Однако как раз тогда, когда я находился на самом верху и собрался спускаться, заметил, что от мяча отстает внешний слой. Мяч стал облезать, как будто с него слетали листки бумаги. И пока я изо всех сил старался удержать слои вместе и сохранить круглую форму, мяч превратился в книгу. Листы стали страницами, а я уже спускался, чтобы забросить мяч. Когда «забросил» книгу на стопку других книг (это были толстые библиотечные тома: верхний, в простой белой обложке, – книга по минимизации налогов на имущество), раз за разом начал звучать отрывок из песни: «Хоп, хоп, всадник…»
Пожалуй, здесь требуется некоторое объяснение. Во время написания книги я оказался вовлечен в процесс создания семейного траста для целей минимизации налогов на имущество – задачу эту я посчитал необходимой, но скучной и отнимающей много времени. Немецкая фраза «Хоп, хоп, всадник» («Hoppe, Hoppe, Reiter») относится к игре, в которой ребенок сидит на коленях у родителя и подпрыгивает вверх и вниз, как будто едет верхом. Музыка, звучавшая во сне, была из припева песни немецкой группы Rammstein. Песня Spieluhr («Музыкальная шкатулка») рассказывает историю мальчика, похороненного заживо вместе с его музыкальной шкатулкой. Когда над его могилой подул зимний ветер, музыкальная шкатулка заиграла и сердце мальчика вновь забилось. В поминальное воскресенье (Totensonntag) прихожане услышали музыкальную шкатулку и вернули мальчика в мир живых.
С момента пробуждения мне было совершенно ясно значение сна. Я разрывался между написанием скучного научного труда и созданием чего-то развлекательного и личного. «Заброс» книги на стопку пыльных сухих томов стал красивым образом того, что я должен был сделать. Сон подчеркнул важную эмоциональную реальность. Я, как главный герой той песни, чувствовал себя похороненным заживо. Действительно, в своей работе я похоронил ребенка – чувство удовольствия. Я не смог бы преодолеть кризис, пока не откопал бы вздымающее ввысь чувство детского удовольствия, которое испытываешь, когда забиваешь мяч сверху или пишешь от души.
Этот сон был моим личным «поминальным воскресеньем». До самого конца работы над книгой я ни разу больше не испытал творческого кризиса. Вербальное рациональное «я» не могло понять, как писать книгу; но другая часть моего «я» знала это очень хорошо и передала сообщение в виде образа и песни.
Гипноз: путешествие к другим умам
Пожалуй, самая драматическая форма, через которую могут проявляться темы жизни, – это гипноз. Именно гипноз убедил Фрейда в существовании подсознания. По-настоящему впечатляет, когда видишь, как люди могут в гипнотическом состоянии получить доступ к информации, считающейся недоступной при нормальных обстоятельствах. Изменения, сделанные с помощью гипноза, являются истинными транс-формациями.
Известный психотерапевт Мильтон Эриксон является признанным мастером гипнотического транса. Он использовал состояние транса для прерывания поведенческих моделей клиента и введения в них новых элементов. Многие из его сеансов психотерапии сильно отличались от общепринятой разговорной психотерапии, которая обычно ассоциируется с психологическим консультированием. Эриксон, казалось, хорошо понимал, что нормальный разговор в нормальном состоянии ума не дает доступа к аспектам личности, определяющим ее нормальную идентичность. Только получив доступ к ненормальным областям в континууме сознания, как установил Эриксон, люди могут производить экстраординарные изменения.
Джей Хейли в своей книге «Необычайная психотерапия» (Uncommon Therapy) описал некоторые инновационные методы, использовавшиеся Эриксоном. Он понял, что не обязательно запускать сложные индукции, чтобы создать гипнотическое состояние. На самом деле любая ситуация, которая может надежно зафиксировать внимание клиента, подходит, чтобы ввести элемент транса. Поэтому многие случаи Эриксона включали в себя элементы шока и неожиданности с целью полностью поглотить внимание клиента. Хейли пересказал случай, когда к Эриксону обратились родители, отчаявшиеся заставить свою юную дочь перестать сосать большой палец. Эриксон согласился встретиться с девушкой при условии, что родители прекратят все формы своего воздействия на дочь. Они не должны были обсуждать сосание пальца или каким-либо иным образом комментировать его.
Поскольку ничто другое не помогло, родители согласились. На отдельной встрече с их дочерью Эриксон занял другую позицию. Он симулировал негодование в связи с тем, что родители пытались заставить его изменить их дочь: «Кто они такие, чтобы говорить мне, что делать?» Это, конечно, привлекло внимание девушки. Кроме того, Эриксон сказал девушке, что ему непонятно, какого черта она сосала свой большой палец так деликатно, если хотела разозлить родителей. Чтобы по-настоящему свести их с ума, ей следовало сосать свой палец, производя как можно больше шума.
Девушка оказалась полностью завороженной словами Эриксона, особенно его ругательствами. Как только она вошла в состояние повышенного внимания, он дал свои инструкции: девушка должна была каждый вечер садиться около отца и в течение 20 минут «громко и усердно сосать большой палец, раздражая его до самых печенок в течение самых долгих 20 минут, которые он когда-либо испытывал». Затем должна была подойти к матери и в течение 20 минут делать то же самое.
Девушка честно выполняла инструкции, а родители покорно воздерживались от комментариев по поводу сосания и от других попыток прекратить его. После нескольких дней громкого и напряженного сосания большого пальца дочь стала терять интерес к нему. Она сосала палец все меньше и меньше, а затем и вовсе бросила это занятие, которое превратилось в поденную работу по дому, да еще и неблагодарную. На то чтобы избавиться от привычки, потребовалось всего несколько недель.
Эриксон видел, какой силой обладают состояния глубокой сосредоточенности и внимания, и понимал, что они открывают людей для информационной обработки основательно и надолго. Полностью захватывая внимание человека своими неортодоксальными вмешательствами, он мог вызвать гипнотический транс, минуя обычный процесс индукции. Изменения, на которые могли потребоваться месяцы или годы, ускорялись благодаря глубокому уровню обработки, связанному с состоянием внимательности.
Гипнотические процедуры могут быть особенно эффективными для помощи в индуцировании эмоциональных и поведенческих изменений в обход обычного сознательного сопротивления переменам. Одна из моих любимых индукций заключается в том, что я предлагаю клиенту усесться в кресле поуютнее и закрыть глаза. Прошу его вытянуть перед собой руки, раздвинув их примерно на два фута в стороны, ладонь к ладони. В то время как он дышит глубоко и медленно с закрытыми глазами, прошу его представить себе, что его руки медленно-медленно притягиваются друг к другу магнитами. Говорю, что по мере сближения рук клиент будет чувствовать себя все более и более расслабленным, более и более сосредоточенным. Когда руки наконец соприкоснутся, говорю я, вы почувствуете себя совершенно спокойно и непринужденно. Кроме того, всякий раз, когда проделаете это упражнение в будущем, войдете в такое же состояние спокойного сосредоточения.
Это удобное упражнение, потому что им можно легко заниматься дома, используя или самовнушение (говоря себе, что почувствуете покой, когда ваши руки соединятся), или аудиозапись. После достаточного количества репетиций движение рук начинает ассоциироваться с состоянием сосредоточенного самоконтроля, позволяя вам входить в это состояние, просто закрыв глаза, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов и сведя руки вместе.
