним не бросайся, немного выжди и держись на расстоянии. Из машины ни при каких обстоятельствах не выходи.
Кивнув, я отправилась к своей «Ауди» и вскоре покинула двор. Некоторое время Берсеньев ехал за мной, потом, посигналив, свернул.
Редин жил в новостройке на Луначарского. По табличкам с номерами квартир над дверью я нашла нужный подъезд и припарковалась в глубине двора. Через час стало ясно: Берсеньев прав, подобное занятие увлекательным не назовешь. Субботнее утро, двор пуст, никто не спешил покинуть дом, большинство его обитателей, должно быть, еще крепко спали. Если честно, я и сама едва не уснула, сказывалась бессонная ночь. Очень хотелось позвонить Берсеньеву, но мысль о том, что это может его рассердить, останавливала.
Включив радио, я таращилась на дверь подъезда, думая о том, что, скорее всего, Редина так и не увижу, он, вполне возможно, уехал из города.
И тут он появился. То есть поначалу я вовсе не была уверена, что это он. Но, увидев молодого мужчину, насторожилась. Он прошел совсем рядом, я успела сползти вниз по сиденью, однако его лицо хорошо рассмотрела.
Пока я набирала номер Берсеньева, Редин сел в стоящий неподалеку «Фольксваген». Номера другие, но машина, скорее всего, та самая, на которой он был с дружком во время нападения. Он завел машину, вышел, закурил и немного потоптался рядом. Физиономия выглядела помятой.
– Он вышел из дома, – зашептала я, когда Берсеньев ответил.
– Отлично. Держись от него на расстоянии, мобильный не отключай и комментируй каждое свое действие.
Докурив сигарету, Редин вновь устроился за рулем и выехал со двора. С трудом сдерживая нетерпение, я досчитала до ста и поехала за ним.
