— Ладно, что теперь считаться, кто что прошляпил, — сказал Колосов. — Я тебе не министерская погонялка. Я и сам, как услыхал сейчас эту новость про топорик, прямо обалдел. Ведь у меня полная уверенность была вот тут, — он положил руку на сердце, — что дело Бортникова — чистейшей воды автономия и хвостов никаких, кроме сообщника, тут нет, а выходит… Черт его знает, что тут теперь выходит. Катя, Катерина Сергеевна, а ты что скажешь?
— По Багдасарову? Пока ничего. А вот по своему участку… — Катя на секунду задумалась, потом вздохнула. — Зря вы меня сейчас с места сорвали, ребята. Ну да ладно, новость, конечно, того стоит. Николай, — она улыбнулась Свидерко, — у вас тут все нити, какой еще информацией к размышлению вы меня порадуете, а?
— Вот данные наших оперативных проверок, как вы тогда и просили, Катя, — Свидерко передал ей документы. — Там разный наш прикид, анализ… Сведения о местах работы жильцов, свидетельства работников ЖЭКа по ним, характеристики, выписки из паспорта, что участковый ведет…
Катя погрузилась в чтение. Точно сразу отключилась от всего.
— С мужчинами ясно — работа, работа… Какие все трудолюбивые, а? — сказала она чуть погодя. — А с женщинами, с соседками моими, что-то… Ой, а на Вишневскую-то у вас сколько всего, оказывается… Приводы в милицию в течение трех лет за проституцию, и еще вот, и еще… Рапорты… Какая она, оказывается, девочка отпетая…
— Катя, может быть, ты это потом все изучишь, на досуге? — тихо, но с вызовом спросил Колосов.
— Ты хочешь сказать — дома в этой нашей чудо-квартирке? Ну уж нет, там никакого вдохновения. И потом… — Катя искоса посмотрела на него. — Ну, что ты в самом деле, Никита? Я же говорю: все, что ты сообщил о Багдасарове, я приняла к сведению, запомнила. Но обсуждать это сейчас я просто не готова. Так… Евгения Тихих — домохозяйка, не работает. Негусто у вас на нее, всего одна строчечка… Зотова Зоя — бывшее место работы салон-парикмахерская «Этуаль», адрес: проспект Маршала Жукова… С 12 января сего года находится в декретном отпуске. Алла Гринцер — старший преподаватель… Это что же, должность такая есть в Гнесинском? Неужели и там мир делится на «старших» и «младших»… Ага, дальше кто у нас? Светлана Герасименко — место работы: казино «Монте-Карло», адрес: Кутузовский, 76. Ого, крупье игорного зала… А тут что в скобках за приписка? «Докладываю, фактом проверки установлено, что Герасименко на работу не выходит с 11 февраля сего года. Из беседы с менеджером зала № 3, где работает Герасименко, Полянской С.К, установлено, что до 11 февраля Герасименко почти постоянно работала в ночную и вечернюю смену на двойном окладе. О причинах ее невыхода на работу менеджеру Полянской ничего не известно, так как Герасименко не звонит и не сообщает, что с ней. В настоящее время решен вопрос о ее увольнении». — Катя посмотрела на Свидерко. — Бортникова ведь убили как раз одиннадцатого февраля, да? У меня такая ужасная путаница с числами. Я помню, что это в субботу было, утром, и что уже три дня прошло, а вот с числами никак не соотнесу. Коленька, если вам не жаль, подарите мне вот этот симпатичный календарик на этот год, хорошо? — Катя по-хозяйски ухватила со стола Свидерко яркий карманный календарик с трогательными котятами, выглядывающими из лукошка с клубками. — И наконец, о Васиной Дарье что тут у нас? Ага, студентка пятого курса финансового института, замужем за Н. Васиным с… Ну, точно, так я и думала, они молодожены! У нас в доме свой банкир растет, финансист, неплохо…
— Ну ладно, выяснили, точка. Если все тут так заняты, я поехал. — Колосов с грохотом отодвинул стул и поднялся. Его сильно задело, что Катя так демонстративно не замечает, ну просто отбрасывает все его попытки поделиться с ней, обсудить сложившую ситуацию. И при этом еще так улыбается, так смотрит на Кольку Свидерко! — Я в больницу. Может, удастся переговорить с Багдасаровым.
— Езжай, — сказал Свидерко. Он, кажется, по простоте и не понял, что Колосов его ревнует. — А потом с этими малолетками разберемся, я поручу, чтобы всех из-под земли достали, шмакодявок!
— Так я могу взять календарик? — спросила Катя самым невинным, самым трогательным детским голоском.
Они посмотрели на нее.
— Ну? И что вы оба такие бешеные? Не стройте такие страшные глаза, я вас не боюсь. — Катя засунула руки в карманы шубы и поудобнее уселась на стуле, положив ногу на ногу. — И отчего ни один из вас даже не спросит, даже не поинтересуется, как у меня обстоят дела с моим заданием?
— Ну и как у тебя обстоят дела? — сухо спросил Колосов. Черт их, женщин, разберет, издевается она, что ли, над ним?!
— Я думаю, очень даже неплохо, — изрекла Катя, так и лучась оптимизмом. — Очень скоро мы узнаем имя той, к кому приезжал в наш чудесный дом покойный Александр Александрович Бортников. В этом и только в этом, насколько я вас поняла, и состоит моя главная задача — назвать вам имя.
Колосов задумчиво поглядел на нее.
— Что-то произошло там прямо сегодня утром? Ты что-то узнала? — спросил он наконец.
— Я? Да как тебе сказать. Я начала вникать в домашние дела. И если бы вы так срочно не вызвали меня, узнала бы несравнимо больше. Может, это и весьма самонадеянно и дерзко звучит, — тут Катя улыбнулась им обоим. — Но оперативная работа в этих конкретных домашних, я бы сказала, просто тепличных условиях оказалась не такой уж и сложной штукой. А я-то переживала, да… А надо верить в свои силы, в свой талант… Правда, все это немного хаотично и непредсказуемо, как и всякий творческий процесс, и нуждается в весьма оригинальных трактовках и интерпретациях, но…
— А что ты делала утром в ЖЭКе? — перебил ее Колосов.
— Проявляла любопытство, ты же меня знаешь, — Катя снова кротко улыбнулась. — Не сердись на меня,Никита, я так просто, захотелось немножко потрепаться… Похвалиться. А о Багдасарове мы обязательно с тобой и вот с Николаем поговорим. Только не сейчас, потому что хоть это и действительно сверхважная новость, но… Сейчас, извини, у меня немножко не этим голова занята.
— Значит, ты вычислила…
— Никого я не вычислила, у меня, как видишь, с числами туго, — Катя легкомысленно помахала у него перед носом календариком с котятами. — Я просто делаю все, чтобы исключить всех, кто нашего Бортникова по чисто объективным причинам не знал и не мог знать. И когда все эти незнайки отпадут, останется кто-то один, точнее, одна. И наша задача чуть-чуть упростится.
— По-моему, все только усложняется, — буркнул Свидерко. — Если честно, я все новые обстоятельства по Багдасарову тоже это.., переварить должен, обмозговать немного, прежде чем сплеча-то рубить. Тут же совершенно иная, совершенно новая картина вырисовывается. Только вот какая…
— Мне кажется, это очень необычное дело, — сказала Катя. — Не хочу показаться самой умной, этакой премудрой Тортилой, но у меня с самого начала, как я этот дом увидела, было такое чувство, что… Мы с этим убийством Бортникова что-то недопоняли, ребята. Николай, я вот о чем вас хотела спросить — этот дом… Кроме этих двух случаев, до ремонта там ничего такого не происходило?
