– Не припоминаю, чтобы мы были знакомы, – резко ответил я.
Вся вялость, которая накопилась во мне за этот долгий и жаркий день, слетела с меня, как шелуха с луковицы. Рефлексы есть рефлексы. Просто вся эта ситуация напомнила мне годы юности, приблизительно так же в свое время пацаны из соседнего, недружественного нам, седьмого микрорайона начинали «заводки», как правило, связанные с тем, что кто-то из наших «заклеил» девчулю из их охотничьих угодий. Финал всегда был один – мордобой различной степени тяжести.
Но это когда было? И я уже не пацан, да и этот мужик вроде как не тинейджер. Опять же – не по чину ему вроде такие вещи, он же не «гопник»?
– А это неважно, – растянул губы в улыбке он. – Я-то тебя знаю.
– Приятель, ты не с нашей улицы, – растягивая слова, процедил я. – И даже не из нашего района. Чего надо?
– Сказано – поговорить, – раздался хрипловатый голос у меня за плечом. – Да ты не ссы, мы тебя рихтовать сегодня не станем, оно нам не надо. Побазарим – и все. Отвечаю. Не, если ты борзеть будешь, то тогда возможны варианты.
Однако. Самое смешное – вообще не представляю, что делать. Точнее – не знаю, какой из двух вариантов, вертящихся у меня в голове, правильный. То ли поддаться вылезшим из дремучей юности инстинктам и пробить тому, что стоит напротив, прямым в челюсть, то ли попробовать решить конфликт условно-интеллигентно и попугать их полицией. Впрочем, последний вариант мне не очень нравится. Во-первых, хоть я и не их «масти», но это лютое «западло», за которое придется отвечать. Незнание законов не освобождает от ответственности. Во-вторых – я в этом случае буду выглядеть последним чмом, что меня совершенно не устраивает.
Вот только и с мордобоем, боюсь, не сложится. Этот тип, что передо мной стоит – он непростой, крученый, видно же, что огонь и воду прошел и таких как я, на завтрак ел по пять штук за раз. Он меня просто на «перо» подденет – и все. Тоже чисто на рефлексах. Плюс – некто за моей спиной, сопящий и пахнущий луком.
Какой там прямо в челюсть. Можно даже не мечтать.
– Да ты расслабься, приятель, – верно истолковал мое молчание мужчина, стоящий передо мной. – Тебе проблемы не нужны, нам тоже. Просто поговорим – и все. Зададим тебе пару вопросов, ты на них ответишь – и иди себе домой, ужинай.
– Ты такой добрый, – я сделал пару шагов вперед и развернулся, чтобы видеть обоих нежданных собеседников. – Сердце радуется.
Второй визитер меня впечатлил поболее первого. Даже не знаю, как я его сразу не приметил. Шутка ли – верзила под два метра ростом и с рожей, глядя на которую возникает желание быстро-быстро побежать домой, закрыться на все замки и надеяться на то, что он ее одним пинком не выбьет.
– Хы, – пробасил верзила. – Ну чо, будешь говорить по-хорошему?
Здоровяк, как видно, прекрасно знал, какое производит впечатление, и был не против этим попользоваться.
– О чем? – я уже понял, что попал. Какая драка, какая полиция? Эти двое из меня за минуту Петрушку сделают. Значит, появилось два новых варианта – либо бежать, что опять же унизительно, либо говорить.
Второе – целесообразней. Да и потом – надо же понять, кто на меня этих горилл спустил и по какому поводу?
– Хороший ответ, – одобрительно произнес тот, что ростом был пониже. – Правильный. Иди сюда.
Он сел на лавочку и приглашающе махнул мне рукой.
Помедлив секунду, я присел рядом с ним.
– Вот гляди, приятель, – человек со шрамом показал мне экран своего смартфона. – Фотка. На ней ты, а рядом с тобой – человек. Вопрос – кто он и что у вас общего?
По крайней мере, появилась ясность. Эти двое – они не по работе ко мне пожаловали, что уже неплохо. В нашей жизни всякое бывает, случается такое, что и на нашего брата банковского служащего «наезжают» с теми или иными целями. Не так часто, как в лихие 90-е, я бы сказал – редко, но бывает.
Впрочем – с трудом представляю, кому и зачем я мог бы понадобиться в этом качестве. Пост у меня не тот, да и отдел тоже.
Хотя – это неважно, потому что, как я сказал, отношения к работе показанная мне фотография не имела. Она была из моей новой жизни, и на ней красовались двое – я и Нифонтов, сидящие за столиком в восточном кафе.
– Счет за еду у нас был общий, – ответил я ему. – Нам его на двоих посчитали, не по отдельности мы платили.
– Вот что, – мой собеседник лихо крутанул телефон в пальцах. – Давай сразу договоримся так. Юмор – это хорошо. Я сам его люблю, «КВН» там, «Аншлаг» и все такое. Но если ты станешь шутить по поводу и без повода, а особенно там, где это совсем не к месту, то ситуация может измениться, и не в твою пользу.
– У меня вообще чувства юмора нет, – пробасил верзила. – Зато удар пушечный.
– Чистая правда, – подтвердил человек со шрамом. – И удар у него такой, что только диву даешься, и шуток он не понимает. Повторю вопрос – кто этот человек?
– Раб божий, сшит из кожи, – с улыбкой произнес я, вспомнив лесную поляну.
Наверное, это было неправильно, наверное, надо было сказать, что это мент, да и все. Но такая меня злоба взяла. В моем дворе, у моего подъезда меня же прессуют. Что за ерунда?
Мой собеседник досадливо поморщился, за этим последовало неуловимое движение, и мои кишки пронзила острая боль – он ткнул меня кулаком в бок. Да так ловко, с таким знанием дела, что диву даться можно. До печени достал, в прямом смысле слова.
– Вот оно тебе надо упрямиться? – укоризненно сказал он мне, шипящему от боли и согнувшемуся, а после снова ткнул смартфон под нос. – Саша, кто это?
– Уфффф, – вместо ответа просипел я.
– Не хочет общаться, – расстроенно сказал человек со шрамом и посмотрел на верзилу. – Голиаф, похоже, что без тебя не обойтись. Подгоняй машину, повезем его за город. Там тихо, природа и нет лишних глаз.
– Кричать буду, – предупредил я его, держась за бок. – Громко и с выражением. И потом – это вам не хлебушек в магазине стырить, это похищение человека. Статья скверная, срок немалый.
– Э, сердяга, – тихонько засмеялся мужик. – Нашел, чем пугать. Статьей больше, статьей меньше… Для нас это не принципиально.
И ведь что обидно – обычно у подъезда людно, шумно. И где они все – старушки-сплетницы, мамы с колясками, дворники? Куда запропастились? Час-то не поздний, лето на дворе. Как нужны – никого нет.
– Что до криков, то здесь тоже все предусмотрено, – он сунул руку в карман и достал из него шприц с мутно-серой жидкостью. – Вот, смотри. Заорешь – я тебе этой дряни вкачу. Очень ядреная штука, химия высшей пробы. Овощем часа на полтора станешь, как минимум. Будешь тихий, спокойный, слюнки пустишь и, возможно, даже описяешься. А как попустит маленько, так беседа с тобой будет сплошным удовольствием. Ты таким покладистым станешь! Шелковым просто.
– Эй, стопэ! – Голиаф шмыгнул носом и показал мне кулак. – Сразу говорю, мужик – если обхезаешься у меня в тачке, то я тебе что-нибудь сломаю. Руку, или даже хребет. У меня салон матерчатый, он потом вонять будет.
