Положив ломоть на пень, я на мгновение задумался – а что говорить-то? Про поклон мне Нифонтов тогда сказал, о том, что просить ничего не надо, тоже упомянул, а непосредственно текст обращения не озвучил. Видимо, понадеялся на то, что не совсем я дурак.
– Добрый день, батюшка лесной хозяин, – неуверенно произнес я и отвесил поясной поклон. – Не побрезгуй моим угощением и позволь погулять в твоих владениях.
Кривенько сказал-то. К тому же «позволь погулять» – это тоже просьба, как ни крути.
Деревья зашумели, и ко мне на плечо, кружась, упал березовый листок. Вот и гадай – то ли «да», то ли «нет».
Ветер стих так же быстро, как и появился, я расценил это за добрый знак и направился дальше, по достаточно широкой тропинке.
Еще одно подтверждение того, что мое подношение принято, я получил буквально через пару минут. Столько грибов, сколько попадалось мне по дороге, я здесь не видел никогда. И главное – все как на подбор. Крепкие «белые», молодые, недавно раскрывшие шляпки, подосиновики, россыпи лисичек – и вот они, только руку протяни, в шаге от тропинки. Явно лесной хозяин решил меня за вежливость отблагодарить, тут народу шастает много и все это они бы не пропустили.
– Спасибо, батюшка, – снова отвесил я поклон. – Я не за грибами-ягодами пришел. Но благодарю тебя за подарок.
Отойдя чуть подальше от поселка, я достал из рюкзака свой зачарованный гвоздь и сжал его в ладони. Ничего не произошло. Просто гвоздь в ладони – и все.
Я прошел еще немного по тропинке, а после решительно свернул с нее в лес. Если уж что-то искать – то только там, а никак не здесь, где все утоптано.
Заблудиться я не боялся совершенно. Во-первых, этот лес был излазан мной в детстве, пусть и не весь, но это не столь и принципиально. А во-вторых, я был уверен в том, что лесной хозяин выведет меня из него самым коротким путем. Откуда взялась уверенность – не знаю, но она была.
Следующие часа полтора были посвящены беспорядочной ходьбе по лесному массиву. Я посетил два бурелома, промочил ноги в бочажке (отвык, отвык, в кроссовках поперся в лес), поел крупной земляники в березняке, но так и не достиг желаемой цели. Гвоздь и не думал шевелиться в ладони.
Я уже хотел плюнуть на это все, нарвать десятка полтора-два «белых» и отправиться домой, как вдруг осознал, что мой примитивный металлоискатель шевельнулся. Серьезно – он заерзал в моей ладони своей серебряной стороной.
– Опа, – обрадовался я и сделал пару шагов влево, в сторону от земляничника.
Гвоздь затих.
Ага. Ясно. Теперь пяток шагов вправо. Гвоздь снова ожил, если можно так сказать.
Через несколько минут было обнаружено место максимальной активности, и я сделал то, что предписывал рецепт. Я подбросил его вверх, сказав негромко:
– Небо да земля, укажите, где казна.
Гвоздь крутанулся в воздухе и серебряно-золотистой рыбкой устремился вниз. Он воткнулся в землю около невысокой березки, причем после этого я окончательно поверил в то, что он работает. Я понимаю, когда гвоздь втыкается в землю острием, это нормально. Но чтобы шляпкой? Да еще при этом расковыряв траву?
Достав лопатку, я шустро начал копать. Ну как шустро? Сначала прорубился сквозь лесные травы, подсекая их корни, уходящие, такое ощущение, что до центра Земли, а потом начал колупать землю.
Ощущения были сумасшедшие, адреналин в крови зашкаливал. Шутка ли – есть шанс найти настоящий клад и тем самым исполнить одно из заветнейших мечтаний детства. Не знаю, был ли в мире хоть один мальчишка, который не грезил находкой старинных сокровищ, но вот только мечтали-то многие, а находят его единицы. И я буду одним из этих счастливчиков. Пусть и с серьезным запозданием.
Я копал, зарываясь все глубже и выбрасывая из уже приличных размеров ямки комки земли. Однако поиски сокровищ дело непростое, я бы сказал – нелегкое. Пот тек со лба, спина была вся мокрая, во рту было сухо, как в пустыне, и вдобавок откуда-то пожаловали слепни, тут же начавшие описывать вокруг меня круги, жужжа как «юнкерсы» времен Великой Отечественной.
А результата все не было. Земля да глина. Причем земли все меньше, а глины, плотной как камень, все больше. Ее копать не получится, ее долбить надо. Причем не лопаткой, а чем-то посерьезней.
В какой-то момент я устало вздохнул и воткнул свой шанцевый инструмент в груду земли, которую выбрасывал из ямы. Фигня выходит. Надо все проверить.
Снова достав гвоздь, я убедился, что он дергается и подбросил его в воздух, произнеся заветные слова.
Он опять кувыркнулся и упал вниз, но не в яму, а в ту самую груду выброшенной из нее земли, уйдя туда почти до середины.
– Фига себе, – пробормотал я и вытер пот со лба. – Не понял.
Хотя нет. Понял. Блин, похоже клад будет не слишком велик. Твою-то мать!
Я шустро переворошил холмик земли в том месте, куда воткнулся гвоздь, особое внимание уделяя комкам слежавшейся почвы. И – да. Один из них оказался, если можно так сказать, с начинкой, причем это был не камушек и не червяк. У меня в руках осталась монета. Небольшая, размером с два нынешних рубля, и вся черная, то ли от земли, то ли от времени.
Пустив в ход ладонь, березовые листья, а после и носовой платок, я таки ее оттер до приемлемого состояния и увидел, что она из себя представляет.
Монета оказалась довольно симпатичной, хотя и совсем не старой. На ней был изображен мускулистый пролетарий, долбающий молотом по наковальне. Номинал ей был полтинник (там так и было написано: «Один полтинник»), отчеканили ее в 1927 году.
Все это время я копал землю, и цена моим трудам – полтинник. Вот такой вот хозрасчет.
– Да елки-палки! – сказал с чувством я, не зная, что именно мне делать – то ли плакать, то ли смеяться.
– Вот оно что, – раздался голос из недалеко от меня стоящих трех елок. – Я-то гадаю, что за странный такой гость ко мне зашел – покон знает, меня угостил, грибы-ягоды не берет. А ты, парень, за златом-серебром заглянул, да? Да еще и с каким инструментом, ты глянь. Нынешние-то с новомодными приборами шастают, а у тебя, я гляжу, все по старинке.
– Так и есть, – я сразу понял, кто со мной разговор завел, но никакого страха или даже испуга не испытал. Привык, видимо. – Все по старинке. Что сам сделал, с тем и хожу.
– Сам? – еловые лапы раздвинулись, и я увидел совсем невысокого бородатого старичка в латаном-перелатаном ватнике, диковато смотрящимся по нынешней жаре, в кирзовых сапогах и в забавной кепке с надписью «Таллин-80». – Ишь ты. А дай-кось глянуть твой инструмент.
– Пожалуйста, – протянул я лесному хозяину гвоздь.
– Хм, – тот и не подумал брать его в руку, но с интересом осмотрел. – Да ты, паря, никак ведьмак? Хотя – нет, я бы ведьмака учуял, нет в тебе их силы. Точнее – сила есть, но… А-а-а-а-а-а! Понял я.
– Ну да, – кивнул я, увидев, что лесной хозяин смекнул что к чему. – Я еще не ведьмак, но надеюсь им стать.
