Возрождение банковских депозитных операций в европейском Средиземноморье
Эббот Ашер в своей монументальной работе «Ранняя история банковских депозитных операций в европейском Средиземноморье»
[106] исследует постепенное появление банковских операций с частичным резервированием в период позднего Средневековья, т. е. процесс, основанный на нарушении общего принципа права, состоящего в сохранении полной досягаемости tantundem в пользу вкладчика. Согласно Ашеру лишь в XIII в. некоторые частные банкиры начинают использовать деньги вкладчиков для собственной выгоды, положив начало банковским операциям с частичным резервированием, которые, в свою очередь, создали условия для кредитной экспансии. Ашер, вопреки широко распространенному мнению, считает это явление событием даже более значимым в истории банковского дела, чем появление эмиссионных банков (которые, во всяком случае, возникли намного позднее, в конце XVII в.). В главе 4 мы увидим, что исторически банковское дело было сформировано в большей степени практикой частичного резервирования, чем эмиссионной деятельностью, хотя выпуск банкнот без финансового покрытия вызывает те же экономические последствия, что и выдача кредитов из средств, принятых на вклады до востребования. Ашер утверждает, что «до последнего времени история эмиссионных банков заслоняла собой значимость собственно банковских депозитных операций во всех их формах, от примитивных до современных». В ироническом отзыве о преувеличенной важности, придаваемой экономистами проблеме эмиссионных банков по сравнению с более ранними, но столь же пагубными действиями депозитных банков, он заключает, что «спрос на бумажные деньги и вызванный этой проблемой теоретический интерес во многом способствовали неверным представлениям о сравнительной важности банкнот и депозитов. Подобно тому, как французские дипломаты “открыли” Пиренеи в ходе дипломатического кризиса XVIII столетия, теоретики банковского дела “открыли” депозиты в середине XIX столетия»
[107]. На многочисленных примерах Ашер показывает, что современная банковская система выросла из частичного резервирования (т. е. непосредственно из мошенничества и соучастия в нем правительств, что Ашер подробно поясняет на примере каталонской банковской системы в позднее Средневековье), а не из эмиссионных банков, которые появились гораздо позднее.
Ашер указывает, что генуэзские банки XII в. в своих книгах проводили четкое различие между вкладами до востребования и срочными вкладами, оформляя последние как договоры займа, или mutuum
[108]. Однако позднее банкиры стали постепенно использовать вклады до востребования в собственных интересах, положив начало инфляционному потенциалу современной банковской системы, т. е. ее власти создавать депозиты и предоставлять кредиты из ничего. В частности, по оценке Ашера, общие наличные резервы Барселонского депозитного банка составляли 29 % от суммы вкладов. Это означало, что возможности кредитной экспансии этого банка в 3,3 раза превышали его наличные резервы
[109].
Ашер также выдвигает на первый план неспособность чиновников различных уровней обеспечить соблюдение [принципов] здоровой банковской практики, и прежде всего поддержание 100 %-ного коэффициента резервирования по вкладам до востребования. Более того, в конце концов власти начали предоставлять правительственные лицензии (т. е. привилегии, ius privilegium) на право работать на основе частичного резервирования. Однако при этом банки были обязаны гарантировать вклады
[110]. Во всяком случае, правители обычно были первыми, кто пользовался выгодами мошеннической банковской деятельности, находя займы легким источником государственных финансов. Со стороны это выглядит так, будто банкирам предоставлялась привилегия выгодного использования денег вкладчиков в обмен на подразумеваемое согласие на то, что в значительной мере такое использование должно происходить в виде кредитов должностным лицам и финансирования правительства. Во многих случаях правители заходили настолько далеко, что создавали правительственные банки, чтобы напрямую пожинать немалые прибыли, приносимые банковской деятельностью. Как мы увидим, Депозитный банк Барселоны (Taula de Canvi) был создан именно с этой целью.
Канонический запрет ростовщичества и depositum confessatum
Запрещение ростовщичества тремя монотеистическими религиями (иудаизм, ислам и христианство) во многом усложнило и затемнило понимание средневековых финансовых практик. Марджори Грайс-Хатчинсон детально изучила средневековый запрет на взимание процентов и его последствия
[111]. Она указывает, что, поскольку евреям не запрещалось ссужать неевреям деньги под проценты, они составляли большинство банкиров и финансистов христианского мира, по крайней мере, в первой половине Средних веков
[112].
